Дьявол. Ставка на любовь
Шрифт:
И Высоцкий внимает моей бесстыжей мольбе. Он уверено подводит меня к краю и позволяет шагнуть за грань, разрешая окунуться в запредельное удовольствие.
Единственное, что не даёт мне потеряться во всём этом безумии — глаза Максима, заглядывающие в самую душу. И его горячее сильное тело, которое резко заполняет меня до предела, вынуждая полностью раскрыться.
Подрагивая от неземного наслаждения, я даже не сразу понимаю, что произошло. Боли нет. Совсем. Зато Высоцкий, похоже, испытывает крайнюю ее степень. Со скрипом
Не двигаясь, он даёт мне время привыкнуть к новым ощущениям, но сам явно испытывает невыносимые муки. Тяжело дышит и рычит, сжимая меня в своих руках и не давая пошевелиться.
А меня всё равно продолжает потряхивать. Тягучий жар снова набирает обороты, вынуждая податься бёдрами вперёд и ощутить все грани чувственного удовольствия.
— Вика… — в рокочущем голосе Максима предупреждение.
Но я ничего не слышу. Со стоном откидываю голову назад и снова резко выгибаюсь, провоцируя бойца. И добиваюсь своего — получаю ответное движение. Такое выверенное и умелое, что у меня поджимаются пальцы на ногах.
— Максим! — вскрикиваю, утопая в пламени желания.
— Не останавливай меня, — глухой рык проходит вибрацией по телу.
Порабощает. Лишает рассудка. Сносит огненным ураганом.
Не понимаю смысла его слов. Отпускаю все посторонние мысли, сосредотачиваясь на ощущениях, которые с каждым бешеным движением возносят меня всё выше. И пока Высоцкий, словно сорвавшись с цепи, берёт своё, я стремлюсь к нему навстречу. Доверяюсь полностью. Без оглядки. Отвечаю на требовательный поцелуй и принимаю необузданность бойца всем своим существом.
Тело пылает и плавится. Внутри всё стягивает невыносимым напряжением, и когда я достигаю точки невозврата, Максим всматривается в моё лицо почерневшим взглядом и будто упивается тем, что видит. А я сгораю в его объятиях дотла. До пепла. И словно отрываюсь от земли, пропуская через себя яркую простреливающую насквозь вспышку света.
Дрожу от непередаваемых ощущений, слыша дикое рычание Высоцкого. И кричу, уже совершенно не контролируя себя.
Всё, что было до этого, теряет смысл. Нет ни прошлого, ни будущего, есть только сейчас. Одно замершее мгновение, когда я и мой любимый растворяемся друг в друге.
Запоминаю этот момент в мельчайших подробностях. Впечатываю его в свою память как одно из самых ценных воспоминаний. Ведь такая связь, как у нас с Максимом, уникальна и нерушима. Я искренне верю в это.
Глава 22
Эйфория постепенно отступает, и я пытаюсь восстановить сорванное дыхание, всё ещё подрагивая в крепких объятиях.
Максим не торопится отпускать меня. Лишь чуть приподнимается на локтях, всматриваясь в моё лицо. А я тянусь к его щекам, глажу их и улыбаюсь, когда колючая щетина щекочет подушечки пальцев. Обвожу контур острых скул, очерчиваю подбородок,
В жёстких чертах парня всё кажется знакомым. Родным. Как будто мы с ним знаем друг друга всю жизнь. Но по факту это не так, ведь я практически ничего про него не знаю. В жизни бойца очень много слепых пятен, о которых он не хочет мне рассказывать.
Но, может, сейчас всё изменилось?
Всё-таки наши отношения вышли совсем на другой уровень, и ещё Максим обещал быть честным со мной. Это тоже очень важно.
— Ты перестала улыбаться, — делится своими наблюдениями парень. — Почему?
— Задумалась.
Он перекатывается на спину, утягивая меня за собой. И прижимает к своей груди, зарываясь пальцами в волосы.
— Поделишься? — спрашивает, массируя кожу головы.
— Тебе это не понравится.
— Говори.
— Макар, — выдаю, собравшись с мыслями.
— Опять? Может, дадим отдохнуть этой теме?
Голос Максима ровный, но я чувствую, как напрягается его тело, и на инстинктах стараюсь успокоить парня, поглаживая широкую грудь.
Не хочу ссориться. Поэтому уже открываю рот, чтобы замять разговор, но мой взгляд внезапно останавливается на огромном синяке на рёбрах Высоцкого.
Просто кошмар!
Как я раньше не заметила большущий черный кровоподтёк? И он точно не от стычки с Бесом.
— Ты опять дрался в «Бездне»?
— И что? — равнодушно бросает.
А я хмурюсь от такого ответа и сползаю с бойца, прикрываясь покрывалом.
— Посмотри, что они с тобой сделали, — показываю на синяк. — Это же опасно. От такого удара могут разорваться внутренние органы или сломаться кости. Или и то, и другое. А если по голове прилетит?! — не замечаю, что почти кричу. — Ты только о себе думаешь, да?! На всех остальных плевать?! А если тебя…
— Тихо, Лисён, — Высоцкий кладёт руку мне на плечо. — Чего разошлась?..
— Ничего! — скидываю с себя его ладонь.
И отворачиваюсь, заставляя себя замолчать.
Не хочу вести себя, как истеричка, которая ставит условия и выдвигает ультиматумы. Но именно это я сейчас хочу сделать. Хоть и знаю, что это бесполезно, потому что Максим сам себе на уме. И он не из тех, кто прогибается под чужие требования.
— Сама придумала, сама обиделась, — слышу усмешку возле уха. — Иди сюда.
Парень сгребает меня в охапку, заставляя прижаться спиной к его груди.
— Смешно, конечно, — строго цежу. — Вот если бы я участвовала в каких-нибудь боях, и меня бы там били… Ты бы тоже смеялся?
— Не сравнивай, — звучит уже серьёзный голос. — Я мужик. Мне природой заложено морды бить и удар держать.
— Женщины тоже занимаются контактными видами спорта.
— Единственный контактный вид спорта у тебя будет со мной, — рявкает он, теряя терпение, и, резко уложив меня на лопатки, нависает сверху. — Всё. Закрыли тему.