Дыхание бури
Шрифт:
— Я прикажу сровнять с землёй то, что от них останется, если ты будешь бездействовать!
«Так тебе волки и позволили!»
Прошло ещё несколько дней. От угроз упырь перешёл к действиям. Он принёс мне снимок посёлка, сделанный с высоты птичьего полёта. На изображении не было ничего: ни леса, ни домов, ни теплицы, ни капища — только выжженная земля. Как я понял, что это то самое место? По изгибу реки, по очертанию озера, по местонахождению Горыныча. Ах, если бы я мог убивать на расстоянии, то эта тварь уже дано была разорвана на миллион мельчайших частей.
— Ты сам в этом виноват.
В отчаянии
А через день кощей приказал начать меня пытать.
— Для начала я заставлю тебя принять человеческий облик, мой мальчик! А потом порежу на куски. Мне это доставит огромное удовольствие, — рычал кровосос.
С помощью специального устройства на меня надели ошейник, у меня даже не было сил воспротивиться этому. Сила тока была невелика, значит, убивать не собирались. Но на то, чтоб как-то сопротивляться, мне недоставало сил. С каждой новой пыткой их оставалось всё меньше. Я ждал, когда они иссякнут вовсе, чтобы умереть. Только смерть могла избавить меня от чувства безысходности.
Больше незачем было жить.
Все мои родные смотрели на меня…
Они ждали меня…
Мучения подходили к концу…
Как только стемнело, я еле различил скрип отпираемого замка и отворяемой решётки. Глаза мои плохо видели, но я почувствовал запах старого сторожа. Единственное существо, которое проявляло ко мне хоть какую-то жалость и заботу.
— Что за удовольствие морить зверя голодом, — вполголоса бурчал старик. — Мало того, током вздумали его травить. Разве так его приручишь? Что вам сделала бессловесная животина? Гордый волк никогда не станет послушной собакой… Если сможешь встать — беги, мальчик! Мне тебя жаль. Всё равно мне не долго осталось, но я должен дать тебе возможность спастись.
Снова всё стихло. Сторож ушёл, оставив клетку открытой.
С трудом поднявшись и, еле переставляя лапы, я направился к выходу. Меня шатало. Ослабевшее тело отказывалось слушаться.
Медленно выбравшись из клетки, прилагая последние силы, чтобы не упасть, я побрёл в лес. Первым делом добравшись до лесного ручья, вдоволь напился сырой воды, которая придала мне немного бодрости, затем стал тихо пробираться по лесу, чтоб не потревожить ни одну лесную тварь и отсрочить погоню. В том, что она будет, я не сомневался.
Шёл всю ночь и весь день. Холодная вода из лесных ручьёв придавала мне сил. Сила воли заставляла двигаться измученное тело. Шаг, ещё шаг. Ещё десять шагов, ещё сто шагов. В направлении дома. Своими глазами увидеть все разрушения. Но дом далеко, слишком далеко. Не было сил. Надо есть, но поймать что-либо в лесу не представлялось возможным. Двигался на автомате.
Когда силы полностью иссякли, прилёг отдохнуть в кустах. Уснул. Не мог спать две недели, а теперь уснул…
Шум. Что за чёрт? Погоня? Так просто я не сдамся!
Нет, это что-то другое…
Автомагистраль. Движение машин. В полубессознательном состоянии побрел к шоссе. Из последних сил выполз на обочину. Хватит ли сил перекинуться в человека?
Падение. Наконец, всё закончилось. Пустота…
Часть 3. Глава 34. Поиски
Анна
Не успела вечером сесть на поезд, сразу накатила смертная
Расставание с супругом было невыносимым. Вспоминая последние два года, которые я не жила, а только лишь существовала, всей душой стремилась поскорее вернуться к Алексу, потому что жизнь без него уже не была полноценной.
По приезду в Краснодар, я первым делом заглянула в деканат универа, чтобы забрать документы. Долгов у меня не было, поэтому, собрав необходимые справки, с этим делом я справилась за несколько дней. Вернувшись к родителям, сразу же огорошила их тем, что собиралась переезжать в Омск, поближе к Алексу. Мне было грустно оставлять их, но жизни вдали от любимого я больше себе не представляла. Мама плакала, отец ругался, на чём свет стоит, но переубедить меня они так и не смогли. Тем более, я уже забрала документы из учебного заведения.
— Да поймите вы — мне надо быть с ним рядом. Иначе я не могу. Я очень сильно его люблю! Я не смогу жить без него! — убеждала я родителей. — Вы не волнуйтесь! Я учёбу не брошу, буду учиться в Омске. Но там я хотя бы раз в неделю буду его видеть.
— А мы тебя когда будем видеть? — буркнул отец.
— Пап, я уже выросла! Должна же быть у меня своя жизнь!
— Доченька, ты же нас покидаешь, Как же мы без тебя? — рыдала мама.
— Мамочка, ну, вы же не одни остаётесь! Братишка же подрастает! Вон какой помощник! — обняла я маму.
— Я знал! Знал, что так будет, когда отпускал тебя с ним! Не надо было этого делать! — пробурчал папа. — Чего же он с тобой не приехал, а? Тебя одну за документами отправил?
— Он не смог, — соврала я. Не могла же я, в самом деле, сказать, что Алекс даже не подозревал, что я к нему собиралась.
А тоска не отступала, грызя душу всё сильнее.
И так далее, и всё в этом же роде. Прошло ещё несколько дней, и, в конце концов, родителям пришлось уступить и отпустить меня. Мама собрала и упаковала мои вещи на первое время, пообещав остальные переслать. Папа даже проводил до Краснодара, чтобы помочь тащить тяжёлые сумки, и посадил на поезд.
Была середина августа, когда я добралась до Омска. На душе вроде бы стало легче, но что-то всё равно не отпускало. Какое-то непонятное чувство угнездилось в душе, не давая наслаждаться радостью предстоящей встречи. Неясная тревога. Грусть…
Первым делом занесла документы в ОГМУ, устроилась в общежитие, оставив там вещи, и только потом отправилась к Алексу. Добралась до райцентра, благо запомнила его название, услышав от деда Игоря, когда он собирался в город. От райцентра взяла билет на проходящий автобус до ближайшего к искомому поселения. Я знала, что до самого экопоселения придётся идти пешком, но меня не испугать было пешей прогулкой по лесу, к которым я привыкла и даже полюбила. Расположилась в автобусе, предвкушая будущую встречу. Следила за дорогой, пытаясь вспомнить виденные пару раз в жизни места. Точно не помнила, на какой остановке выходить. Моё место в автобусе было рядом с симпатичной старушкой, и я спросила у неё: