Дыхание снега и пепла
Шрифт:
– Видишь круглые розовые штуки? – спросила я. – Это клетки крови Лиззи. Эритроциты. Они есть у всех. Это то, что делает кровь красной, – добавила я.
– Боже правый, – пробормотал он в удивлении. – Я и знать не знал!
– Ну, теперь знаешь. Видишь, некоторые эритроциты повреждены? А на других есть маленькие точки?
– Вижу, мэм, – ответил он, щурясь и старательно всматриваясь в окуляр. – Что это?
– Паразиты. Крохотные существа, которые попадают в кровь, когда тебя кусает определенный вид москитов, – объяснила я. – Они называются «плазмодии». Если однажды ты заразился, они продолжают
– О! – Бобби выпрямился и поглядел на микроскоп с отвращением. – Это… это просто омерзительно!
– Так и есть, – ответила я, сумев сохранить серьезное выражение. – Но хинин – иезуитская кора – поможет это остановить.
– Это хорошо, мэм, очень хорошо. – Лицо паренька просветлело. – И как это вы знаете столько всякого, – сказал он, качая головой. – Просто чудо какое-то!
– О, я знаю довольно много вещей о паразитах, – небрежно сказала я, снимая блюдечко с миски, в которой настаивалась смесь коры кизила и желчных ягод. Жидкость имела глубокий темно-пурпурный оттенок и стала немного вязкой, когда остыла. Кроме того, она приобрела убийственный запах, из чего я заключила, что настой почти готов.
– Скажи-ка мне, Бобби, ты когда-нибудь слышал о нематодах?
Он растерянно поглядел на меня.
– Нет, мэм.
– Ты не мог бы подержать вот это, пожалуйста? – Я положила на горлышко чашки сложенную в несколько раз марлю и протянула Бобби бутылку, в которую мне нужно было перелить отвар. – Эти твои обмороки, – начала я, не отрывая глаз от льющейся жидкости. – Давно они у тебя?
– Ох… Наверное, месяцев шесть.
– Ясно. Может, ты замечал какой-нибудь дискомфорт – зуд, например? Или сыпь? Примерно семь месяцев назад. Скорее всего на стопах.
Он уставился на меня, доверчивые голубые глаза удивленно распахнуты, будто я только что провернула трюк с чтением мыслей.
– Как же, было такое, мэм. Прошлой осенью и было.
– Вот как, – отозвалась я. – Что ж, Бобби, тогда у тебя, возможно, нематоды.
Он оглядел себя в ужасе.
– Где?
– Внутри. – Я забрала у него из рук бутылку и закупорила ее. – Нематоды – это паразиты, которые проникают в организм через кожу, – чаще всего через подошвы ног, – а затем перемещаются по телу, пока не найдут кишечник – твои… эээ… внутренности, – поправилась я, заметив его недоуменный взгляд. – У взрослых червей есть противные маленькие крючочки, вот такие. – Я скрючила указательный палец в качестве иллюстрации. – Ими они прокалывают слизистую оболочку кишечника и начинают сосать кровь. Поэтому, если они у тебя есть, ты чувствуешь себя очень слабым и часто падаешь в обморок.
По его внезапной бледности я поняла, что он готов упасть в обморок прямо сейчас, и быстро усадила Бобби на табурет, опустив его голову между колен.
– Я не могу знать наверняка, что именно в этом дело, – сказала я, склонившись к нему. – Я просто смотрела на кровь Лиззи и думала о паразитах и… неожиданно мне пришло в голову, что нематоды могли бы объяснить твои симптомы.
– Да? – сказал он слабо. Густой хвост из каштановых волос упал вперед, обнажив его шею c ровной, почти детской кожей.
– Сколько тебе лет, Бобби? – спросила я, вдруг осознав, что не никогда не думала об этом.
– Двадцать три, мэм, – ответил он. – Мэм? Мне кажется, меня сейчас вырвет.
Я стремительно метнулась за ведром в углу и успела как раз вовремя.
– Теперь я избавился от них? – спросил он хрипло, выпрямляясь и вытирая рот рукавом, и заглянул в ведро. – Я могу сделать это еще раз.
– Боюсь, что нет, – сочувственно отозвалась я. – Если у тебя есть нематоды, то они держатся там очень крепко и к тому же сидят слишком глубоко, чтобы рвота могла помочь. Единственный способ подтвердить твой диагноз – найти их яйца.
Бобби посмотрел на меня с сомнением.
– Не то чтобы я ужасно застенчив, мэм, – сказал он и неловко поерзал. – Вы это знаете. Но доктор Поттс делал мне огромные клизмы с горчичной водой. Уж они-то точно должны были выжечь всех червей? Если бы я был червем, я бы тут же отвалился и испустил дух, полей меня кто горчичной водой.
– Да, так можно подумать, – ответила я. – Увы, это не так. Но я не буду делать тебе клизмы, – успокоила я парня. – Сначала нам нужно убедиться, что у тебя есть паразиты, и если это так, то я сделаю тебе лекарство, которое их точно вытравит.
– О! – Лицо Бобби немного просветлело. – И как же вы собираетесь это проверить, мэм?
Он пристально посмотрел на стол, на котором по-прежнему были разложены всевозможные зажимы и склянки с шовным материалом.
– Проще простого, – заверила я его. – Я провожу исследование, которое называется копрограмма: собираю стул и под микроскопом ищу яйца.
Бобби кивнул, очевидно, не вполне понимая значение слов. Я ласково улыбнулась ему.
– Все, что от тебя потребуется, Бобби, это твое дерьмо.
Его лицо отразило всю палитру сомнений и ужаса.
– Если вы не возражаете, мэм, я оставлю червей при себе.
Глава 12
Дальнейшие чудеса науки
Поздно вечером Роджер Маккензи вернулся из бочарни и обнаружил жену в глубоких раздумьях перед странным предметом, стоящим на обеденном столе.
– Что это? Какие-то доисторические рождественские консервы? – Роджер протянул запачканный указательный палец к приплюснутой банке из зеленоватого стекла. Она была закрыта пробкой, которую покрывал толстый слой красного воска. Внутри виднелось бесформенное нечто, погруженное в жидкость.
– Но-но, – ответила его жена терпеливо, отодвигая от него банку. – Думаешь, ты пошутил. Это белый фосфор, подарок лорда Джона.
Он бросил на нее взгляд: Брианна была возбуждена, кончик носа покраснел, рыжие волосы растрепались и чуть дрожали на ветру, – как и у отца, у нее была привычка запускать руки в волосы, когда она о чем-то думала.
– И ты намерена… делать с ним что-то? – спросил он, пытаясь скрыть нотки опасения в голосе. Он имел самые смутные представления о свойствах фосфора, о котором он слышал что-то в далекие школьные годы. То ли он заставлял тебя светиться в темноте, то ли взрывался. Ни одна из перспектив его не радовала.