Шрифт:
Предисловие
Рядовой Синюков не сразу понял, что это за пятно показалось на светло-зеленом фоне тянувшейся к самому горизонту тундры.
До смены поста оставалось полчаса, и Синюков уже предвкушал, как вытянет в караулке уставшие ноги, как хлебнёт из железной кружки свежезаваренный чай, а потом уляжется на топчан и на целых два часа провалится в такой желанный сон.
Пятно становилось всё больше. Оно поднималось из слежавшегося ягеля, и уже можно было различить силуэт.
Три часа ночи, а солнце и не думало
Склады, расположенные в трёх километрах от воинской части прямо в тундре, предназначались для обеспечения всего гарнизона. Расположенный здесь пост пользовался особой любовью солдатской братии, поскольку проверяющие сюда почти не заглядывали, и можно было поспать часок, не боясь быть застигнутым врасплох. Главное, периодически делать обход, чтобы потом доложить разводящему о целостности пломб и отсутствии происшествий на вверенном объекте.
Пятно приближалось. Синюков уже видел, что это не просто пятно. Это девушка. Только какая-то странная девушка. По мере её приближения, всё яснее проступали сильно раскосые глаза, узкие губы, сложенные в неприятную и устрашающую гримасу.
«Брежу что ли?!»– подумал Синюков и, на крайний случай, передёрнул затвор.
– Эй, мадам! – пытаясь сохранить хладнокровие, крикнул часовой, – Стоять!
Не услышав ответа, Синюков направил автомат в воздух:
– Стоять, стрелять буду!
Странная девушка остановилась. Только это была уже другая девушка: с красивыми, ярко выраженным прищуром, глазами. От милой улыбки тёплой волной накрывало сердце. Синюков, опуская оружие, даже разозлился на себя: « Я с ума сошёл?!».
Часть 1.
В дверь Черкашина постучали.
– Да! – недовольно крикнул начальник особого отдела части, с раздражением складывая в стопку разбросанные по столу бумаги. Вчера не до этого было что ли?!
– Товарищ майор, ЧП!
В дверях стоял дневальный из штаба.
– Ну, что там ещё? – спросил Черкашин.
– Вас в штаб, срочно! ЧП!
В штабе командир полка показал на бумаги, лежавшие на столе:
– Николай Иванович, всё это, думаю, по Вашей части!
Подполковник Дорчиев остановился около окна.
– Мне нужно на этот пост, товарищ подполковник! – Черкашин оторвал взгляд от документов и неспеша поправил портупею.
– Да, конечно! Приступайте немедленно!
Солдат лежал, прислонившись спиной к складу. Открытые глаза немигая смотрели на окруживших его людей, как бы спрашивая: а зачем вы здесь?
– Его нашли в этом положении? – спросил майор Черкашин у начальника караула.
– Так точно! – старший лейтенант старался не смотреть на бездыханное тело солдата. – Разводящий сразу обнаружил труп, доложил мне!
– Ничего не трогали?
– Никак нет, товарищ майор!
Черкашин присел на корточки. Солдатик,
– Как думаешь, старлей, зачем он себе губы покусал?– Черкашин посмотрел на начальника караула.
– Не знаю, товарищ майор! Может от боли?
– Тогда улыбается почему?
Старший лейтенант удивлённо пожал плечами.
– Ладно, оставь мне одного солдата и часового, остальных уводи. И этого… погибшего… уносите.
Черкашин ещё долго осматривал близлежащую территорию, зачем-то нюхал ягель, ощупывал пальцами едва различимые следы. Солдат, оставленный ему в помощь, с усмешкой отворачивался в сторону, стараясь не проронить ни слова.
А на утро на складах нашли второго часового. Та же поза, та же улыбка, те же искусанные губы…
Черкашин рвал и метал. Требовал полного отчёта по посту, почти поминутного передвижения часовых, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку.
Он снова отправился на пост и снова ползал на коленях, снова пытался обнаружить что-нибудь постороннее, ранее не замеченное им.
И всё-таки обнаружил. В руке второго погибшего часового. Небольшой катышек бисера.
– Ничего не трогали? – и в этот раз обратился майор к начальнику караула.
– Никак нет, товарищ майор!
– Ты хоть понимаешь, старлей, что в течение четырёх часов у тебя два трупа на объекте?!
– Да! – старлей испуганно дёрнулся и на лице появился нервный румянец.
Майор чертыхнулся и махнул рукой: иди, мол!
Думай, майор, думай! Черкашин отошёл в сторону и посмотрел в сторону горизонта. Откуда же ты приходишь, смерть? Дыхание тундры.… Почему-то эти слова мелькнули в воспалённой голове. А что, если действительно оттуда?
У майора даже прошёл мелкий озноб. Ерунда какая-то! А что, если?
Он достал из кармана найденный катышек. Голубоватый, гладко обработанный. Такими обшивают одежду местные аборигены. Стоп! Оленеводы!
Километрах в пятидесяти находилось стойбище оленеводов. Они изредка приезжали в воинскую часть, снабжая скудный солдатский рацион рыбой и олениной. Командир смотрел на это сквозь пальцы, хотя, прекрасно понимал всю ответственность, которая ляжет на его плечи в случае внезапной проверки.
Черкашин отправился в стойбище.
– Э, нет! – старик-якут отрицательно мотал головой,– Мои люди оленей пасут, рыбу ловят! Мои люди не убивают солдат!
– Да, не о том я, старик! – Черкашин старался произвести впечатление и сидел рядом, неудобно скрестив ноги.
– Мои – хороший люди! – продолжал твердить старик, посасывая потухшую трубку.
Поняв, что ничего нового не узнает, майор поднялся на ноги, но услышал недалеко от себя женский шёпот:
– Товарищ военный!
Черкашин увидел молодую женщину. Она стояла возле чума и махала майору рукой.