Дым над Ульшаном
Шрифт:
– Вы мне так доверяете?
– усмехнулся маг.
– Что ж, я польщен. Кстати, я ведь еще не представил вам Лурию, сестру Его Светлости. Как вы можете заметить, они близнецы.
Брат и сестра были так поглощены каким-то тихим разговором между собой, что не обращали ни на кого внимания. Потом Аргендо вдруг поцеловал Лурию, и Агнеше показалось, что сделал он это необычно страстно. Девушка ей не понравилась: тот же отпечаток глупости и какой-то веселой злобы на лице, что и у герцога.
– Не хотите еще поговорить о демонице женского рода, которая
– не отставал от профессора маг.
– Это была занятная история.
– Лучше про упырей, - Хлумиз опустошил бокал и протянул его собравшемуся было уйти кучеру.
– Упыри пьют кровь, но не все.
– Да что вы?
– приподнял бровь Ираклиаз.
– Да! Иные пьют желчь, а иные, представьте, слюни! Есть и такие, что пьют разжиженный мозг - как известно, такое бывает при некоторых болезнях.
– За столом не говорят о таких вещах, папочка!
– осмелилась вмешаться Агнеша.
– Ты увлекся.
– Отчего же, очень интересно!
– Ираклиаз трясся от неслышного хохота, а близнецы смотрели на Хлумиза, раскрыв рот.
– Так, и что же еще пьют иные упыри?
Кей осторожно тронул Агнешу за руку, она обернулась и на свое счастье не слышала продолжения рассказа профессора.
– Все как-то странно, ты не находишь?
– прошептал поэт.
– Почему у них тут только один слуга? Он и кучер, и лакей... Как в деревне!
– Ты только что заметил, что здесь странно? Думаю, что Ираклиазу прислуживают эльфы, если такому магу вообще нужна прислуга. А может быть... Может быть и эта парочка дураков ему служат. Да не смотри так на них!
– фыркнула Агнеша.
– Нам же эльфы прислуживать отказались, вот и все. Но в замке много других странностей, и если у тебя в голове осталось свободное от стихов местечко - придумай, как нам выбраться отсюда.
– Ты думаешь, все так плохо? Так опасно?
– загрустил Кей и неожиданно добавил: - Я, вообще-то, тоже так думаю.
Девушка лишь закатила глаза. Профессор, исхитряясь и есть, и пить с прежней скоростью, рассказывал близнецам о драконах, способных уменьшаться и вырастать по собственному желанию.
– Такая тварь сумеет пролезть даже в щель под дверью, ему достаточно уменьшиться, вот и все! Однако именно по этой причине волшебные драконы совершенно не опасны!
– Почему же?
– напоказ изумился Ираклиаз, который, похоже, искренне потешался.
– Мне кажется, совсем наоборот, от них невозможно спастись!
– Потому, что уменьшившись, они могут насытиться и мухой, муравьем, и хлебной крошкой!
– торжествующе сообщил профессор и громко постучал вилкой по бокалу, призывая слугу.
– Зачем же им гоняться за людьми или эльфами? Этих драконов необычайное множество, мириады, но мы их не замечаем, потому что они увеличиваются, чтобы проглотить муравья, а затем уменьшаются до невидимых размеров, чтобы переварить пищу спокойно. Но захоти эти драконы пожрать нас - ничто бы их не остановило!
– Вот это да!
– герцог положил перед собой крошку и уперся в нее взглядом, явно собираясь выследить дракона.
В то же время рукой Азгендо привлек к себе сестру, и, ничуть не стесняясь, принялся ее тискать. Выглядело это совершенно недвусмысленно. Профессор, ничего не замечая, продолжал нести чушь, Кей в задумчивости набивал брюхо про запас, и только Агнеша не знала, куда девать глаза. Так и вышло, что она встретилась взглядом с Ираклиазом, который посмотрел на нее с явной усмешкой. Этот полуэльф, преспокойно позволяющий герцогу-человеку, своему сюзерену, так обращаться с единокровной сестрой, да еще при посторонних... Скорее отвращение, чем стыд вогнали Агнешу в краску.
А Ираклиаз продолжал веселиться. Теперь девушка видела, что на профессора он смотрит не просто как на забавного старика, а как на позорище рода человеческого, и явно наслаждается этим. Хлумиз, поминутно то прихлебывающий вина, то руками хватающий что-то с блюда, тоже веселился, и Агнеше стало совершенно невыносимо. Она поднялась и извинилась.
– Я очень устала сегодня, Викенна произвела на меня незабываемое впечатление... С позволения Его Светлости я пойду к себе и, скорее всего, лягу спать.
Это прозвучало в сложившейся ситуации донельзя дерзко, но Азгендо не взволновало ничуть. Герцог кивнул, не отрывая взгляда от крошки, а руки от сестры. Лурия, в свою очередь, вообще не обратила на уход девушки никакого внимания. Шипя про себя от возмущения, Агнеша почти пробежала по коридору, и заперлась в спальне, откуда действительно вечером уже не вышла.
Ужин закончился, кучер и слуга, по знаку Ираклиаза, начал собирать посуду. Выходило это у него на редкость неуклюже, и Кей предположил, что Агнеша права: обычные лакеи, эльфы, просто отказались прислуживать людям. Профессор говорил не умолкая, выдумывал небылицы одну глупее другой, и наверное просидел бы за столом до вечера, если бы маг не поднялся.
– Мне пора. Благодарю за приятнейшее общество, профессор!
– Вот как?
– помахал ему рукой изрядно набравшийся Хлумиз.
– И Его Светлости необходимо отдохнуть. Не угодно ли пройти в опочивальню, друг мой?
– Что?
– герцог оторвался наконец от крошки, так и не дождавшись малюсенького дракона.
– В опочивальню? Да! Лурия, идем скорее!
Его сестра, за все время так и не проронившая ни слова, покорно отправилась вслед за братом. Ушел маг, забрал со стола последнюю бутылку слуга.
– Профессор, а чем мы теперь займемся?
– спросил Кей.
– Я собираюсь прилечь. Сегодня я заслужил эту награду!
– Хлумиз отдувался, будто только что как следует поработал.
– Помоги мне найти иллюзию кровати, образ моего секретаря!
– Ну, а я тогда стихи буду писать, - решил Римти.
– Все равно уже поздно что-либо предпринимать.
На том вечер и закончился: секретарь довел профессора до его спальни, где уговорил старика снять сюртук и ботинки, а потом ушел к себе и измарал всю бумагу, какую нашел.