Дырка для ордена
Шрифт:
– Как что? Предмет через час будет здесь, денег у меня при себе нет, и, если ему это не понравится, он развернется и снова уедет. Что с пьяного взять?
– Считаете, он действительно пьян?
Глан рассмеялся в трубку.
– Пьянее вина. Вы бы сюда подъехали. Оставшаяся компания продолжает, да так, что не уверен, сможет ли к моменту возвращения клиента кто-нибудь из них связно разговаривать. Господа офицеры Масленицу провожают.
– Хватит болтать. Откуда звоните?
Глан тоже перешел на рубленые фразы.
– Автомат
– Когда вернутся?
– Обещали через два часа.
– Пьяные поехали, говорите?
– И весьма..
– Ладно, постараемся встретить.
Глану стало страшно.
– Но как же.. Если с ними что случится, меня же первым и заподозрят, следствие и все такое! – а параллельно и другая мысль мелькнула: «Может, и меня с ними заодно? И вещь получена, и концы в воду». Он чуть не впервые задумался о горестной жизни людей, занимающихся скользкими делами такого плана.
– Сделаем так, что не подкопаются. А вы возвращайтесь в дом и ждите вместе со всеми. Выпивайте. Где-то через полчаса после условленного времени, не дождавшись, откланяйтесь. И езжайте ко мне. Ваша консультация потребуется.
«Что делать? – думал Глан, неторопливо двигаясь в сторону дома Елены. – Может, плюнуть на все и бежать? Отчего и нет? Денег до смерти хватит, если даже еще лет десять-пятнадцать доведется прожить. К чему мне эти заморочки? Прямо сейчас домой, потом в аэропорт, и первым же рейсом – куда придется. А потом уже разбираться. В Новую Зеландию неплохо бы..»
Однако шел он, тем не менее, именно туда, куда идти ему хотелось меньше всего на свете.
«Привыкла собака за возом бегать, – очень к месту вспомнилась поговорка. – Ладно, посмотрим, может быть, ничего страшного».
Возвращались они на той же бешеной скорости. Как и надлежит офицерам, спешащим вернуться к пиршественному столу.
Километров за пять до поворота к поселку Ляхов вдруг вновь испытал знакомое уже ощущение поднимающейся завесы между настоящим и будущим. На этот раз накатило очень вовремя, потому что несло с собой знание о близкой и смертельной угрозе. Очень близкой. Непонятно только, от чего именно она исходила.
Колесо оторвется на стокилометровой скорости или вылетит из-за поворота на встречную полосу грузовик?
– Тормози, Сергей, только аккуратней, чтоб не занесло.
– Зачем? – не понял Тарханов.
Объяснять не было времени.
– Тормози!
Капитан убрал ногу с педали газа и начал плавно тормозить. Дорога была ровная и в принципе чистая, внезапный занос вроде бы не грозил.
– Ну? Объяснишь все-таки?
– Да я и сам не знаю. Почувствовал, что вот-вот должно произойти нечто, вплоть до.. ухода в нирвану, ну и подумал, отчего еще можно на дороге помереть ни с того ни с сего?
Тарханова жизнь научила верить предчувствиям, своим и чужим тоже. И приметы всякие он искренне уважал. Отчего бы и не подстраховаться лишний раз?
Но машина вроде в порядке, видимость вдоль трассы приличная в обе стороны, подозрительных машин не заметно, да и в паре сотен метров сзади идет микроавтобус с группой прикрытия.
– Ладно, поехали. Тут всего километров десять осталось.
Вадим вслушался в себя. Чувство тревоги не проходило. Может быть, оно касается того, что ждет их на даче?
До поворота было совсем немного, и сильно разгоняться Тарханов не стал.
Посигналил задними фонарями едущим сзади коллегам и свернул на узкую лесную дорогу.
И почти сразу же, в невидимой с трассы прогалине между елями, опустившими свои лапы до земли под тяжестью рыхлого, начавшего подтаивать снега, они увидели черную, с широкими желтыми полосами по бортам, машину дорожной полиции.
Инспектор, переминавшийся с ноги на ногу у обочины, несколько секунд пристально всматривался в приближающийся «Лендровер», потом резко взмахнул рукой с длинным, фосфоросветящимся жезлом.
Ляхов еще и сообразить ничего не успел, а Сергей вдруг вдавил педаль до пола, направляя массивный бампер на полицейского.
Тот чудом успел увернуться и, вопреки нормальной логике поведения полицейского, тут же выхватил из-за отворота куртки, отнюдь не из кобуры на поясе, длинный нештатный пистолет.
В зеркало заднего вида Ляхов увидел, что из машины уже выпрыгивали на снег еще люди, одетые в ту же форму. Он насчитал троих, пока Тарханов с перегазовкой и торможением развернул «Лендровер» почти на месте и тут же начал стрелять из мгновенно оказавшегося в его левой руке «адлера».
Неизвестно, попал ли он с первого выстрела, но после второго патрульный крутнулся на месте и опрокинулся на спину, разбросав руки. Из окон подлетевшего микроавтобуса дружно замолотили пять или шесть автоматов.
Скоротечный бой закончился. На все ушло едва ли больше двадцати секунд. Когда Ляхов выпрыгнул из машины на обочину, тревоги и страха больше не было.
– Быстро, быстро, тащите всех в лес, пока никто не едет, – скомандовал Тарханов, подбирая далеко отлетевший в сторону пистолет полицейского.
Всего лжеполицейских было пятеро, все, кроме первого, вооружены короткими автоматами «эрма МП-50».
Другого доказательства их непричастности к официальным структурам не требовалось, неоткуда было взяться у московских полицейских оружию, не состоявшему на вооружении даже и в германской армии, а применявшемуся по преимуществу иррегулярными формированиями и бандитами во всех концах света.
На полянке, надежно укрытой от посторонних глаз стеной деревьев, Ляхов наскоро осмотрел тела террористов. К его удивлению, все они были живы, хотя некоторые не очень. Каждый был одет в многослойный кевларовый бронежилет, да вдобавок офицеры группы прикрытия стреляли исключительно пластиковыми пулями.