Дюна: Дом Коррино
Шрифт:
Но жил он в постоянном унизительном страхе, сомневаясь, что сможет чувствовать себя в безопасности, куда бы он ни бежал.
Теперь Туэк прятался в своем каменном доме в центре Карфага, элегантном особняке, наполненном произведениями искусств, которые Туэк собирал всю жизнь. Огромные деньги он потратил также на создание и поддержание сверхсовременной системы безопасности, покупая при этом самое лучшее оружие для личной самообороны. В свою охрану он подобрал лучших инопланетных наемников, позаботившись о том, чтобы никто из них не был связан
Он должен чувствовать себя уверенно.
После того как Туэк выдал местонахождение базы контрабандистов, его жизнь резко переменилась, все покатилось вниз. Много лет он хранил секрет Доминика Верниуса, получая от него взятки и помогая контрабандистам получать нужные им грузы. Он не чувствовал ни вины, ни угрызений совести, работая на обе стороны, поскольку это приносило приличный доход. Позже, поняв, что можно нажиться и набить мошну несколькими миллионами соляри, Туэк без колебаний выдал базу контрабандистов графу Хазимиру Фенрингу. На территорию базы высадились вооруженные до зубов сардаукары.
Торговец не подозревал, что у отступника есть атомное оружие. Загнанный в угол Доминик Верниус пустил в ход огнеметы, сжег при этом базу, своих людей и целый полк императорских солдат…
Понимая, что подосланным убийцей может стать и красивая женщина, Туэк прогнал всех наложниц и слал в доме один. Опасаясь отравления, он сам готовил себе пищу и проверял каждый кусок с помощью лучшего индикатора ядов. Он перестал пешком ходить по городу, боясь, что в него может выстрелить снайпер.
А теперь еще эти непредсказуемые фримены без всяких объяснений прекратили с ним деловые отношения и перестали использовать Туэка как посредника в своих сношениях с Космической Гильдией. До сих пор он очень выгодно посредничал, передавая Гильдии меланжу, которую носили ему фримены.
Не подозревают ли его фримены в совершении предательства? С другой стороны, какое им, собственно, дело до горстки контрабандистов? Однако если они твердо решили избавиться от его услуг, то у него, Туэка, нет оснований испытывать угрызения совести, и он может со спокойной душой сообщить в Кайтэйн и об их незаконной деятельности. Возможно, Шаддам IV окажется не менее щедрым, чем граф Хазимир Фенринг.
Но засевший глубоко внутри страх заставлял торговца безвыходно сидеть в тщательно охраняемом доме. Я нажил себе слишком много врагов.
Он пытался найти утешение в мягких подушках и шелковых простынях. Гипнотическое журчание баснословно дорогих фонтанов должно было убаюкивать Туэка, но сон бежал от его глаз. Напрасно купец тысячи раз твердил себе, что его страхи совершенно необоснованны.
Лиет Кинес и Стилгар в сопровождении еще троих фрименских бойцов легко проникли сквозь системы безопасности. Эти люди были способны преодолевать открытые пространства в пустыне, не оставляя на песке различимых следов. Для них остаться незамеченными было самым простым делом.
Перерезав горло двоим наемникам, фримены проскользнули в дом и вошли в хорошо освещенный коридор.
— Туэк мог бы нанять охрану получше, — язвительно прошептал Стилгар.
Лиет обнажил свой крис, но не обагрил кровью его молочно-белое лезвие. Кинес решил приберечь свою ярость для человека, который заслужил кару.
Много лет назад юный Лиет присоединился к Доминику Верниусу и его контрабандистам, устроившим свою базу на Южном полюсе Дюны. Доминик был великим другом и учителем, которого очень любили его люди. Уже после того, как Лиет оставил их и вернулся в свой сиетч, Рондо Туэк предал графа-отступника. У торговца водой не оказалось чести.
Сегодня ночью Туэк получит иное вознаграждение — дар фрименской справедливости.
Сейчас они бесшумно спешили по коридорам, прячась в тени и быстро приближаясь к спальным апартаментам Туэка. Раздобыть план дома оказалось очень легко, его предоставили бывшие слуги — городские фримены, сохранившие верность своим сиетчам.
Хотя Стилгар не был знаком с Домиником Верниусом, он охотно последовал за Лиетом, который стал теперь абу-наибом всех фрименов. Участвовать в такой миссии сочли бы за честь все фрименские бойцы. Им было хорошо известно понятие кровной мести.
В полной темноте они ворвались в спальню и заперли за собой дверь. Обнажив ножи, они мягко ступали по полу, производя не больше шума, чем масло, растекающееся по камню. Лиет мог бы достать пистолет и застрелить предателя, но он пришел сюда не за этим. Негодяй должен остаться в живых.
Туэк проснулся сразу и шумно втянул в себя воздух, чтобы закричать, но Стилгар опередил его, по-волчьи бросившись на предателя. После короткой схватки на скользких простынях Стилгар сдавил горло Туэка и зажал ему рот, чтобы торговец не смог позвать на помощь.
Широко посаженные, переполненные ужасом глаза Туэка метались из стороны в сторону. Он дернулся, но бойцы схватили его за короткие ноги и прижали к кровати руки, чтобы он не смог привести в действие потайную систему сигнализации или дотянуться до спрятанного оружий.
Стилгар заговорил страшным пронзительным шепотом:
— У нас мало времени, Лиет.
Лиет Кинес бросил на пленника испепеляющий взгляд. Много лет назад, будучи молодым фрименским эмиссаром, он бывал на вододобывающем предприятии Туэка, нося туда ежемесячную мзду, но было ясно, что сейчас торговец вряд ли узнает Лиета.
Из чисто практических соображений Стилгар совершил первый символический акт — вырезал язык Туэка, чтобы его крик превратился в бульканье крови, текущей изо рта.
Торговец дергался и плевался алыми сгустками, а Лиет произнес фрименский приговор:
— Рондо Туэк, мы забираем твой язык, которым ты выдал не принадлежавшую тебе тайну.
Кончиком криса Лиет вырезал глаза Туэка и положил глазные яблоки на ночной столик.
— Мы забираем твои глаза, которые видели то, что им не следовало видеть.