Дюна (шесть романов)
Шрифт:
– Аш! Хаийй-йо! – издал он традиционный клич. Левый рулевой приоткрыл сегмент со своей стороны.
Податель, описав величественную дугу, развернулся, стараясь уберечь обнажившуюся нежную плоть. Завершив круг, червь оказался головой к югу; тогда Пауль скомандовал:
– Гейрат!
Рулевой отпустил крюк, и червь продолжил движение по прямой.
– Очень хорошо, Пауль Муад'Диб, – похвалил Стилгар. – Из тебя выйдет еще наездник, если потренируешься как следует!
Пауль нахмурился: разве не он первым вскочил
Позади кто-то рассмеялся, и весь отряд принялся скандировать, несколько раз подбросив к небу имя Пауля:
– Муад'Диб! Муад'Диб! Муад'Диб! Муад'Диб!
От хвостовых сегментов донесся стук – заработали стрекалами погонщики. Червь начал набирать скорость, – и одежды ездоков захлопали на ветру. Скрежет, сопровождавший движение червя, усилился.
Пауль обернулся, оглядел свой отряд, нашел Чани и, не отрывая от нее взгляда, спросил Стилгара:
– Так что – я теперь наездник Пустыни или нет, Стил?
– Хал йаум! Воистину ты наездник отныне!
– И я могу сам выбирать курс?
– Таков обычай!
– И отныне я также фримен, родившийся сегодня здесь, в эрге Хаббанья. До этого дня – я не жил! Я был ребенком – до этого дня!
– Ну, не то чтобы совсем ребенком, – возразил Стилгар, подтягивая уголок капюшона, который дергал и оттопыривал встречный ветер.
– Но словно какая-то пробка отгораживала от меня мир; и вот она выдернута!
– Да, этой пробки больше нет.
– И я пойду на Юг, Стилгар. За двадцать манков. Я хочу видеть землю, которую мы создаем; землю, которую доселе я видел лишь чужими глазами.
И я увижу своего сына и всю свою семью, подумал он . Мне нужно время, чтобы обдумать будущее, что подобно прошлому для моей памяти. Подходит буря, и если я не буду в той точке, из которой сумею управлять ею и успокоить ее, – придет хаос.
Стилгар окинул его спокойным, оценивающим взглядом. Пауль продолжал смотреть на Чани, видя, как растет интерес в ее глазах и как возбуждение от его слов охватывает весь отряд.
– Но люди хотели бы сходить с тобой в набег на один из харконненских поселков во впадине – это всего в одном манке отсюда, – возразил Стилгар.
– Федайкины не раз уже ходили со мной в набеги, – ответил Пауль. – И будут ходить со мной в бой, пока хоть один из Харконненов дышит арракийским воздухом!
Стилгар внимательно смотрел на него, и Пауль понял, что вождь видит происходящее через призму воспоминаний о том, как возглавил сперва свой сиетч, Табр, а потом, после гибели Лиет-Кинеса, – и Совет Вождей.
Ему уже доложили о волнениях среди молодых фрименов, подумал Пауль.
– Хочешь собрать всех вождей? – спросил Стилгар.
У молодых парней, стоявших позади, засверкали глаза.
Покачиваясь на ходу, они внимательно следили за беседой. Пауль заметил и беспокойство в глазах Чани, то, как она переводит взгляд со Стилгара, приходившегося ей дядей, на Пауля –
– Ты и не догадываешься, чего я хочу, – проговорил он, подумав: « Я не могу отступать. Я должен взять их всех в свои руки».
– Сегодня ты – мудир отряда наездников, – сказал Стилгар, и в его голосе прорезалась ледяная официальность. – Как ты собираешься распорядиться этой властью?
Нам нужно время – расслабиться и спокойно все обдумать, подумал Пауль.
– Идем на юг, – ответил он.
– Даже если я прикажу повернуть на север, когда закончится день?
– Идем на юг, – повторил Пауль.
Стилгара охватило чувство неизбежности. Он с достоинством запахнул плотнее свой плащ.
– Сход будет, – объявил он. – Я разошлю гонцов.
Он решил, что я хочу бросить ему вызов, – решил Пауль. – И он знает, что против меня ему не выстоять.
Пауль опять повернулся к югу и, подставляя неприкрытые лицевым клапаном скулы встречному ветру, думал о том, как необходимость воплощается в принятые решения…
Им не понять, каково это.
Но он знал, что никакие соображения не заставят его свернуть с пути. Он обязан оставаться там, куда придется центр бури, которую он видел в будущем. Придет момент, когда эту бурю можно будет усмирить – если он будет находиться вблизи центрального узла, чтобы разрубить его в нужный миг.
Если только это возможно – я не стану вызывать его, думал Пауль . Если есть другой способ избежать дороги к джихаду…
– Сделаем вечером привал для ужина и молитвы в Птичьей пещере, что в хребте Хаббанья, – сказал Стилгар. Он одним крюком вцепился в шкуру червя, чтобы удержаться на колышущемся теле гиганта, а свободной рукой указал на встающий на горизонте невысокий скальный барьер.
Пауль посмотрел в ту сторону. Каменные складки барьера напоминали застывшие волны. Ни клочок зелени, ни цветок не смягчали суровый пейзаж. А дальше начинался путь в южную Пустыню – эта дорога занимала не меньше десяти дней и ночей, Подателя быстрее двигаться не заставишь.
Двадцать манков!
Этот путь уводил далеко за пределы мест, где можно было встретить харконненские патрули. Пауль знал, как они доберутся до цели, – он не раз видел это во сне. Однажды наездники заметят, что горизонт окрашен как будто немного другим цветом – изменение настолько небольшое, что можно подумать, что желаемое выдаешь за действительное, – а потом перед ними появится и новый сиетч.
– Устраивает ли мое решение Муад'Диба? – перебил Стилгар мысли Пауля. Нотка сарказма в его голосе была едва заметна, но уши фрименов, привыкшие различать малейшие оттенки птичьих голосов или сообщений, звучащих в писке сейлаго, отметили этот сарказм – и теперь все ждали реакции Пауля.