Дзен-софт
Шрифт:
Гудвин тряхнул головой и осторожно покосился на Крис — та сидела в глубине комнаты за столом и стучала длинными ногтями, напоминающими когти, по клавишам нетбука. На первый взгляд, конечно, можно и спутать с челом, но, приглядевшись, засомневаешься. Щелевидные зрачки, светящаяся в темноте радужка, чуть дерганые движения, сменяющиеся абсолютной, просто нечеловеческой неподвижностью. При этом вполне ладная фигурка, если судить в рамках последних тенденций моды, и правильные черты лица. С другой стороны, если забыть о когтях, острых треугольных зубках и слове «демон»… встреть Гудвин ее на улице пару дней назад, может,
Крис прекратила печатать, подняла взгляд на Гудвина и, подхватив нетбук, направилась к окну. Там она аккуратно водрузила компьютер на груду вьющихся стеблей, вылезающих из горшков, и, пробормотав «сетевое соединение», забарабанила пальцами по подоконнику.
— Послушай… — У Гудвина на языке вертелись десятки вопросов, и он решил задать самый невинный: — Чем это пахнет?
Крис потянула носом.
— Мокрой землей, дождем, цветами… Здесь они неплохо растут. А что?
Гудвин нервно улыбнулся. Ответ на самый простой вопрос в свою очередь породил кучу загадок. Нет, что такое мокрая земля и цветы, он хорошо знал. Ему случалось гулять по тротуарам вслед за поливальной машиной — правда, мокрый бетон, плитка и сталь пахли несколько иначе, да и выглядели не так, как черная неровная субстанция под окнами. Также ему приходилось дарить цветы знакомым девушкам на праздники, купив их в лавке оригами, и пахли они, в соответствии с заказом клиента, определенной маркой туалетной воды. А вот что такое «дождь»?.. Однако Гудвин решил пока повременить с вопросами, потому что мозг уже настойчиво ему сигнализировал: если не хочешь быть погребен под кучей незнакомых сущностей, погоди спрашивать о мире вокруг.
— Может, лучше продолжим говорить о тебе? — Крис будто прочитала его мысли. — Ты и вправду особенный, Гудвин. Не могу найти ни одного упоминания о подобном воскрешении. Были случаи, когда големы начинали вести себя странно, сходили с ума и бунтовали против хозяев, но причиной всегда оказывались неправильно примененные заклинания, ошибки в программе. А у тебя, похоже, ошибка была изначально. Я даже все прочитать не успела.
— Ты… читала заклинания? Я не ослышался?
— Да. Некоторые предпочитают их вбивать текстом, но мне больше нравится сначала ставить воспринимающую матрицу, а потом говорить вслух. Так оно… живее как-то получается. Особенно хорошо «рождение жизни» выходит.
— А можно мне послушать какое-нибудь заклинание? Просто я раньше имел дело с ними только в компьютерных играх…
— Пожалуйста. — Крис на секунду замерла, прищурившись. Потом изменившимся гортанным голосом с очень четкой артикуляцией начала произносить абракадабру, которая показалась Гудвину подозрительно знакомой.
Еще пара десятков слов — и он понял, что мог бы сам написать похожее заклинание. Потому что Крис проговаривала вовсе не загадочные красивые слова, какими оперируют маги в сетевых играх, а озвучивала программный код. Причем на языке, известном Гудвину.
— Отрывка, думаю, будет достаточно. — Крис перешла на обычную речь так неожиданно, что у Гудвина зазвенело в ушах. И правда заклинание. Заворожило почище любой видеотрансляции поп-концерта. — Там еще страниц двадцать, все слушать — слишком скучно, да теперь и бесполезно.
— А сколько всего кодов ты знаешь?
— Сотни три. Я еще не очень долго работаю в этой сфере…
Гудвин
— …Зато сегодня все пошло насмарку. — Крис грустно смотрела на Гудвина. — Голема у меня теперь не будет, потому что выбить разрешение на получение тела с каждым годом все сложнее, но у меня есть живой ты. Уникальный чел, первый в истории Биоса.
— Биоса? — Судя по всему, Изумрудный город и тронный зал ему не совсем пригрезились.
— Угу. Это место называется Биос. Здесь мы живем и изучаем способы создания жизни.
3
Он был странным. И наверняка такой же странной считал и ее.
Этот парень из другого мира стоял и как зачарованный смотрел в окно, на такой привычный и знакомый Крис пейзаж. Словно бы никогда не видел подобного. А сама девушка была занята решением одного простого на первый взгляд вопроса: «Что с ним делать?»
Отдать Совету? В таком случае его наверняка начнут изучать. И уж конечно, перепоручат это дело кому-нибудь другому. Для Крис останется только упоминание в каком-нибудь отчете, что именно она выбрала «пустышку», оказавшуюся неправильной.
Хорошее слово — «неправильный». Очень подходит для всякого рода официальных бумаг. Можно еще заменить на «испорченный».
Был и другой вариант. Совет не станет ничего изучать. Запрёт Гудвина в каком-нибудь месте и будет долго и нудно заседать, решая, не представляет ли этот индивидуум опасности, не стоит ли его дезактивировать…
Этот вариант Крис тоже не нравился. Поэтому она решила выбрать третий: никого никому отдавать не надо — оставить этого неудавшегося голема при себе и делать вид, что он удался. Ведь могут обвинить и ее, как будто это она сделала что-то не так и в результате не сумела завершить простой, в сущности, акт творения. Тогда ее саму сочтут испорченной и, быть может… Впрочем, об этом лучше даже не думать.
Помимо всего прочего, была и еще одна причина, которую Крис считала едва ли не самой главной. У нее неожиданно появилась возможность изучить жизнь в новом проявлении. Подмечать мелкие детали, эмоции, реакции, скрупулезно фиксировать происходящее в надежде, что когда-нибудь ей удастся воссоздать нечто подобное… В таком случае она поднимет мастерство творцов на более высокий уровень. И можно будет не упоминать — а лучше даже и не вспоминать, — как и из-за чего это произошло.
Да и, в конце концов, победителей не судят, ведь так?
— Гудвин, — позвала Крис.
— Да? — обернулся он.
— Что думаешь делать?
— Не знаю. Надо как-то попытаться выбраться отсюда.
— Зачем?
— Мне надо найти того, кто запихнул меня сюда. — В его голосе была неуверенность, кажется, даже страх.
— И что ты будешь делать потом, когда его найдешь?
— Мстить. — Злоба в глазах.
— Ясно. У меня есть еще вопросы по твоему миру. Лучше присядь пока. Разговор может быть долгим.
Гудвин поискал взглядом, куда бы усесться, но помимо стула, занятого Крис, ничего подходящего не наблюдалось. Она не жаловала гостей, предпочитая решать вопросы на расстоянии, поэтому мебели в доме было ровно на одного жильца.