Джаг
Шрифт:
Патч начал подумывать, не вмешаться ли ему, но в это время молодая женщина, устав от бессмысленной борьбы, исход которой был и так ясен, решила положить конец своим мучениям. Поняв, что цепляясь за жизнь, она лишь продлевает пытку, пленница вложила все оставшиеся силы в последний рывок наверх, а затем, отпустив веревку, закачалась в воздухе, судорожно подергивая ногами и руками. Неожиданное «бегство» несчастной вызвало у ее мучителей сначала столбнячное оцепенение, а затем яростный взрыв гнева.
В бешенстве от того, что сорвались
Именно в этот момент один из зрителей, у которого не было левой руки, вытащил из кобуры револьвер и с усмешкой выпустил все пули, целясь в веревку. Меткая и кучная стрельба сделала свое дело: одна из пуль перебила туго натянутую веревку, и тело молодой женщины полетело вниз, увлекая с собой троицу ублюдков.
И в то же время, напуганный грохотом выстрелов, Зак вылетел из кустарника прямо на поляну, чуть не сбросив Патча, который чудом удержался в седле.
Захваченные врасплох, обе стороны замерли в нерешительности.
Умудренный опытом, осторожный Патч был не настолько глуп, чтобы сломя голову бросаться на шестерку лихих парней, да еще такой крутой закваски. Бесполезно демонстрировать свою доблесть, если дело с самого начала пошло вкривь и вкось. Наука выживания требовала разумной оценки обстановки и немалой изворотливости. Если действовать с наскока, то можно быстро оказаться под шестью футами рыхлой земли.
— Не обращайте на меня внимания, — вежливо произнес Патч, чтобы разрядить обстановку. — Я просто ехал мимо!
Его жалкая острота повисла в воздухе. Во взглядах, обращенных на него со всех сторон, читались откровенная злоба и недоверие. Момент для шуток был выбран явно неудачно. Помимо враждебности Патч увидел в глазах кое-кого из бандитов вспыхнувшую холодным огоньком жадность. Известное дело: и бинокль, и седельные сумки из тисненой кожи, и седло, короче, все его снаряжение вызывало зависть.
Теперь Патч понял, что столкновение неизбежно, и приготовился к нему. Его шанс заключался в том, что противники держались двумя, четко определенными группами.
Он все еще колебался, стоит ли брать инициативу на себя, когда однорукий поднял револьвер и направил его в сторону Патча.
Искушенный во всем, что касалось карманной артиллерии, Патч грешил излишней самоуверенностью. В его подсознании накрепко засели шесть выстрелов, сделанных одноруким, следовательно, барабан его револьвера должен быть пуст. В этом плане Патч чувствовал себя совершенно спокойно, однорукого ждет крайне неприятный сюрприз.
Но в действительности сюрприз достался на долю Патча.
Револьвер грохнул еще раз, и он почувствовал, будто к его правой щеке приложили раскаленный докрасна железный прут.
Избавившись от стремян, Патч соскользнул на землю, приземлился на плечо и несколько
Первым делом Патч криком прогнал Зака. Ему нужен был оперативный простор.
С рефлексами у однорукого было все в порядке, ибо он метнулся к поваленному стволу дерева, на котором лежал «винчестер 30/30». Что касается его приятелей, то они еще не очень хорошо разобрались в происходящем и даже не тронулись с места, словно вросли ногами в землю.
Пальцы Патча сомкнулись на двух рукоятках, сделанных специально под его руки, и на свет появилась пара чудовищных пушек — им просто не было другого названия, — сделанных по заказу одним из опытнейших оружейников Алмерии, города, расположенного далеко на севере.
Представьте себе два охотничьих ружья 12 калибра с вертикально расположенными стволами, обрезанными наполовину их длины и по старинке сваренными вместе. Спусковые механизмы мастер переделал под один курок, одна собачка служила для взведения и одним же рычагом осуществлялась перезарядка.
Два ствола плюс два ствола…
По пушке на каждом бедре…
А в целом восемь стволов, изрыгающих смертоносный свинец, сметающий все на своем пути. Естественно, о большой точности стрельбы говорить не приходилось, но такому оружию просто не было цены в ближнем бою. Приходилось, конечно, считаться с отдачей, которая выворачивала запястья, но, в конце-концов, это дело привычки и опыта.
Однорукий, оказавшийся чертовски проворным парнем, уже вскинул «винчестер». Зажав ствол в локтевом сгибе левой руки, он передернул рычаг затвора, досылая патрон в ствол.
Патч отпрыгнул влево, так, чтобы вся троица оказалась на одной линии огня, после чего нажал на курок. Выстрелы слились в один громоподобный грохот.
Даже не глядя на последствия своего чудовищного залпа, Патч сделал пол-оборота влево и выстрелил в троих бандитов, которые, осознав наконец степень грозящей им опасности, выбрались-таки из-под трупа своей жертвы.
Картечь с басовитым гудением, словно шмелиный рой, помчалась в цель. Слегка оглохнув от громоподобного выстрела восьми стволов, Патч смотрел сквозь завитки порохового дыма, как картечь сметает все на своем пути, превращая человеческую плоть в рубленое месиво из мяса и раздробленных костей.
Как только в отдалении смолкли раскаты выстрелов и рассеялась пороховая гарь, Патч обошел поле боя, держа наготове свои гаубицы. Ему не понадобилось много времени, чтобы убедиться в благополучном исходе дела. Эти шесть подонков не доставили ему больших хлопот, хотя, при других обстоятельствах, кто знает, чем бы все закончилось… В эти смутные времена человеку давался только один шанс, и каждый раз следовало быть лучше своего противника. Во всяком случае, не хуже.