Джакузи для Офелии
Шрифт:
Лола закрыла за собой дверь подъезда и остановилась, изумленно озираясь вокруг.
За ночь на улице все волшебно переменилось. Еще вчера вечером метель завывала, как переполненный пылесос, и бросала в лица припозднившимся прохожим горсти колючего снега. Сегодня же голубое мартовское небо было безоблачно, солнце светило вовсю. С козырька звонко капала капель, и крошечный ручеек стекал уже в лужу у пешеходной дорожки. На карнизе голуби ворковали о любви. Ворона на дереве каркала о том же. И наконец, откуда-то прилетела стайка весело галдящих воробьев и уселась прямо в лужу, в которой отражалось голубое небо. Воробьи брызгались и звонко чирикали.
— Да ведь это настоящая весна! — воскликнула Лола. — Пуишечка, детка, ты только посмотри!
Крошечный
Лола откинула капюшон коротенькой белоснежной норковой шубки, ей было жарко. Пу И тоже был слишком тепло одет — в голубой комбинезон на синтепоне, отороченный белым искусственным мехом. Натуральный мех Пу И никогда не носил из этических соображений.
Лола глубоко вдохнула свежий бодрящий воздух.
— Сейчас бы за город, — мечтательно протянула она, — наверное, снег еще белый-белый… И верба цветет.
Пу И поглядел на нее пренебрежительно — дескать, что там хорошего, в этом глубоком снеге, можно и увязнуть?! После чего песик собрался и, звонко лая, вспугнул воробьев. Сочтя свой долг выполненным, он позволил Лоле взять себя на поводок и побежал за ней.
Лола была в прекрасном настроении, да и кто в такой день может грустить? Кроме хорошей погоды Лола радовалась еще тому, что она молода, красива и вполне обеспечена, так что может покупать себе дорогие красивые вещи. К тому же Лола еще и довольно независима, поскольку деньги на свои прихоти она заработала сама. То есть не совсем сама, потому что у нее есть верный друг и компаньон Леня Маркиз, мошенник экстра-класса, как он сам себя называет. Вдвоем они провернули немало остроумных мошеннических операций, так что теперь, по выражению Ленькиного приятеля Рудика Штеймана, «могут кушать не только хлеб с маслом, но и с икрой, запивая все это шампанским». Рудик любит поесть, оттого все сравнения у него гастрономические.
Словом, у Лолы было прекрасное настроение. Встречные мужчины оживлялись при виде ее сияющих карих глаз и легкой танцующей походки, женщин не раздражала сегодня Лолина белоснежная норковая шубка, и даже старухи не поджимали губы и не глядели косо.
Пу И обнюхал водосточную трубу на предмет посланий от своих четвероногих соплеменников, остался чем-то недоволен и поднял лапу у ступенек магазина модной одежды. И охранник, стоящий в дверях, сегодня не закричал грубо, чтобы паршивец немедленно прекратил пачкать ступени, а нагнулся и пощекотал песика за ушком. Скорее всего, дело было не в резко наступившей весне, а в Лолиной дорогой шубке, но Лола не придала этому значения и улыбнулась охраннику. В магазин, однако, они не зашли, а прошли дальше, мимо книжного и газетного киосков, завернули за угол и спустились по ступенечкам в крошечный магазинчик, торгующий кормами и разными нужными вещами для животных. У них было важное дело: дома закончились кошачьи консервы. На самом деле консервы требовались еще для одного питомца Лолы и Лени — огромного черного кота Аскольда. Но капризник Пу И и сам любил кошачьи консервы больше собачьих, так что Лола скармливала их своему любимцу тайком от Маркиза. Еще песик обожал ореховое печенье и ел его слишком много. Лола безбожно баловала Пу И, и такое воспитание не могло не дать свои горькие плоды. Несколько дней назад песик что-то занемог, и приглашенный ветеринар диагностировал у него лишний вес и неправильный обмен веществ. Узнав про ореховое печенье, ветеринар пришел в ужас и долго отчитывал Лолу, довел ее до слез и взял слово, что Пу И переведут на собачьи галеты. И вот теперь предстояло выбрать их и уговорить Пу И.
В магазине они устроили целое представление. Лола посадила Пу И на прилавок и потребовала у продавщицы показать весь ассортимент. Пу И отворачивал голову и скорбно смотрел на хозяйку — дескать, неужели ты хочешь кормить меня этой гадостью?
— Пуишечка, — чуть не плакала Лола, — доктор велел исключить из рациона все калорийное. Ты же не хочешь испортить фигуру?
Пу И дал понять, что он не слишком-то дорожит фигурой.
— Тебе скоро станет мала вся одежда. И даже тот комбинезон, который мы шили у Теодоры Дамиановны!
Толстуха Теодора, или Тореадора, как называли ее за глаза, была знаменита тем, что шила модную и безумно дорогую одежду для собак.
Пу И негодующе гавкнул, сообщая Лоле, что ему глубоко плевать на эксклюзивный комбинезон.
— Если ты растолстеешь, на тебя не посмотрит ни одна приличная собачка дамского пола! — в полном отчаянии пригрозила Лола.
Если бы собаки умели смеяться, Пу И расхохотался бы ей в лицо. Лола и сама не верила в то, что говорила. Ее ненаглядный песик был ужасно любвеобилен, и хвостатые леди платили ему взаимностью. Маловероятно, что акции Пу И в их глазах упадут только из-за того, что песик прибавил в весе.
— Дама! — недовольно сказала продавщица. — Вы будете, наконец, покупать? Или вы будете выяснять отношения со своей собакой? Здесь вообще-то магазин, а не собачья площадка…
Лола обиделась, что ее назвали дамой, а не девушкой, скрепя сердце, купила пачку собачьего печенья в виде косточек, подхватила Пу И под мышку и с негодованием удалилась.
На улице настроение ее сразу улучшилось, потому что солнце светило ярко и отражалось в стеклах проезжающих мимо машин. Пу И вырвался из ее рук и спрыгнул на тротуар, где бросился под ноги какой-то бедно одетой женщине. Та от неожиданности выронила из рук полиэтиленовый пакет, который шлепнулся с таким звуком, что стало ясно — там что-то разбилось.
— Пу И, негодник! — закричала Лола. — Немедленно вернись!
Но песик и не думал убегать. Наоборот, он с самым заинтересованным видом сунул блестящий нос в пакет.
— Эта собака сведет меня с ума! — простонала Лола. — Простите, ради бога! Он такой шалун!
— Это были яйца, — грустно сообщила женщина, — как думаете, может быть, можно что-то еще спасти?
— Да что вы! — Лола махнула рукой. — Я заплачу за продукты. Что у вас там еще?
— Еще пачка масла и батон нарезной, — ответила женщина, — право, мне так неловко…
— Что вы, это мне неловко! — отмахнулась Лола. — Да отойди ты от пакета, маленький негодяй!
Она достала кошелек и протянула женщине сто рублей.
— Этого хватит?
— Оля? — вдруг спросила женщина удивительно знакомым голосом. — Неужели это ты?
Она выпрямилась и откинула с лица спутанные волосы.
— Господи! — Лоле показалось, что солнечный день померк, и даже птицы замолчали. — Что же это?
Перед ней стояла ее старая подруга по театральному институту Ирка Соловьяненко. Но боже мой, в каком же она была виде! Они не виделись года три, и Лола помнила, что в те времена Ирка вполне преуспевала. По окончании института она устроилась было в театр, потом быстро перешла работать в какой-то фонд культуры, потом, кажется, вышла замуж… В силу своей деятельности Лола не слишком-то стремилась поддерживать отношения со старыми знакомыми. В свое время Маркиз поставил ей условие: не таскать домой никого из знакомых, при такой профессии ему не нужна известность. По этой же причине Леня не разрешал завести постоянную прислугу. Женщину для уборки приглашали, когда Лола уже зверела и устраивала Маркизу грандиозные скандалы по всем правилам сценического искусства.
Лола помнила, что раньше Ирка всегда выглядела отлично. Она была высока ростом и хорошо сложена, умела пользоваться косметикой, и волосы ее вились от природы, так что с ними не было хлопот в то время, когда они в институте перебивались на стипендию и случайные заработки, и рубля лишнего не было на парикмахерскую.
Теперь же Ирка, во-первых, сильно похудела, одежда висела на ней, как на вешалке. Собственно, одеждой это и назвать-то было нельзя. На Ирке была неопределенно-болотного цвета куртка, и мех на капюшоне заношен до такой степени, что даже непонятно, чей он, какого зверя. Волосы у Ирки висели свалявшимися прядями и напоминали паклю. На лице отсутствовала косметика, и под глазами пролегли синие круги. Губы обветрились, щеки ввалились. И все-таки это была именно она, Ирка Соловьяненко, вне всякого сомнения! Тем более она сама узнала Лолу.