Джамп
Шрифт:
— Эммануэль? Вы та самая девушка, которая спасла девочку несколько лет назад? — уточнил Демьян.
Эми скупо кивнула.
— Рад с вами лично познакомиться, — искренне сказал Демьян. — В тот раз я работал по другому делу, но история пропавшей и счастливо спасенной девочки будоражила весь наш отдел почти год. По этому… эпизоду?
— Я не на работе, просто одна из приглашенных. Я уже запросила списки. Общее количество гостей было около полусотни, согласно спискам — пятьдесят четыре человека. Обслуживающий персонал — двенадцать человек. Эпизод насильственного джампа произошел без двух минут до полуночи. Ровно в полночь мы остались в таком составе, как вы видите сейчас. У графа — повреждена голова. Подозреваю, что ему нанесли по касательной удар тупым тяжелым предметом. Мисс Клэр, спутница графа этим вечером, отправлена в госпиталь. Она была без сознания. Скорее всего, — Эммануэль вытащила из сумочки белоснежные тонкие перчатки, натянула их на руки. — Удар был нанесен в область дыхательных путей. Судя по следам, когда погас свет, ее попытались задушить. Пульс был не стабилен, наблюдались определенные трудности с дыханием, поэтому для мисс Эльен вызвали скорую, — продолжила отчет девушка. — Взгляните вот сюда. Здесь капли крови. Исчезновение гостей и персонала завершено было в течение двух минут.
Демьян ее внимательно слушал. Эдельвейс же завороженно таращилась на маркиза и графа. Те в свою очередь потрясенно смотрели на хрупкую девушку, рассказывающую о произошедшем так, словно она не раз была на местах преступлений.
Верить в то, что вот этот хрупкий цветок — капитан русского патруля, не хотелось по разным причинам. Причем ни графу Антуану, ни маркизу Шэндону.
— Джампер был хаотического типа. Отследить, куда делись гости дома, я смогла, причем, согласно спискам, все они вернулись домой. К сожалению, я не могу сказать, кто именно был этим джампером. Далее, насчет присутствующих. У графа Монтесье векторизатор не зарегистрировал ни одного перемещения за последние сорок минут. У маркиза Лафорже векторизатор отсутствует, также как и у мисс Клэр. Векторизатор Рашель перемещений не зарегистрировал. Последнее перемещение Себастьяна, дворецкого семьи графа, было в 23:22, и это было здание для приходящей прислуги, которая обслуживала сегодняшний бал. Сейчас там собран весь персонал, мало понимающий, что происходит. Вот список, согласно которому на бал прислали людей из агентства «Luxery». Они сейчас на месте. Их векторизаторы я не проверяла.
— Эдельвейс. Займись.
— Хорошо! — прихватив список, сержант французского патруля исчезла.
— Вот список гостей, которые были на сегодняшнем вечере, — уже протягивала Демьяну следующий лист Эми. — Записи с камер наблюдения заливаются на дополнительные диски, чтобы их можно было просмотреть. Я возьму с собой копию.
— Зигзаг.
— Что? — повернулись одновременно и Демьян, и Эми к подошедшему от двери мальчику, лет четырнадцати.
Поправив на носу огромные очки, тот тихо повторил:
— Я проверил матрицы перемещений. Это был Зигзаг. Один из Гюрзы.
— Значит, — Демьян вздохнул. — Это дело вне нашей компетенции. Его надо передавать…
— Никуда не надо. — Эми покачала головой. — Полагаюсь на вашу помощь.
— Гюрзу передали русским?! — удивленно спросил Демьян.
Девушка резко кивнула.
— Да. И мы их не упустим.
— Надеемся на ваш патруль, леди.
Эти слова Эммануэль оставила без внешней реакции, лишь улыбнулась:
— Тогда, прошу вашего содействия в проверке гостей из списка, который я вам передала. Проверьте отдельно, чтобы все из списка действительно присутствовали здесь. Уточните, что нет ни одного человека, который появился здесь, прикрывшись чужим именем.
Демьян отдал честь.
— Да, леди. Мы продолжим расследование.
— Я вернусь в свой патруль. Вот по этому телефону, — передала девушка визитку. — Вы можете связаться со мной в любой момент. Я начну с другой стороны.
Коротко кивнул, Эммануэль подошла к графу.
— Я забираю Рашель, граф Антуан.
Граф Монтесье согласно опустил голову.
— Полагаюсь на вашу помощь, леди ангел хранитель.
— Рашель. Скоро ляжешь спать, — прошептала девушка, обняв за плечи свою подопечную. — Давай я введу данные в твой векторизатор.
Через мгновение обе исчезли.
В комнате был включен неяркий свет. Под потолком работали мощные системы кондиционирования воздуха. Всю обстановку комнаты составляли два глубоких кресла с бежевой обивкой и небольшой журнальный столик, выполненный из красного дерева.
На паркете лежал бежевый ковер. На стене были простые белоснежные обои, без всякого принта. Украшением светлой комнаты были картины. Одиннадцать картин Винсента Ван Гога — величайшего художника девятнадцатого века. Обе серии подсолнухов, выкупленные аристократическим родом.
Эту комнату обожал хозяин дома, и ценили двое его близких друзей. Здесь хорошо думалось. И поскольку это комната охранялась как зеница ока, здесь было хорошо вести переговоры. И обсуждать некоторые опасные, да и не совсем честные, точнее, совершенно не праведные дела.
Хозяин и гость, переступив через порог, устроились в креслах. В руках хозяина дома был бокал с алым вином. Гость предпочел обойтись чашкой кофе.
— Прошу, — хозяин устало махнул рукой. — Что тебя привело сегодня? Ты же не должен был появляться, пока дело не будет завершено.
— По ряду причин, — отозвался гость коротко. — По ряду причин, мой дорогой друг, мне пришлось немного нарушить планы. Дело о Гюрзе передано в новый патруль.
— Какая страна на этот раз решила сточить свои зубы о нашу гранитную крепость?
— Русские, мой дорогой друг. Русские.
— Тогда, — хозяин отмахнулся, — это не страшно! Русские полицейские даже рядом не стояли с французскими и итальянскими. Что уж говорить о бессменных лидерах, японских полицейских! Так даже они нас не поймали!
— Мой дорогой друг. Твоя информация немного неверна. Поверь, русские полицейские гораздо опаснее, чем ты думаешь. И сейчас нам необходимо как минимум удвоить осторожность.
— Всего лишь из-за этих… русских? — в голосе хозяина дома прорезалось высокомерное презрение.
Гость смотрел на хозяина с легкой задумчивостью.
— Да. Русские полицейские — это особая категория. В любой академии, в курсе, когда слушателей знакомят с работой других стран, русским посвящено пять пар. Четыре пары нам рассказывают об их недостатках. Самая первая фраза, с которой начинается пара в академии, звучит следующим образом: «Русские — редкостные разгильдяи». Они теряют улики, запугивают свидетелей, неверно трактуют показания, с легкостью ловятся на ловушки с трюками алиби. Они упускают из вида очевидное. Они могут даже арестовать преступника по ложному обвинению, а потом его выпустить и не проверить второй раз.
— Четыре пары? Это сколько же у русских недостатков! — хозяин дома засмеялся.
— Потом, — словно его и не перебивали, продолжил гость. — На пятой паре, преподаватели говорят следующим образом: «Россия — страна невероятных парадоксов». Вы можете относиться к русским как угодно, но упаси вас Мадонна, относиться к ним пренебрежительно или недооценивать их. Русские могут улыбаться, кивать и строить из себя идиотов. Потом они делают стремительный рывок… И работа преступников, кропотливая, долгая, рассыпается как карточный домик. Только русские могут найти настоящего преступника, основываясь на ложных показаниях. Только русские могут пять лет ловить преступника, въедливо собирая по одной крошке свидетельских показаний во время серии преступлений. Русские опасны. Опасны по своей натуре. Понять их разумом или логикой — невозможно! Поэтому в России Гюрза почти не действует. Никогда не знаешь, что сделает свидетель, который увидел как в припаркованную машину, редкий раритет в нашем веке, кладут огромную коробку, в которой что-то тикает.