Джанга с тенями
Шрифт:
— Если тебе хочется париться в железе при такой жаре — это твое право, — сказал Эндаргасса. — К тому же ты рядом, что со мной может случиться?
Эроч ничего не сказал, лишь помрачнел еще больше и пристальным взглядом желтых глаз оглядел людскую толпу, выстроившуюся вдоль улиц, чтобы поглазеть на приезд эльфов.
— А вот и встречающие, — сказал Эндаргасса, видя, как навстречу его отряду скачут двадцать всадников, облаченных в тяжелую броню.
— Треш Эндаргасса, от имени нашего славного короля Сталкона Рваное Сердце рад приветствовать вас и ваших спутников в столице Валиостра! — произнес всадник в бело-зеленой броне. — Я граф Пелан Гельми, капитан королевской гвардии, и мне поручено проводить вас до королевского дворца.
— Хорошо, — кивнул эльф. — Мы следуем
Граф кивнул, и они направились дальше. Всадники раздвигали праздничную толпу, давая дорогу почетному гостю короля. Милорд Гельми придержал свою лошадь и поравнялся с Эндаргассой.
— Как вы могли заметить, треш Эндаргасса, у нас в городе праздник, оттого на улицах столько народа.
— А я думал, что все они решили поприветствовать меня, — решил поддеть человека эльф.
— Конечно, и это тоже, — смутился милорд Гельми. — Знаете ли вы, что сегодня ежегодный королевский турнир? Его величество просит вас присоединиться к нему в королевской ложе.
— Всенепременно.
— В конце будут соревноваться наши лучники. Говорят, вы прекрасный стрелок, треш Эндаргасса. Не желаете присоединиться?
— Нет, благодарю вас. — Легкая улыбка тронула черные губы принца. — Думаю, это будет не очень чес…
В воздухе вжикнуло, и стрела ударила Эндаргассу в шею, пробив ее насквозь. Эльф закачался, схватился рукой за горло, захрипел и упал с лошади на мостовую. Раздались крики ужаса. Темные схватились за с’каши, люди за мечи, толпа бросилась врассыпную, давя друг друга, лошади, почуявшие кровь, обезумели. Эльфы кричали и выли, кто-то бросился к телу, желая остановить кровь, но все было кончено. Эндаргасса, старший принц и наследник дома Черной розы, был мертв.
— Стрелок на крыше! — кричал кто-то.
— Люди ответят за смерть моего господина! — ревел Эроч, прижимая к себе окровавленное тело принца.
Граф Пелан Гельми был бледен и испуган. Его окружало пять десятков мрачных и взбешенных темных, которые только что потеряли своего господина.
«Надо действовать, иначе дело дойдет до мечей», — промелькнуло у милорда Гельми в голове, и он распорядился:
— Чуч! Оцепите улицу! Бракес, скачи к королю! Мрак, ищите стрелка! Чтобы мышь не проскользнула! Пару, сгоняй сюда всю стражу! Не стойте столбом! Действуйте!
Люди бросились выполнять распоряжения, граф спешился и наклонился над мертвым эльфом. Эроч стоял на коленях прямо в луже крови, с’каш лежал рядом. Он сломал и вытащил из шеи Эндаргассы стрелу, и теперь она двумя безобидными обломками лежала в крови.
— Если вы не найдете убийцу, мы сами отомстим за смерть треш Эндаргассы! — с ненавистью произнес Эроч.
Граф, испачкав в крови парадные дорогие перчатки, поднял с земли обломки стрелы:
— Чуч!
— Да, милорд? — сдерживая храпящую лошадь, подъехал один из воинов графа.
— Узнаешь? — он протянул лейтенанту гвардии обломок.
— Д-да… — Чуч был ошеломлен не меньше графа. — Это стрела…
— Думаю, мы схватим убийцу вашего господина в течение часа, — перебивая своего подчиненного, обратился к Эрочу милорд Гельми.
Эльф долго смотрел на человека своими бесстрастными янтарными глазами, а затем нехотя кивнул:
— Мы подождем… Час.
До начала королевского турнира оставалось меньше часа, но Джок уже спешил к парку, где должны были проходить основные состязания. Во-первых, ему было интересно узнать, кто станет победителем всеобщей свалки, а во-вторых, стоило подготовиться, оценить ветер и осмотреть площадку, где ему предстоит соревноваться. Улица, прилегающая к парку, смутила его. Джок шел и никак не мог понять, что же здесь не так? Потом он понял — люди! Здесь не так уж и много людей, а ведь сегодня королевский турнир! Горожане отчего-то не спешили занять места на скамейках, дабы насладиться зрелищем сегодняшних поединков. Многие из тех, кто сейчас был на улице, смотрели на него — кто с любопытством, кто с испугом. Никто не приветствовал его, никто не желал удачи и победы. Как только он проходил мимо людских кучек, за его спиной слышались шепотки. Небось обсуждают заварушку, случившуюся возле Грязных ворот. Вроде убили кого-то из эльфов, Джок не придал этому событию никакого значения, сейчас он целиком и полностью был настроен на королевский турнир, а все остальное его нисколько не заботило. Последний час перед глазами Джока висела красно-белая мишень, в яблоко которой он должен был вогнать как минимум восемь стрел.
Последние сто шагов до конца улицы и начала турнирных площадок Джок Имарго прошел в полном одиночестве. Людей отсюда как будто ветром сдуло. Ни единой души. Лишь впереди на его пути стояли солдаты из королевской гвардии. Джок нахмурился. Во-первых, что здесь делают гвардейцы, ведь обычно довольствуются охраной городской стражи? Во-вторых, солдат было намного больше, чем это требовалось. Как минимум двадцать пеших, половина из которых копейщики, а половина арбалетчики. Да еще и десяток конных, все закованы в броню, у всех воинственный вид. Командовал здесь, как понял Джок, рыцарь в бело-зеленой броне, по крайней мере, доспехи этого человека были самой богатой отделки. Люди молча ждали его приближения, никто не шевелился. Джок замедлил шаги и ахнул — турнирные флаги, а также сине-серое королевское знамя были приспущены.
— Неужели король умер?! — ошеломленно пробормотал Джок.
Это сразу проясняло, почему никто не спешил на турнир и отчего люди выглядели такими обеспокоенными и испуганными.
Лица у стражников хмурые и напряженные. Джок подошел к преградившим ему дорогу людям и обеспокоенно спросил у знакомого воина, с которым он несколько раз до этого пил пиво:
— Трамур, что вообще здесь происходит?
— Смотри-ка, сам пришел! — криво усмехнулся воин, поудобнее перехватывая копье. — Бросай лук, Джок!
— Что? — опешил Джок, бросив взгляд на бело-зеленого рыцаря, но тот молчал, смотровая щель в его горшкообразном шлеме делала лицо воина безучастным.
Трамур ударил Джока пяткой [33] копья в живот.
Джок согнулся, роняя на мостовую лук, в животе растеклась лужа боли, из глаз брызнули слезы, и дышать сразу же стало очень тяжело. Второй удар обжег ему шею, мостовая дернулась, качнулась, подпрыгнула и со всей силы ударила Джока по лицу. Рот наполнился кровью, в голове властвовало смятенье, он попытался встать, спросить, за что его бьют, но кто-то ударил его ногой, и он вновь рухнул на камни мостовой. Его били ногами, руками и пятками копий, он пытался защитить голову руками, свернуться, как зародыш сворачивается в материнской утробе, но от ударов некуда было деться и негде было спрятаться. Его били долго, очень долго, до тех пор, пока вкус крови во рту не стал привычным, а шум в ушах — приглушенным и вязким, как болото. Только тогда чей-то голос рявкнул:
33
Пятка — обратная сторона копья.
— Хватит! Довольно, я сказал! Вы ведь не хотите отдавать темным мертвеца?
Больше Джок ничего не слышал, он провалился в спасительное небытие…
Последующие дни прошли для Джока как в тумане. Он просыпался в какой-то узенькой камере, настоящем каменном мешке, его били, затем вели на допрос, где трое людей со скучающими лицами и эмблемами Королевских песочников задавали ему странные и пугающие вопросы. Поначалу Джок пытался оправдываться, пытался сказать, что он не виноват в этом страшном убийстве, но его снова били. Его никто не слушал. Песочникам нужно было только признание, иначе темные, одуревшие от жажды мести, устроят в королевстве бойню. На третьем допросе он сломался и признался во всех злодеяниях, что ему приписали. Ему уже было все равно, что с ним будет, лишь бы эти люди его сегодня не били. Лицо Джока превратилось в кровавое месиво, нос сломали в нескольких местах, пальцы на руках раздроблены, ребра сломаны, кровоподтеки, синяки и рассечения просто невозможно сосчитать. Он почти не двигался, когда его бросали на провонявшую мочой солому камеры, лишь тяжело дышал, скулил и засыпал.