ДЖЕКПОТ - 4
Шрифт:
Слишком уж сильно 'фонила' остаточная магия Айвена. Ну еще бы! В боевой ипостаси-то, если поднявший панику пацан ничего спросонья не перепутал.
Альбрехтикус сам был уже близок к состоянию паники. Единственное, что приходило сейчас в голову, так это отправиться в городской особняк Наследника, в надежде на то, что тот потащил девушку к себе домой.
Кстати, там сейчас должен и отец демоненка находиться. Вряд ли разбуженный Повелитель обрадуется его жалобе на недостойное поведение сына. Но лучше уж тысячу раз извиниться, убедившись, что ничего
***
Подступы к особняку Наследника встретили обеспокоенного Альбрехтикуса, несмотря на ранний час совершенно неожиданным для него оживлением. Данный факт непонятно почему показался для ректора плохим предзнаменованием.
Ведь все же тут не Замок Повелителя, в котором слуги могли без опаски в полный голос (даже он на довольно приличном расстоянии и то их слышал, а уж у Высшего демона слух-то всяко не хуже, чем у него!) кричать друг другу на конюшне без опасности разбудить своего господина.
А то, что в доме ни на одном помещении не стоит Полог Тишины магистр мог гарантировать. В конце концов, маг он или не маг?
Да и его появление не вызвало никакого удивление. Скорее складывалось впечатление, что его визита ждали.
Во всяком случае, не успел он озвучить командиру группы охраны, расположившейся на площадке близ ворот, ведущих на территорию участка, свое желание увидеть по неотложному делу Эмли II, как его без дополнительных вопросов и проволочек пропустили внутрь охраняемого периметра.
А если учитывать, что часы на главной башне Академии только-только показали шесть часов утра - это было более чем странно...
Только оказавшись внутри резной ограды, окружавшей дом Айвена, Альбрехтикус сообразил, что толком даже не успел придумать, как он будет объяснять свое ночное вторжение. Сам особняк, между тем, вопреки окружавшей его суете, был погружен во тьму, лишь на верхнем этаже светились два окна.
Ректор никогда не бывал в доме своего адепта, но вполне логично предположил, что на верхних этажах расположены спальни. Только никак не мог понять - хороший это знак или как? Обычно сынок Эмли устраивал вечеринки с размахом. Так, что и всем соседям волей-неволей приходилось 'веселиться' до утра вместе с великовозрастными оболтусами. Похоже, в этот раз все веселье было сосредоточено в спальне. И как только не стесняется присутствия отца, паршивец этакий?
Ректор прислушался - никаких женских воплей о помощи отсюда, с улицы, слышно не было, но этот факт вовсе не успокаивал. Вполне возможно, что бедную суккубу уже просто придушили. Чем девушка могла настолько прогневить Наследничка, что тот явился за ней в боевой ипостаси, Альбрехтикус никак не мог представить. Насколько он обладал информацией, Элька вовсе не вела целомудренный образ жизни, а Айвен, обормот, умел договариваться с девушками полюбовно, так что версия с насильственными действиями в определенном смысле этого слова не выдерживала серьезной критики.
Сунуться в распахнувшиеся неожиданно ворота ректор поостерегся, помня, что Высшим демонам вовсе не нужна охрана из специально обученных нелюдей - их родовая магия служит отличным сторожем от незваных гостей. И что теперь? Кричать о цели своего неурочного визита, удивляя соседей, отсюда, из-за ограды?
Бедняга чуть не взвыл от досады. Но на его счастье, дверь особняка призывно распахнулась, и над крыльцом зажегся фонарик.
Ректор глубоко вздохнул и ступил на выложенную плитками дорожку, ведущую к дому.
Его несказанно удивило, что отца Айвена будить не пришлось. Эмли уже не спал, а встречал его в несколько необычном для его статуса виде. Альбрехтикус даже вначале не признал в выряженном в добротный костюм обыкновенного стряпчего грозного, но справедливого Повелителя, явно куда-то собравшегося отправиться инкогнито с утра пораньше. Видимо, еще немного, и они могли разминуться.
Несмотря на то, что Альбрехтикус имел слабость к чужим тайнам, в этот раз интуиция подсказывала, что спрашивать о том, что его не касается, не стоит. Тем более что у него сейчас проблемы посерьезнее.
Сбивчивое приветствие и еще более сбивчивый сумбурный пересказ предшествующих его появлению здесь событий, сопровождаемых бурной жестикуляцией (совершенно не в привычках пожилого мага), заставили Эмли с должным вниманием отнестись к его проблеме. Однако, вместо того, чтобы ужасаться безобразиям своего отпрыска, Эмли снисходительно усмехнулся:
– Айв здесь не появлялся, он вообще-то сейчас должен находиться в...
– оборвал он себя.
– Разберемся. Присядь пока...
Альбрехтикус обессилено рухнул в кресло, материализовавшееся позади него по воле Высшего демона, и приготовился ждать.
Повелитель же легким мановением руки создал направленный звуковой мостик, но Айвен почему-то на связь с родителем выходить не спешил.
– Хм, странно...
– пожал плечами Эмли.
– Видимо, жертву приносит, не может отвлекаться, - сообщил он ошарашенному ректору, который если бы сейчас уже не сидел, то точно свалился бы в обморок.
Увидев по побледневшему лицу главы Академии магии, судорожно схватившемуся за сердце, что брошенная фраза слишком уж сильно впечатлила мужчину, Повелитель поспешил утешить:
– Да шучу я! Может, еще только готовится. Сейчас по-другому попробую...
– сосредоточенно нахмурился он, что-то пробормотав для усиления эффекта вызова, заодно приобретая возможность видеть, где сейчас находится его отпрыск и что он делает. В то, что Айвен всерьез мог причинить девушке какой-то вред, Эмли не верил ни одной секунды, но вот зачем ему суккуба, когда у сына есть его Алечка - для него оставалось полнейшей загадкой.
А вот Альбрехтикусу было не до шуток, мысли, одна страшнее и нелепее другой лихорадочным вихрем проносились в его голове и беднягу даже начало подташнивать от этой круговерти ужасных образов.