Джекпот для миллиардера. Создана для тебя
Шрифт:
В какой-то момент он почувствовал, что кто-то выключил внутренний тумблер. Даже не оборачиваясь, он уже знал, что увидит на берегу.
Она стояла, облокотившись на свой «Camaro», в умопомрачительно коротком платье ярко-красного цвета, которое обтягивало её, как вторая кожа. Руки скрестила на груди, её глаза готовы были его испепелить. Он вышел из моря и шел к ней, как греческий Посейдон. Остановился в шаге от неё и с вызовом глянул в её сверкающие глаза. Напряжение между ними можно было потрогать рукой, оно было как электромагнитное
Она хотела что-то сказать, но он резко мотнул головой и наклонился над нею, притянув её к себе. Резкий выпад, и она закричала, откинув голову назад.
Весь мир закружился вокруг них и сжался до одной точки. Он рванул её платье, и оно с треском разошлось до пояса, освободив её грудь. Он сжал её руками до боли. Врываясь в её тело, он рычал и чувствовал эти бешеные волны, сотрясающие их обоих. На обеих машинах сработала сигнализация. Из красного «Camaro» на всех басах, на полную громкость по всему побережью несся Rammstein с его безумной «Sonne». Фары освещали их своим светом, придавая всему этому картину какого-то дьявольского языческого ритуала. Она билась под ним, принимая его и встречая на полпути. Они сплетались в древнем танце страсти, гасящем внутреннюю ярость.
Когда пришло освобождение, он поднял голову и закричал, прижимая её к себе изо всех сил.
* * *
Он лежал на песке, притянув её к себе, не давая даже пошевелиться. Ждал, пока схлынут последние отголоски внутреннего шторма.
– Чтобы это было в последний раз, ты меня поняла?
– хрипло сказал он.
– Ты не отвечал.
– тихо ответила Катя, поднимая голову.
– Поэтому ты прилетела сюда на бешеной скорости? Сколько? Двести?
– Двести тридцать.
– Убить себя захотела?
– Я была тебе нужна.
– Ты нужна мне живая!
– Ты мне тоже.
Она подняла руку и провела пальцами по его губам, подбородку, шее.
– Всё так плохо?
– тихо спросила она.
– Терпимо.
Он поцеловал её в распухшие губы.
Солнце вставало над морем, заливая всё вокруг золотистым светом. Мир просыпался.
– Прости меня, котёнок.
– За что?
– За то, что сделал тебе больно.
– Теперь это так называется?
– она улыбнулась и привстала, облокотившись на локти.
Алекс хмыкнул.
– Я чуть тебя не разорвал.
– Ммм... А я-то думала, что ты чуть не дал мне умереть от наслаждения.
– хихикнула она.
Алекс скосил на неё глаза и улыбнулся.
– Чуть не дал? Дома исправлю.
Она наклонилась над ним и поцеловала его в губы.
– Домой?
– Поехали.
Он встал, протянул ей руку, помог подняться, подхватил на руки и отнес в машину.
Натянул на неё свой пиджак и застегнул под самое горло, сколов борта бриллиантовой булавкой.
– Сиди здесь. Позвоню ребятам, заберут твоего комарика.
– Щас!
– она сверкнула глазами.- Свою машину я отгоню сама, понял?
– Катя!
– Даже не начинай!
– она вышла из его «Aston Martin» и пошла к своему «Шевроле», плавно покачивая бедрами. Остановилась около красной кучки и наклонилась поднять то, что осталось от платья. От картины её милых прелестей, показавшихся из-под пиджака, воздух со свистом вылетел из его легких.
Он зарычал. Катя бросила на него взгляд через плечо.
– Даже не думай!
– хихикнула она.
– На сегодня план перевыполнен. Завтракаем и едем к маме.
– Катя. Мы не поедем к ней.
– сухо сказал он.
Она обернулась. Минуту смотрела на него. Потом выдохнула.
– Вот как. Хорошо. Я сама…
– Нет! Ты не поедешь к ней. Нужно будет, сама придет, адрес знает. Ты меня поняла?
– Это моя мать, Саша.
– Вот пусть об этом и вспомнит.
– жестко отрезал он.
– Я сказал: «нет».
Она раздражённо дернула плечами.
– Катя! Ты меня услышала?
– Савицкий, иди к чёрту!
– Дома поговорим.
– буркнул он.
– И не надейся!
Она раздраженно села в машину, хлопнула дверцей, утопила педаль сцепления в пол и рванула с места, за секунду скрывшись за поворотом.
– Ведьма!
– сплюнул он.
– Шумахер хренов!
– выругался Алекс, натягивая брюки.
Догнать её он так и не смог.
На яхте Кати не было. Денис сказал, что она не приезжала и машины её он не видел. Быстро переодевшись, Алекс доехал до дома, но и там машины не было. Или уже, или пока.
– Да твою же мать!
– Алекс ударил руками по оплетке руля.
– Да с какого перепугу я вообще решил, что эта ведьма меня будет слушать?
Он набрал её номер. Тишина. Ещё раз. Сброс.
Он закрыл глаза.
– Катя, немедленно возьми трубку. Мне плохо!
– он знал, что она услышит, но вот купится ли?
Телефон завибрировал.
«Не сочиняй. Ляг поспи и всё пройдет».
Алекс откинул голову и засмеялся. Медленно вырулив на дорогу, он поехал в «Эпикурион».
Её «комарик» стоял припаркованный около центрального входа. Краем глаза он увидел ещё одну машину, и это ему не понравилось. Причём очень.
– Черт!
– выругался он.
– Как не вовремя.
Быстро поднявшись на нужный этаж, он постучал.
– Входи, Деринг!
– тут же услышал он мужской голос.
Алекс открыл дверь и увидел его. За секунду он отметил приоткрытую дверь спальни, кровать со сбитыми простынями, небрежно брошенный на спинке кресла пиджак и ощутил сладковато-мускусный запах секса.
Он стоял в брюках, рубашка застегнута до верхней пуговицы, но вот рукава закатаны до локтя. Всё это говорило о близких отношениях Ираиды и Лопырева. А его взгляд, который он бросал на неё, Алекс видел у собственного отражения, когда он смотрел на Катю.