Джекпот! Выбор!

Алина

Налив себе чашку чая, нетерпеливо потрясла очередным тестом на беременность — вершителем своей судьбы, надеясь таким простым способом ускорить получение ответа

на шекспировский вопрос: «быть или не быть». Нет, я уже давно догадалась, что увижу. Благо три теста разных фирм и форм, но с одинаковым результатом, уже нашли свое место в мусорном ведре. Да, и самочувствие мое явно свидетельствовало в пользу предположения, вот только все равно все происходящее казалось нереальным.

Тест четко обозначил плюс и я улыбнулась. Ну почему у меня вечно все не как у людей, почему я вечно куда-то вляпываюсь? И что теперь делать?

Больше всего меня беспокоил возможный отец. Я совершенно не могла представить, кто бы мог им быть. Надеялась только на то, что Альбертик не узнает о моем состоянии и не попытается примазаться, как это было три дня назад.

Домой я вернулась поздно ночью, а уже утром на пороге стоял этот образчик альфонса с цветами, шампанским и заискивающими улыбками, удивляя меня своим доступом к разведданным. Надо будет подключить Мишу, чтобы выяснил, откуда такая пугающая осведомленность.

Мысли вновь вернулись к недавнему прошлому. Три дня назад я очнулась посреди леса, замерзшая и в каких-то странных вещах. Некоторое время брела, цепенея от холода, а потом наткнулась на свою же машину. Выбив боковое стекло, достала из-под кресла запасные ключи. Вернувшись домой, приняла ванну и завалилась спать. А утром уже от Альберта узнала, что отсутствовала не сутки, как я решила вначале, а целых две недели.

Пришлось звонить Диме, и ехать в полицию, рассказывать сказки про огорчение и отпуск в заброшенной деревеньки. Сообщать правду о том, что я ничего не помню и не знаю, что со мной произошло, почему-то не хотелось.

И вот теперь это!

Я снова посмотрела на тест, коснулась рукой совершенно плоского живота и вдруг ощутила успокоительное тепло, и поняла, что все это не важно. Этот малыш один из тех дорогих подарков, на которые так щедра бывает жизнь. Да, будет сложно, особенно сложно, потому что я даже не знаю, кто отец моего будущего малыша. Но это неважно, абсолютно неважно. Главное в моей жизни появится маленький ангел.

Нет, определенно, к беременности я была готова и хотела ее. Мысль о том, что меня мог держать две недели маньяк и мой ребенок плод насилия, отмела сразу как несостоятельную. Что-то внутри противилось этому. Да, и тщательное изучение тела следов плохого обращения или насилия не обнаружило. Только новая татуировка на запястье. И никаких неизвестно откуда появившихся шрамов, синяков или ссадин.

Ехать в больницу и проходить обследование тоже не хотелось. Пусть и мелькнула здравая мысль, что это необходимо, но пока… Что пока я и сама не знала. Очевидным было только то, что день предстоит начать с похода к частному детективу. Нужно все-таки попробовать выяснить, что со

мной произошло. Но как это сделать.

Новый телефон пиликнул непривычным рингтоном и я вздрогнула от неожиданности.

— Алло, — ответила я незнакомому номеру.

— Аль, привет, — пробасил мне в ответ Мишкин голос.

— Привет, — улыбнулась я, вспомнив давно не виденного друга. — Не поверишь, как раз про тебя думала буквально пару минут назад.

— И зачем тебе, красавица, понадобился ушлый адвокат? — поддел меня Михаил, а я словно вживую увидела закатанные глаза и взлетевшие вверх от удивления брови.

— Соскучилась, — тепло улыбаясь, призналась я.

— Не заговаривай мне зубы, ты по поводу «соскучилась» не звонишь, — уже серьезно добавил друг, вмиг становясь таким, каким он всегда был — хватким и чрезвычайно деловым.

— Дело есть, — призналась я, разглядывая себя в зеркало.

— Это по поводу твоего потеряшничества? — моментально просек тему мужчина.

— Да, — не стала увиливать, — но это не телефонный разговор, Миш.

— Тогда открывай дверь! — сообщил он мне.

— Какую? — растерялась я.

— Входную.

Друг обнаружился на пороге с двумя стаканчиками кофе и пакетом из моей любимой кондитерской.

— Надеюсь, не от этого своего Бертика? — спросил он меня, а когда я непонимающе вскинула брови, добавил насмешливо. — Беременна.

Была у Мишки такая черта — внимательность к мелочам, сказывались несколько лет оперативной работы.

— А… Нет, — смела рукой в мусорник последний тест, выдавший меня с потрохами.

— А от кого?

— Вот поэтому я и хотела поговорить, — начала было я свое нелегкое признание, а потом скоропалительно выпалила: — Я не помню, где провела две недели. Последнее воспоминание — еду в лес, решив, что пора порвать с Альбертом. Заблудилась. Проснулась, нашла машину, вернулась домой. Думала, прошли сутки, а на деле не одни.

Взяла протянутый стакан. Крепкий и горячий напиток обжег ее горло и в то же время показался ужасно невкусным.

— Да, дела…, - задумчиво пробормотал Мишка, отпивая кофе. — Вот, чуял я, Тортон, что с тобой что-то неладное. Но такого даже не предполагал. Решил, что это очередной срыв и приступ хандры. Так, ладно, едем в больницу, — отставив кофе и отобрав у меня пакет с круассанами, вынес вердикт друг.

— Нет, — покачала головой, возвращая себе рогалик: — Со мной все в порядке, а амнезия особо ничем не лечится. Разве, что отправят в дурку на радость Альбертику.

— А ему какой толк?

— Не знаю. Он явился на следующее утро после моего возвращения. Весь такой любвеобильный. Жуть. Еле отделалась.

— А связывалась зачем?

— Так плешь проели — без мужчины нельзя, для здоровья полезно…

— И приличней никого не нашлось? — полуутвердительно спросил Михаил.

— Нет, конечно, ты же женат, — часто хлопая ресницами, подразнила я доставшегося в наследство друга. — Кстати, как там Лара и Ваня?

— Как обычно. Лара за тебя очень переживала. Да и Ванька обиделся, что ты его с днем рождения не поздравила.