Джекпот?!
Шрифт:
Разозлившись на себя, так непохожую на ту, какой привыкла себя считать, бросив все дела, села в машину и рванула в лес. Лес, что вот уже пять лет был моим спасением. Добрым, нежным, ласковым. Вносящим в мою растерзанную душу покой, любовь, тепло. Дающий силы жить тогда, когда жизнь стала невыносимой.
Войдя в густую тень сентябрьского леса, я почти побежала, не разбирая дороги подальше от городской суеты, от возможных случайных свидетелей, чтобы выплакать, выкричать всю скопившуюся в душе боль. Но как обычно слез не было. Вместе с сыном и мужем я утратила способность плакать и смеяться.
Шла давно знакомыми тропками по жухлой траве, что уже желтела под влиянием ранней осени, ведомая каким-то странным чутьем. Поняв, что и сегодня слез и истерики не будет, а в груди нет ничего кроме пустоты, остановилась и устало прислонилась к огромному дубу. Закрыла глаза, впитывая его накопленную за много лет энергию. Несколько минут тишины и покоя, а потом я дальше пойду бороться с ветряными мельницами.
Еще бы кто объяснил, зачем я это делаю. После смерти родных только осознание, что брошенная на произвол компании обернется потерей работы для двух десятков человек, заставляло меня вставать каждое утро. И вот теперь я двигаюсь по инерции, проживая каждый день по определенной программе: работа, тренировки, тихий вечер с книгой, ночь без сновидений и снова работа. Редкие выходные, редкий экстрим, секс по уже знакомому сценарию больше для физического удовлетворения, чем потому что хочется. Часть меня давно уже не принимала во всем этом участия, наблюдая, словно со стороны.
Улыбнулась своим мыслям, с трудом натягивая на лицо улыбку. Обернулась вокруг и впервые поняла, что хочу жить. Хочу любви, страсти, эмоций, а не редкого адреналина. Хочу снова и снова американских горок, за которые порой была готова прибить мужа.
Первая звездочка показалась на небосклоне. Повинуясь невольному порыву, загадала желание и тут же испугалась, вспомнив, что уже однажды проворачивала такое в детстве, и оно сбылось. Тогда я загадала, чтобы поскорее вернулись родители из командировки, потому что ждать их еще неделю у восьмилетнего ребенка не было никаких сил, а проснулась от поцелуя мамы.
Воспоминание согрело теплом замерзшую душу, и я побрела обратно к машине. В какой-то момент в вечерних сумерках поняла, что заблудилась. И сколько не нажимала автосигнализацию на брелоке ключей, сколько не смотрела на телефон, в котором была вбита точка стоянки, выбраться я не могла.
Странно. Потому что я всегда хорошо ориентировалась в лесу. Муж смеялся и шутил, что мой топографический кретинизм активируется, стоит пересечь городскую черту. А если учесть, что я заядлый турист и на моем смартфоне масса приложений для ориентирования во всех точках мира, то и вовсе становится жутко.
Споткнулась о торчащий корень и упала, подвернув ногу. Заскулила от резкой боли, ощущая мокрую дорожку на щеках. Равнодушно посмотрело на темное, ставшее неестественно ярким звездное небо и, устроившись под ближайшим деревом, принялась изучать травму.
Где-то кто-то заохал, разорвав песню цикад. Послышался шорох и дальний вой, вынуждая передёрнуть плечами от ворвавшегося в душу страха. Будь цела
Батареи надолго не хватило. Усталый телефон ярко засветился последний раз и погас, оставляя меня в одиночестве и темноте.
Повеяло сыростью. Погладила озябшие руки и обернулась. Невиданное мной ранее зрелище — белесый, как молоко, туман в темноте, - было завораживающим и непередаваемо жутким. Послышались какие-то голоса. Туман приближался все ближе, голоса звучали громче. Мужские и какие-то надрывные. Что-то внутри меня откликнулось на них, и я провалилась в белизну тумана.
Глава 2
Вынырнула из темноты под непрекращающуюся ругань двух мужских голосов. Причудливый певучий язык, которого я никогда ранее не слышала, но который почему-то понимала.
— … проводить ритуал, — произнес более низкий, но при этом очень раздраженный, голос.
— Ты же сам знаешь, что Тройное затмение, когда Каиа, Сереа и Левис выстраиваются в один ряд, бывает раз в сто пятьдесят лет. Я не мог пропустить такую возможность, — вторил ему другой, мягкий, обволакивающий, спокойный.
— Бред. Как у нас с тобой могла оказаться одна пара? Еще и такая страшная. Ты посмотри на этот жуткий цвет волос, — а вот это было обидно, особенно с учетом того, что волосы у меня черные, но недавно я их покрасила в восхитительно рыжий цвет.
Чей-то пристальный взгляд сверлил меня, заставляя мое сердце сжиматься сильнее и вспоминать все занятия йогой, притворяясь трупом и успокаивая дыхание. Выдавать себя не хотелось, а вот послушать, что расскажут мужчины очень даже.
— Никогда не слышал про такое. Истинная пара всегда пара.
— Что будем делать? — все также раздраженно спросил первый голос.
Повисла напряженная тишина, в глубине которой я буквально слышала, как совещаются тараканы в их головах.
— Нужно чтобы один из нас отказался от нее, — предложил, наконец, первый.
— Ты готов уступить? — тут же поинтересовался второй.
— Нет. Предлагаю пари: кто первый соблазнит, того и девушка.
И снова повисла гнетущая тишина, а я с каким-то непривычным замиранием сердца ждала, что же ответит ему второй и, услышав от него согласие не выдержала. Выдернула подушку из-под своей головы и запулила в блондина, а потом, вооружившись второй, принялась мутузить ей брюнета.
— Я вам покажу, кто первый соблазнит. Ишь, красавцы, что удумали. Да, у нас так только подростки развлекаются. И не стыдно? Вы бы еще меня на турнире, как суперприз разыграли. Так вот я от вас обоих отказываюсь. Знать не знаю и знать не хочу, — развернулась, кутаясь в стянутое с постели одеяло, и рванула к двери, которую тут же захлопнула, стоило мне переступить порог.
За дверью обнаружился санузел с вполне себе цивилизованной сантехникой. Потыкав всякие устройства, чуть не устроила потом, но быстро сориентировалась и залезла под душ. Под струями воды всегда думается легче. Даже под холодными. А что они холодные я поняла, только основательно замерзнув.