Джено и черная печать мадам Крикен
Шрифт:
Учитель брызгал слюной, ожесточенно жестикулировал. Флебо и Джено стояли перед ним посреди учительской.
— Я понимаю, многоуважаемый учитель. — Дядя даже не сделал попытки возразить. — Я один воспитываю Джено. Мне приходится нелегко.
— Разумеется. Но в последний раз он рассмешил весь класс прямо на уроке. Представьте себе, начал рассказывать о летающих объектах. Вы понимаете? — Учитель развел руками.
— Действительно, Джено в последнее время стал немного странным, — подтвердил Флебо, выразительно посмотрев на племянника.
— А почему он отсутствовал несколько дней в школе? Плохо себя чувствовал?
— Да. Он плохо себя чувствовал. Вообще-то я решил поместить его в клинику. Вдали от Нижнего Колокола, — объяснил Флебо Молекула.
— Значит, это серьезно. Мне очень жаль. — Учитель встал и, подойдя к Джено, погладил его по голове.
— Вы не объясните это директору? — закончил дядя, вытирая лоб платком. Хотя на дворе был почти ноябрь, он потел, как летом.
— Конечно, конечно. Я все ему передам. Надеюсь, Джено скоро поправится, — сказал учитель, провожая дядю с племянником до дверей.
Когда Джено завернул за угол школы, он увидел, что Мирта, Никозия и Марлония высунулись из окна. Он поднял руку, чтобы помахать им, а Мирта крикнула:
— Ты заболел?
Он только кивнул в ответ. Мирта засмеялась и вместе с остальными принялась красноречиво жестикулировать. И на этот раз они над ним смеялись. Для них Джено был чокнутым! Только толстый Никозия не присоединился к ним: он стоял неподвижно, надув пухлые щеки.
Дядя фыркнул, и они покатили на велосипедах в Нижний Колокол.
— Будем надеяться, что учитель поверил в эту историю о клинике, — смутился Джено.
— Не волнуйся, он нам поверил, — успокоил его дядя.
— Как это я проснулся сегодня в восемь утра? Обычно после чая и печенюшек мадам Крикен я продираю глаза только к четырем часам дня.
— Мадам Крикен всегда предусматривает подобные вещи. Неужели ты еще не понял? — сказал Флебо, поднимая воротник пальто.
— Угу, я это заметил. Но мне страшно! — признался Джено и затормозил на повороте дороги, ведущей в Нижний Колокол.
Затормозил и Флебо.
Стоя на обочине, они посмотрели друг другу в глаза.
— Я тоже боюсь за тебя, Джено. Но ты должен отправиться в Аркс.
— Все эти годы ты мне ничего не рассказывал. А сейчас столько сразу всего навалилось. Почему ты не можешь поехать со мной?
— Фон Цантар никогда этого не допустит. Было обещано, что ты отправишься туда один. Мы с Марго желаем тебе добра.
Астор Венти-младший снова положил руки на руль и нажал на педали.
Без пяти пять он вышел из дома. На улице уже собралась компания одноклассников.
— Значит, ты действительно заболел? — ехидно поинтересовалась Мирта.
— Да, — сухо ответил он.
— И что с тобой? — напирала Мирта.
— Не знаю.
— У тебя температура? Галлюцинации? Рвота?
Джено презрительно посмотрел на нее и направился к красной вилле. Мирта подняла с земли пару камней и запустила ему вслед.
— Ты сумасшедший, — крикнула она, — а эта безумная старуха — ведьма.
Марлония, Джоя и Галимед тоже швырнули по камню и попали Джено в спину. Никозия хотел помешать им, но в этот миг Джено затормозил. Обернувшись, он устремил на них полный ненависти взгляд. Его черные глаза сфокусировались на ребятах, и неожиданно целая горсть камней поднялась с земли, словно подхваченная порывом ветра, и обрушилась на головы перепуганных одноклассников.
Мирта завопила, Джоя и Марлония присели на корточки, Галимед упал на землю, а Никозия протянул к нему руки с криком:
— Я же твой друг! Друг, понимаешь?
Джено неподвижно смотрел на эту сцену, так и не ответив Никозии. Сердце у него сильно билось, а руки взмокли. Неужели с помощью мысли он сотворил волшебство? Он вспомнил черные кружочки мадам Крикен и ее рассказ о магипсии и телекинезе. До красной виллы он долетел в один миг.
— Мадам Крикен, у меня получилось! — крикнул он с порога.
Пожилая синьора вышла из потайной комнаты, той самой, где хранилась большая черная печать, закрыла за собой дверь и взяла мальчика за руку.
— Что у тебя получилось? — спросила она, поправляя длинное красное платье из фланели и шелка.
— Телекинез. Силой мысли я поднял камни и обрушил их на моих одноклассников.
— Зачем ты это сделал?
— Они надо мной издевались.
— Больше никогда так не поступай! Ты должен научиться контролировать силу своего разума, — сказала женщина.
Мальчик сел. Она привычно разлила чай «С. Р.» и поставила на стол печенье «Н. Ф.», затем сказала:
— Сегодня я поведаю тебе свою историю.
Наполеон свернулся клубочком на холодильнике, зажмурил один глаз и пошевелил усами. Затем вильнул хвостом, задел стеклянную вазочку, заставив ее зашататься. Мадам Крикен погрозила ему пальцем:
— Прекрати свои штучки, Наполеон! Нам необходима тишина.
Кот поджал пушистый хвост и замер. Синьора оперлась о стол и с меланхоличным видом принялась рассказывать, каким было золотое время Аркса Ментиса. Время, теперь уже прошедшее.
— Среди нас, мудрецов, царили дружба и солидарность. Псиофы, взрослые, были очень образованными и доброжелательными людьми, они умели контролировать силу разума и занимались научными изысканиями. Но пятнадцать лет назад, когда умер прежний суммус сапиенс, Риккардо Дель Пиджо Ферро по прозвищу Железный пест, события стали развиваться наихудшим образом.
— Риккардо Железный пест? Отчего он умер? — спросил Астор Венти-младший.
Глаза мадам Крикен заблестели, и даже сквозь стекла очков было видно, какими они стали грустными.