Джено и красное зеркало истины
Шрифт:
— Добро пожаловать, Джено Астор Венти! Спокойствие Кобальтовой пустыни вошло в твое сердце.
Джено попятился:
— Кто говорит?
— Я голос тишины, которую ты должен слушать.
— Я не оставляю следов, зато вижу твои, но не вижу тела, — недоверчиво сказал мальчик.
— Теперь я стал чистой энергией.
— Энергией? — в изумлении переспросил Джено.
— Да, магопсихической энергией. Магипсия стала единственной и нерушимой памятью о моей жизни.
Антей
— Ты тоже был в Арксе Ментисе? — спросил Джено.
— Я много лет был суммусом сапиенсом. И ты обо мне, несомненно, слышал от мадам Марго Крикен, которая наконец-то занимает место, прежде бывшее моим.
Юный Астор Венти тут же понял, кому принадлежит этот голос, и решительно воскликнул:
— Риккардо Железный Пест!
— Да. Я пришел сюда ради тебя.
Джено почувствовал себя безгранично счастливым оттого, что может говорить с человеком, столько сделавшим для Аркса Ментиса: он вспомнил его секреты, его заветы, данные мадам Крикен, и, конечно, служебкабио, который скрывал столько чудесных предметов, еще никем не применявшихся.
— Ваше присутствие — большая честь для меня, многоуважаемый суммус. Но теперь вы стали… призраком? — смущенно спросил мальчик, пытаясь различить в голубом дыму человеческую фигуру.
— Нет. Ты ошибаешься. Повторяю тебе, я лишь чистая энергия.
Джено разволновался, он не знал, что сказать, и его одолела тревога.
— Суммус, вы столько всего знаете, и о моей семье тоже. Рядом с вашей гробницей на кладбище Аркса Ментиса расположена могила моего предка Пауля Астора Венти. Почему?
— Ты узнаешь это. Но не сейчас. Я здесь, чтобы помочь тебе преодолеть новый путь к познанию.
— Познанию? — Джено поднял голову и посмотрел на небо, усеянное огромными звездами.
— Думай о том, что говорит тебе сердце.
— Единственное мое огромное желание — снова обнять своих родителей. В Арксе Ментисе идет безумная борьба между псиофами. Мадам Крикен поддерживает Новый Союз, а повстанцы на стороне Ятто фон Цантара. Но мне удалось превратить Ятто в живую тень, и теперь он находится внутри паскаса… — Слова лились из Джено рекой, он хотел все и сразу объяснить старому суммусу сапиенсу, но тот прервал его:
— Мне известны факты. Судьба уже предначертана, и тебе суждено увидеть новые горести и противостоять новым вызовам.
— Но у меня есть это, — сказал Джено, демонстрируя белую руну, — и я смогу вновь создать клонафорт. Кроме того, в рюкзаке у меня есть обломки Священной бочки.
— Убери в карман белую руну. Она нужна не для того, чтобы хвастаться. И надеюсь, что тебе удастся возродить к жизни Священную бочку. Но не говори мне об этом. Слушай мой голос.
— Да, я слушаю, хотя и не вижу вас, — почтительно ответил антей.
— Ты должен знать, что для всех, кто пускается в третье путешествие в печати, обычно звучит другой голос тишины. Однако, учитывая обстоятельства, которые ты пережил, и тайны, которые тебе еще предстоит разгадать, я предпочел сам прийти и говорить с тобой в этом месте, где жизнь обращается в песок.
— Что? — спросил Джено, стоя в голубом дыму.
— Воспользуйся своим разумом, как ты всегда делал. Следи за моими словами и веди себя соответственно.
Голос Риккардо Железного Песта стал глуше.
— Ты не осознаешь, кто ты есть. Ты еще не знаешь этого. До истины далеко.
— До истины? — Мальчик встрепенулся. Он снова вспомнил о письме дедушки Свево, о своих родителях, о Рене и, естественно, о мадам Крикен.
Голос покойного суммуса сапиенса повторил:
— Ты пока не знаешь, кто ты на самом деле.
— Ну конечно же знаю! Я Джено Астор Венти. Я должен освободить своих родителей, — в порыве чувств ответил мальчик.
— И им тоже неизвестно, кто ты есть в действительности.
Джено почувствовал, как у него забурлила кровь. Что хотел внушить ему этот голос?
— Суммус, я ничего не понимаю. Мне известно, что с моей семьей связано что-то таинственное, однако это слишком сложно для меня. Мой брат Рене был превращен в сокола, и теперь он наполовину мальчик, наполовину птица, а оскурабы утверждают, что он отправится жить в Домус Эрметика. — Джено был один, наедине с голосом, который убеждал его понять то, что, очевидно, не поддавалось никакой логике. Ему показалось, что он спит, что у него начались галлюцинации, помутнение рассудка. Он знал, что находится на первом перевале третьего путешествия в черной печати, но все же у него возникло явное ощущение, будто он живет в еще более нереальном измерении. Внезапно он закричал:
— Я сошел с ума!
— Безумие, безусловно, не является истиной. Учись ощущать энергию жизни. Учись постигать сам смысл бытия. Твой разум тебе поможет. Твоя судьба — преодолевать тревоги, которыми отмечено твое будущее. Будущее, которое наполнит твое сердце и принесет безмятежность вместе со знанием, кто ты в действительности есть.
Юный Астор Венти вдруг понял, что каждым его поступком и каждой его мыслью будет руководить одна-единственная цель — познать бесконечную ценность жизни.
— У тебя в руках Кант-Оссум. Научись пользоваться ею и осознай беспредельность магипсии. Твой путь к истине едва начался.
Мальчик посмотрел на кость, которую держал в руках, сжал ее и, не отдавая себе отчета, подбросил в воздух.
Кость закружилась, и мелодичная песня зазвучала над всей пустыней — музыка, которая потрясала душу.
— Следуй гармонии и думай о своем предназначении. Сохрани Кант-Оссум. Она тебе пригодится. Никогда не позволяй страху овладеть тобой и храни жизнь, которая бежит в твоих венах. Узнай, кто ты есть. Узнай безотлагательно.