Джин Грин - Неприкасаемый. Карьера агента ЦРУ № 014
Шрифт:
В 1861 году именно в «Уилларде» началась Гражданская война Севера и Юга. Гостиница была битком набита северянами и южанами – «солонами» и офицерами. Дракам и дуэлям не было конца. Противники группировались по разным этажам, пользовались разными дверьми. В канун окончательного разрыва южане и северяне собрались в одном из банкетных залов «Уилларда» (Джин видел там мемориальную доску), но не смогли сговориться и предотвратить самую кровопролитную в истории страны войну. Как раз в это время в «Уиллард» прибыл только что избранный президент – высоченный Эйб Линкольн, недавний дровосек. Остановился он – Джин знал и это – в номере шесть, на втором этаже. «Уиллард», – пишет Карл Сэндбург в своей великолепной биографии Линкольна, –
В годы братоубийственной войны в «Уилларде» останавливался «синий» генерал, будущий президент США Улисс Грант, а в баре «Уилларда» великий Уолт Уитмен оплакивал поражение «синих» при Буллране. Здесь, в «Уилларде», плелись интриги, зрели заговоры. Жена «синего» майора Джозефа Уилларда, брата владельца отеля, рьяно шпионила в пользу «серых». Живя в «Уилларде», патриотка Джулия Уорд Хау сочинила «Боевой гимн республики» (что, знал Джин, в «Уилларде» отмечается еще одной бронзовой плитой).
Немногим более ста лет тому назад мимо «Уилларда» промчалась, прогремела первая вашингтонская конка. В том году в отеле останавливался один из самых великих писателей Нового Света, который писал: «У Уилларда вы обмениваетесь кивками с губернаторами суверенных штатов, задеваете локтями блестящих мужей и топчете генеральские мозоли». Зимой 1873 года в «Уилларде» поселился знаменитый путешественник и репортер Генри Стэнли – год назад он отыскал в африканских джунглях Ливингстона и тем прославился на весь мир. В 1906 году Уиллард провел в номера горячую воду, что весьма обрадовало всех постояльцев, в том числе и любимого писателя Джина – Марка Твена! Не обошлось, правда, без конфуза. Однажды мистер Самуэл Клеменс вошел в ванную, распевая песенку о Миссисипи. Вдруг песня замерла, вместо нее послышались свирепые ругательства – никто никогда не слышал от автора «Геккльберри Финна» такой забористой ругани. Оказалось, что Марк Твен ошпарил себе лицо кипятком!
Не где-нибудь, а в «Уилларде» на заседании Географического общества Роберт Пири читал свой доклад об открытии Северного полюса. В «Уилларде» же в 1916 году президент Вильсон огласил свои знаменитые пункты, призвав к созданию Лиги наций.
Отшумела слава «Уилларда». В сорок шестом Уилларды, теснимые монополистами отельного бизнеса, продали отель за пять миллионов долларов чикагскому плутократу Максуэллу Аббелю. Однако новый владелец, по совместительству президент Объединенных синагог Америки, мудро сохранил старое название отеля. «Уиллард» все еще гордо называет себя «отелем президентов», но нувориши вроде хилтоновского «Мэйфлауэра», «Амбассадора» и «Карлтона» отбили у него лучшую клиентуру. Ресторан «Мэйфлауэра» даже нахально предлагает клиентам блюда по рецептам всех президентов – от Вашингтона до Кеннеди!
Да, померкла слава старого «Уилларда», но Джин никогда не изменял любимому отелю. Какое дело Джину до цитадели комфорта и сервиса «де люкс»! Какое ему дело до фешенебельной новостройки «Мэйфлауэра» с его тысячью безликих номеров и шестью бесцветными ресторанами и барами! Как в малой капле воды отражается солнце, так история старого «Уилларда» отражает историю столицы, историю страны…
И Лот, зная о привязанности друга к «Уилларду», зарезервировал номера именно там. И не случайно, верно, достался Лоту № 6 на втором этаже – номер Линкольна! Именно в нем намечался ужин…
Подъезжая к «Уилларду» в тот августовский вечер в «плимуте», Джин издали заметил армейский вербовочный плакат на стене гостиницы. Дядя Сэм показывал пальцем прямо на Джина. Под дядей Сэмом чернела надпись:
Ты нужен дяде Сэму!
Не думал Джин, что именно в «Уилларде» решится вопрос о его вступлении в армию дяди Сэма, каковое решение, однако, так никогда и не будет увековечено в «Уилларде» мемориальной бронзовой доской.
Джин
Лот, который чаще бывал в Вашингтоне и находился в курсе всех его дел, с юмором поведал Джину историю этой беспримерной войны против обнаглевших пернатых, которые носились над столицей нации, горласто галдя, нахально капая на вермонтский мрамор памятников и стены правительственных зданий. Вашингтонцы в шутку уверяли, что в скворцов вселились черные души покойных «солонов», тоже легко поющих с чужого голоса и больших пересмешников. «Куда Вашингтону решать мировые дела, – язвила публика, – если он столько лет не может решить проблему скворцов!» Что только не придумывали городские власти! Пробовали цеплять к крышам и в парках воздушные шары с намалеванными на них страшными рожами, пробовали отпугнуть птичек, колошматя в гонги. Выпустили в городе хищных сов, но и те спасовали перед скворцами. Пришлось, как утверждают злые языки, прибегнуть к помощи экспертов из ЦРУ.
Те предложили дьявольски хитроумный план, который чуть было не привел к массовой эвакуации Вашингтона. Этот оригинальный и многообещающий план состоял в том, что специальная команда взяла в плен одного из скворцов и стала подвергать его адским пыткам на крыше, транслируя визг несчастной жертвы через мощные радиоусилители. Потемнело небо – перепуганные птицы поднялись огромной тучей с «Уилларда» и улетели куда-то за Потомак. Но торжество властей было недолгим. Когда солнце вновь засияло над «Уиллардом», птичий базар вернулся на родную крышу, оглашая победными кликами весь Колумбийский округ, а у главного подъезда встал старушечий пикет из Общества по защите птиц и животных с воинственными плакатами, призывающими к бойкоту изуверов «Уилларда».
«Это кладет конец разговорам о превосходстве американской науки! – острили в городе. – Теперь вся надежда на русских. Может, они что придумают!»
Тогда администрация приказала облить двенадцатиэтажный отель дорогостоящим клейким специальным составом, который должен был отпугнуть непрошеных постояльцев. Но птицы и тут не дрогнули, а «Уиллард» стал похожим на вывалянного в дегте и перьях мошенника, которого собираются с позором вынести на жерди из города.
Номера были зарезервированы Лотом по телефону из Лэнгли. Лот сказал знакомому «белл-кептэну» в вестибюле, что он и его друг путешествуют без багажа, попросил запарковать машину на стоянке отеля, сунул в руку пятидолларовую бумажку.
– Прислать вам в номер девочку? Двух девочек? – полушепотом деловито осведомился «белл-кептэн». – От двадцати до сотни долларов. Кого именно? Ведь вы их почти всех знаете.
– Не сегодня, – отмахнулся Лот. – Я заказал ужин в номер. Поторопите номерный сервис. И пришлите мне все местные и нью-йоркские вечерние газеты.
– Йэс, сэр!
Когда хлыщеватый клерк протянул им регистрационные карточки и повернулся, чтобы достать с полочек ключ. Лот шепнул Джину:
– Зарегистрируйся под чужим именем.
Джин понимающе кивнул и быстро нацарапал шариковым «паркером»:
М-р Н. Дансэр, Филадельфия. Пенс.
Клерк, и не взглянув на их карточки, вручил им ключи со словами:
– Второй этаж направо от лифта!
Мягкий ковер скрадывал их шаги. В почти пустом вестибюле пахло знакомым застоявшимся гостиничным запахом – сигарами и духами. Джину всегда казалось, что в полутемных углах старого «Уилларда», уставленных чиппендейлской мебелью, живут тени сенаторов, чьи речи давно отзвучали под куполом Капитолия, богатые плантаторы и работорговцы мятежного Юга, чей прах унесен ветром, декольтированные красавицы из вирджинских поместий.