Джинн из прошлого
Шрифт:
– Не совсем, но смысл тот же.
– Ты же эфаналитик, а не кримполисмен.
– Моя работа будет связана с эфанализом.
– Ну, ладно, клёво. Пойдёшь на тусню с Кларой Гу вечером? Она даст сольник в Юрмале.
– Когда?
– Сегодня в семь вечера по Риге.
– Если успею.
– Тогда я побежала, звони. – Вероника оделась, прижала к уху серёжку мобика и умчалась. Она жила легко и о будущем не задумывалась.
А он начал готовиться к первому самостоятельному императиву под названием: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Правда, в отличие от мифического Иванушки-дурачка, которому пришлось когда-то выполнять такое же задание, Антон знал, что он будет искать.
В одиннадцать
Начать поиски Ульриха Хорста с этой небольшой планетки подсказала интуиция. Он почему-то был уверен, что беглец, захвативший фрегат «Мао» (вот это масштабы у террориста!) и выкравший хроноинвертор, не покинул Солнечную систему и прячется где-то на одной из планет.
Энцелад – шестой по величине спутник Сатурна, имеющий форму слегка сплюснутого сфероида. Его экваториальный диаметр равен пятистам тридцати километрам, полярный – на шестнадцать километров меньше.
Радиус его орбиты, почти не отличающейся от круговой, составляет двести тридцать восемь тысяч километров, то есть он вращается внутри сатурнианского кольца Е и в плоскости самого кольца.
Из крупных спутников ближе к Сатурну расположен только Мимас и совсем маленький [20] Прометей.
Но главной достопримечательностью Энцелада является не его орбита, а ледяная кора толщиной в сто километров, под которой расположен относительно тёплый [21] и солёный океан глубиной порядка двадцати километров. После Тритона, спутника Нептуна, Энцелад является вторым телом Солнечной системы, обладающим криовулканизмом. Несмотря на низкую температуру поверхности – минус двести градусов по Цельсию, – на ней существуют криовулканы, гейзеры, извергающие смесь жидкой воды, пропана, ацетилена и гидратированного аммиака.
20
Диаметр – 150 км.
21
Температура равна 3–4 градусам Цельсия.
Энцелад начали усиленно исследовать ещё в конце двадцать первого века, так как подозревали, что в его океане возможна жизнь, хотя бы бактериальная. Именно такая была обнаружена на самом большом спутнике Сатурна Титане и на спутнике Юпитера Европе.
Искали, конечно, признаки биологической жизни иного масштаба, но в Солнечной системе на данном историческом этапе существовала лишь одна планета с мощной органической жизнью – Земля.
В течение двух сотен лет на лёд Энцелада спустились три десятка экспедиций, но ни одна из них не обнаружила что-то особенное. Лишь кластеры органических молекул, не переступившие грань живого организма. И планету забыли как объект для исследований. Теперь на ней располагались лишь редкие автоматические станции для мониторинга происходящих на ней процессов да две погранбазы, нацеленные на контроль самого Сатурна и его колец.
База «Дамаск», названная так в соответствии с названием гигантского разлома Дамаск длиной сто тридцать километров, пересекающего южную полярную область планетки, представляла собой стандартный купол высотой в сто метров и диаметром в полкилометра, опиравшийся на невидимый магнитно-силовой каркас. Купол ничем не отличался от подобных космических сооружений на других планетах, если не считать размеров. Такие купола строились и совсем маленькими, на пару спейс-машин, и довольно большими, способными вместить крупные суда размерами в сотни метров. База «Дамаск» располагала быстроходным корветом «Мистраль» и полусотней катеров поменьше, от миниатюрных пинассов до крокодиловидных драккаров.
Антон предъявил на выходе из отсека метро удостоверение, ему выдали шестиместный неф, сопровождающего – витса по имени Роби, – чтобы он не чувствовал себя одиноко, и неф взлетел в фиолетово-чёрное небо Энцелада, кое-где испятнанное серой дымкой распылённого работающими гейзерами пара.
Атмосфера у Энцелада была в основном из водяного пара и молекулярного водорода, но очень разрежённая, и свет звёзд свободно достигал поверхности планеты.
Поскольку база располагалась на краю расщелины Дамаск, почти на полюсе, то Сатурн был виден не весь, а на три четверти, перечёркнутый серебристой полосой колец. Солнце светило на него «справа», поэтому большая часть планеты находилась в тени, но тень эта таяла на глазах, потому что период обращения Энцелада вокруг Сатурна равнялся тридцати трём часам, и полоса тени бежала быстро.
– Борт «ноль пять», как слышите? – проклюнулся в наушнике рации голос диспетчера базы.
– Слышу хорошо, – отозвался Антон.
– Маршрут «вяз» или «болт»?
Это был сленг патрулей погранслужбы, которого Антон не знал, зато знал витс-сопровождающий.
– Привязанный или свободный? – перевёл он.
– «Болт», – ответил диспетчеру Антон, с заминкой добавил: – Экваториальный облёт для начала.
– ОК!
Катер взлетел над прозрачным куполом базы.
Ландшафт Энцелада предстал перед взором Грина-Калаева во всей своей первозданной красе, освещённый мягким зеленовато-оливковым светом сатурнианского серпа.
Планеты Солнечной системы и их спутники стали доступны человеку в середине двадцать первого века.
Сначала их посещали научно-исследовательские экспедиции, помимо многочисленных автоматических зондов и станций. Потом на поверхности наиболее доступных планет возникли посёлки, а к концу двадцать четвёртого века – целые города. После овладения человечеством таймфагом эра звездолётов и ракет отошла в прошлое, хотя звёздный флот сохранился – как основа косморазведки и гарант безопасности цивилизации в целом и отдельных государств, объединившихся в Земную Федерацию, но идущих своим путём. Тем не менее достичь любой планеты Солнечной системы теперь можно было за считаные минуты, включая процедуру входа в метро, и толпы туристов избороздили все доступные тела Системы в поисках экстрима и космических приключений.
В молодости, мало чем отличаясь от сверстников своего времени, Антон также побывал на многих планетах, от Меркурия до Плутона включительно, искал бриллиантиды в кольцах Сатурна и посетил его спутники Титан и Рею. Но на Энцеладе не был и теперь с любопытством рассматривал его сверкающий ледяной панцирь, изрезанный трещинами.
С высоты в десять километров хорошо были видны «тигровые полосы» – несколько гигантских разломов коры планетки длиной от ста до ста пятидесяти километров. Они шли параллельно друг другу с шагом в сорок километров и действительно из космоса напоминали рисунок на шкуре тигра, хотя представляли собой глубокие ледяные ущелья, разорвавшие толстую ледяную «шкуру» Энцелада. Они первыми из всех его структурных образований получили названия: Александрия, Каир, Багдад и Дамаск.
И всё же пейзаж не отличался разнообразием. Все детали рельефа планетки состояли изо льда, и ничего интересного на гладких ледяных полях видно не было.
Антон оторвался от созерцания ландшафта, сосредоточился на внутренних ощущениях.
Пограничники заявили, что их аппаратура не зафиксировала появления подозрительных судов возле Энцелада, но это ровным счётом ничего не значило. Ульрих Хорст наверняка использовал режим «инкогнито», и фрегат не увидел ни один локатор. Его можно было обнаружить только по гравитационному полю, как невидимую массу. А гравитационных детекторов система слежения Энцелада не имела.