Джинния

Черная Галина

— Да продлятся твои годы и да приумножатся твои богатства! — поклонилась толстяку джинния. Я стояла прямая, как мачта «Орла»...

— Он богат, — шепнула мне она.

— Он лыс, — одними губами мстительно ответила я.

— О господин, просим извинить нас за опоздание! Вот эта молодая здоровая девушка из страны русов, как ты и хотел, она принесет тебе большое потомство. Если у вас все получится, надеюсь, господин помнит о договоре? Десять золотых за каждый прожитый вместе год, платить можно по курсу в долларах.

Быстро она разобралась в современной денежной системе, своего не упустит,

а высказывания, которые еще с утра показались бы мне оскорбительными, я уже равнодушно пропускала мимо ушей. Немец согласно закивал, окидывая меня взглядом, кажется, его удивила мятая футболка и перепачканные в зелени джинсы. Что делать, дорог к индусскому храму не выбирают...

— Хорошая погода, кажется, — прервала я молчание, длившееся полминуты, после того как Акиса исчезла. Пришлось сесть за стол. Никогда ей этого не прощу!

— Что вы, по всей Европе сильнейший ураган, — удивленно воззрился на меня толстяк, роясь в карманах. — Уже неделю как в городе сносит все столбы, рекламные вывески, крыши банков и строительных компаний. Так. «Мини-куперы» уносит потоком прямо к Балтийскому морю! Поэтому я приехал на метро. Так.

Да, с улицы слышался шум дождя и вой ветра, и стены немного тряслись, теперь понятно почему. Хорошо, что здесь нет окон, сидим как в уютном бункере.

— Правда? Я не заметила ветра, наверное, он просто теплый, — с сухой вежливостью отвечала я, глядя в меню. Если не было возможности в эти сутки поспать, так хотя бы надо, воспользовавшись случаем, хорошо поесть.

Обезьяна в храме, стащившая мой кошелек, — ну просто профессионал высочайшего класса, могла бы курсы повышения квалификации для жулья проводить! — каким-то образом успела вытащить из него все крупные купюры, наколдованные джиннией из рублей в доллары, оставив одну мелочь. И я это обнаружила только сейчас, когда решила тайком посмотреть в зеркальце, вставленное в разворот портмоне. Так что у свидания с несимпатичным немцем есть и хорошая сторона — обед за чужой счет. Это влияние джиннии, раньше я не была такой холодно-расчетливой...

— Меня зовут герр Карл Георг Бюргер, то есть просто Карл Бюргер... Карл. Так.

— А я Аглая Морозова, — равнодушно зевнув в сторону, представилась я.

— Мне нравится ваше имя. — Кажется, он нашел, что искал, это был аккуратно сложенный лист бумаги.

— Очень рада, — скучая, отозвалась я, проверяя в телефоне входящие эсэмэски и перечитывая старые.

— Я тут набросал план на ближайшие годы, так. Не будем слишком далеко заходить, двадцать — двадцать пять лет совместного будущего, — напряженно морща лоб, выговорил он.

Я поперхнулась минералкой, которую принесли по моей просьбе, перелеты во времени почему-то будят жажду, и навострила уши.

— Но сначала давайте что-нибудь закажем, так? Я очень взволнован, что вы выбрали?

— Утку по-пекински, фузили с лососем, луковый суп и, пожалуй, еще шесть шариков ванильного шеллера с сиропом! — с готовностью зачитала я.

— Так. Жирная пища вредна, — наставительно произнес господин Бюргер, проницательно посмотрев на меня, кто бы говорил. — Вот тут есть шампиньоны, тушенные в соевом соусе, и полезно для желудка и не очень дорого.

— Отлично, он еще и скупердяй...

— Простите,

что?

— Давайте шампиньоны.

— Теперь, когда мы сделали заказ, приступим к делу, фройляйн Аглая. Первую неделю мы живем отдельно, но каждый день встречаемся, разговариваем, гуляем по городу. Так. Я показываю вам знаменитого смеющегося дельфина и другие наши достопримечательности. Веду вас в зоопарк, показываю двух зубров, ставших символами нашего города. Несколько лет назад их в крайней степени истощения привезли из России. Так.

Я недоверчиво и возмущенно фыркнула.

— Также мы успеем посетить кинотеатр, я уточнил, какие фильмы сейчас идут, и посмотрим новую ленту «Жизнь за фюрера» Дэвида Липнича, говорят, истинно неофашистский фильм. Так. Дважды успеем послушать в опере моего любимого «Зигфрида». И за эту неделю мы возведем мосты между нами. А в воскресенье в девять пятнадцать электричкой поедем в Нюренберг, к моим родителям. Они живут в очень уютном домике и целыми днями ухаживают за садом. Так. — Он сентиментально улыбнулся и продолжил: — Вы похвалите мамин черничный пирог и назовете ее муттер. С улыбкой выслушаете рассказы отца о том, как он воевал в гитлерюгенде, минировал Павловский дворец. Так. И как взял в плен и допрашивал двух советских генерал-майоров. Он обязательно продемонстрирует вам очень дорогое его сердцу ожерелье из зубов убитых им в рукопашной советских солдат, а если вы умеете ему понравиться, еще и достанет со шкафа черепа тех самых генерал-майоров. Так. После чаепития у родителей...

Они нас что, и обедом не покормят после всех унижений?!

— ... мы отправляемся назад на вечерней электричке, и я уже привожу вас к себе. В нашу квартиру — она занимает мансарду, однако находится в престижном районе. Так. Мы живем в ней еще пять лет, вы занимаетесь домашним хозяйством, по воскресеньям ходите в лютеранскую церковь, все, как и положено. За это время рождаются наши дети, сначала девочка, через два года мальчик. Так. По-моему, два года достаточный срок для полного восстановления организма, чтобы вы родили здорового ребенка. Таким образом вы постепенно занимаете свою нишу — кирхе, киндер, кюхен. Так. К этому времени я заработаю на бирже достаточно денег, чтобы купить нам маленький дом в пригороде. Еще через пять лет мы покупаем дом побольше, и тогда, возможно, я смогу нанять вам в помощь служанку. Дети растут, мы определяем мальчика в военную школу имени Фридриха Паулюса, а девочку после школы с музыкальным уклоном отдаем в колледж, где она будет изучать политологию и дипломатические отношения со странами третьего мира. Сейчас девочкам престижно заниматься политикой, и эта тенденция крепнет. Так.

Я подумала, что тоже была бы не прочь заняться политикой, если это хоть немного разгрузит от кирхен-кюхен, но понимала, что обо мне речь не идет, поэтому принялась за обед, обильно намазывая на бесплатный хлеб бесплатное масло.

— Дочь, забыл упомянуть, мы назовем Ангела, в честь... э-э... моей прабабушки, сначала она будет работать дипломатом, а годам к двадцати пяти выдвинет сбою кандидатуру на выборах в бундестаг. Так.

— А если она захочет стать автобусным кондуктором, а наш сын — работать в журнале для геев и пропагандировать пацифизм?