Джокер и Палач
Шрифт:
— Вы не хотите называть этот объект? — бросил он как бы рассеянно. — Не хотите, даже несмотря на то что я определенно догадываюсь, о чем идет речь?
«Господин аббат» задумчиво потрогал кончик носа.
— Поверьте мне, — вздохнул он. — Нам с вами надо сейчас воздержаться от взаимного обмена догадками. В ближайшие сутки-двое нам следует вести себя так, словно никаких таких догадок и не существует... Я очень обязан вам за то, что вы сняли наружное наблюдение за моими перемещениями. Такая тактика сильно облегчает мою работу.
Коннетабль радушно улыбнулся:
— Не стоит благодарности...
— Можете в этом не сомневаться, — заверил его «аббат».
— Вам известно, что во время своей жизни в Старых Мирах господин Челлини, известный там под другими именами, был самым серьезным образом связан и с криминальными кругами, и со спецслужбами Федерации Тридцати Трех Миров?
Теперь уже сэр Байер демонстрировал неплохую осведомленность в делах своих партнеров. В качестве своего рода «ответного хода» на выпад, касавшийся занятий дока Мэтчисона. «Господин аббат» остался невозмутим.
— Господин Челлини был с нами вполне откровенен, — улыбнулся он. — Он выдержал все проверки, которые мы предприняли в отношении его рассказа о своем прошлом...
— И после этого вы все равно не отказались от его услуг? — заломил свою бархатную бровь Коннетабль. — Вы не находите, что это рискованная тактика?
«Господин аббат» улыбнулся мягко, обезоруживающе:
— Вы же лучше меня знаете, что наша с вами работа не делается в белых перчатках... В аду ангел, переодетый чертом, не продержится и часу. Приходится полагаться на чертей настоящих. Только на тех из них, что в чем-то провинились перед Люцифером. На грешных, так сказать, чертей. А опыт работы в таких... гм... структурах, в которых пришлось покрутиться Челлини, это скорее плюс, чем минус. Учитывая, конечно, специфику нашей работы. Допускаю, что он способен использовать свое положение для некоторой своей чисто личной выгоды. С этим приходится мириться.
Коннетабль закончил набивать трубку табаком и похлопал себя по карманам. Зажигалку он, как всегда, забыл прихватить с собой. Оставил то ли в машине, то ли в своем загородном доме.
— Вы уверены, что этот господин не продолжает работать на кого-то из своих прошлых хозяев? — все также несколько рассеянно осведомился он. — Это ведь такие... э-э... структуры, из которых трудно уйти в отставку.
Можно было подумать, что именно забытая зажигалка составляет основной предмет забот Коннетабля. А вопросы он задает чисто из вежливости, не желая обидеть собеседника. Собеседник же его продолжал понимающе улыбаться. Еле заметно. Чуть-чуть.
«Придется Микиса отсюда эвакуировать и срочно искать ему замену», — подумал Кай.
— Ну, во-первых, — отозвался он на слова Коннетабля, — господин Челлини слишком осторожен, чтобы вести двойную игру. И все-таки он не настолько глуп, чтобы так примитивно обманывать нас. Хотя и любит прикидываться дурачком.
— О, я имел возможность убедиться в этом, — согласился сэр Байер.
— Ну а во-вторых, —
Ответом ему послужила подразумевающая понимание улыбка.
— Впрочем, — продолжил «господин аббат», — мы пока рассматриваем возможность использовать Челлини в таком качестве как чисто гипотетическую. Да и не об этом сейчас речь. Кстати, о моей миссии в Старых Мирах... Вам, я вижу, требуется огонек? Вот, возьмите это на память.
Он протянул Коннетаблю спичечный коробок с изображением Эйфелевой башни на одной из его плоских сторон. Тот с интересом повертел его в руках.
— Это спички, — пояснил «аббат». — Настоящие. Их теперь выпускают разве что только в Метрополии. Вы, наверное, видели в кино, как ими надо пользоваться? Разрешите, я вам покажу...
Кай взял коробок их рук Коннетабля, чиркнул спичкой и поднес маленькое пламя к его трубке.
Коннетабль затянулся, выпустил из ноздрей облачко ароматного дыма и благодарно улыбнулся «аббату».
— Благодарю. — Он снова взял коробок в руки. — Буду хранить на память о нашей встрече, господин аббат. Что же, оставим в покое господина Челлини. Тем более что он и не Челлини вовсе. Займемся вашим делом...
— Нашим, — мягко возразил «аббат». — Нашим делом. Хотя у нас обоих и есть друг от друга секреты, цель у нас одна.
— Поправка принята, — согласился с ним Коннетабль и бережно пристроил коробок в ящик стола — к другим своим курительным принадлежностям. Потом снял телефонную трубку и попросил кого-то найти побыстрее дока Мэтчисона.
Доктора искали довольно долго. Надо полагать, что тот обладал характерным для научной братии навыком умело скрываться от докучливого руководства, которое только и норовит, что отрывать людей от дела. Но в конце концов его голос зазвучал в трубке, а минут через десять-пятнадцать и сам Клайв Мэтчисон собственной персоной возник в кабинете Страшного Коннетабля.
Доктор не производил впечатления гения не от мира сего. Он был рослым, уверенным в себе субъектом с гладко зачесанными назад иссиня-черными волосами. Одет он был скорее как банковский клерк или средней руки адвокат, нежели признанный мэтр здешнего научного сообщества. Единственным элементом чудаковатости в его облике были очки — правда, не антиквариат, а всего лишь старательно сделанная «под двадцатый век» копия. Однако и в них его глаза казались близорукими. Может быть, это был единственный признак его внутренней сосредоточенности на какой-то непонятной простым смертным проблеме. С собой он прихватил — должно быть предчувствуя сложный разговор — слегка потертый переносной комп.