Джокер и Вдова
Шрифт:
— Это длинная история. А времени мало не только у тебя, — ответил инспектор.
— Так постарайся покороче! — рявкнула Джокер.
Логар перестал сжимать чашку, отодвинул ее от себя, а потом поднялся из-за стола, заставив Джей отпрянуть, чтобы не столкнуться с ним лбами, и отвернулся к подоконнику.
— Мэрилин меня убьет… — еле слышно проговорил он. Откинув шторку, он взял с подоконника пузатую бутылку, достал с полки коньячный бокал и щедро плеснул в него коричневой жидкости. — Ладно. Я тебе расскажу.
Взяв бокал, он вновь сел за стол. Теперь в его взгляде не было тоски. Скорее неуверенность, быстро сменяющаяся решимостью.
— Девять лет назад я познакомился с женщиной. Ее звали Женни, и она была прекрасна. Удивительна. Волшебна. Добрая, отзывчивая, веселая… я потерял голову от ее озорных синих глаз, а стоило мне прикоснуться к ней, как я начинал задыхаться от счастья, что она мне это позволяет. Через две недели после нашего знакомства я уже предложил ей выйти за меня замуж. Она отказалась, и тогда это не показалось мне чем-то странным. Мы действительно еще не очень хорошо знали друг друга. Спустя еще месяц совершенно невероятных отношений, я предложил ей это еще раз. Она вновь отказалась, но зато согласилась переехать ко мне. Тогда я еще жил в небольшой квартирке неподалеку от шестого участка, где работал в то время. Получив очередной отказ спустя еще полгода, я подумал, что понял, чего именно она хочет. И спустил все свои накопления на покупку этого дома. О, Женни была счастлива. Она будто бабочка порхала по дому, и тогда я был уверен, что в следующий раз мне не откажут.
Логар на миг прервал свой рассказ и глотнул коньяка. Джей подумала, что пить коньяк с утра — не самая хорошая идея, но было видно, что инспектору это было необходимо.
— Она отказала мне даже тогда, когда уже не смогла скрывать растущий живот, — продолжал он. — К тому времени я уже отчаялся ее понять. Что не мешало мне продолжать ее любить. И быть слепым от этой любви.
Еще один глоток коньяка, и гримаса отвращения.
— Она родила, Джей. Девочку. Эйлину. И все еще отказывалась выходить за меня. Так прошло еще полгода. А потом… Однажды я проснулся и вместо любимого лица Женни увидел записку. В ней женщина, которую я боготворил, рассказывала, что все, что было — ложь. С самого начала и до конца. Что ей просто нужен был полицейский, который сможет прикрыть неблагозвучную правду: та, что жила в Дирне под именем Женни Кларк, была мошенницей и авантюристкой, прибывшей сюда для определенной цели. Может, помнишь: около семи лет назад случилось крупное ограбление городского банка? Ценных бумаг и драгоценностей вынесли на полмиллиона золотянок.
Джей помнила. Но сейчас ее волновало совсем не это. Она совершенно не понимала, к чему ведет Логар.
— Самым ужасным в этом письме оказалось то, что Женни признавалась, что для достижения этой цели не гнушалась сходиться с разными мужчинами. Приписка в конце, что Эйлина скорее всего — не моя дочь, меня добила.
Еще бы! Джей попыталась представить, как бы она отреагировала на месте Логара. Воображения решительно не хватало.
— Девочку она оставила мне, признавшись, что просто упустила момент и обнаружила, что беременна, слишком поздно, чтобы избавиться от ребенка, не повредив себе. Ребенок ей был не нужен. Она оставила свою дочь у меня, предварительно уведомив, что ее дочь — не моя дочь. Впрочем, я и сам бы потом догадался. Эйлина не похожа ни на меня, ни на Женни. В тот же день, когда он ушла, я отдал девочку в приют.
Себастьян замолчал. Сделал еще один глоток, а затем спрятал лицо в ладонях. Очевидно ему было тяжело вспоминать. Но зачем он это делал? Зачем он рассказывал историю, которая никак не связана с тем вопросом, что она задала?
— Кто такая Мэрилин? — спросила Джокер.
Логар глубоко вздохнул, отнял пальца от лица и потянулся к бокалу. Не донеся его до рта, почему-то ухмыльнулся.
— Еще одна мошенница. Точнее — воровка. Ее настоящее имя — Мари Корр, и она на протяжении уже десяти лет периодически обчищает карманы наших богачей. У нее прекрасный голос, и она время от времени поет в местной опере. Вхожа в узкий круг дирнской богемы, а значит, что ее зовут на все мало-мальски приличные мероприятия. Вот там-то она и выходит на охоту.
Ничего себе! Джей вспомнила свои мысли, когда она повстречала эту женщину. «Друзья зовут меня Мари».
Но Логар не зовет ее Мари. Он зовет ее Мэрилин.
Джей подняла брови и вопросительно взглянула на Логара, приглашая его продолжать.
— Мэрилин была одной из тех людей, кто помогал Женни. Вот только после того, как она получила свою долю, она не покинула Дирн. Она осталась здесь. И однажды явилась на мой порог. Она постучала в дверь в тот самый миг, когда я, измученный горем и осознанием того, каким же я был слепцом, приставил дуло к своему виску. Этим она спасла мою жизнь. Позже она призналась, что ее мучила совесть, ведь она прекрасно знала, как Женни поступила с идиотом-полицейским, влюбленным в нее по уши. Я не буду рассказывать всего, иначе мы с тобой просидим за этим столом до вечера, но Мэрилин смогла убедить меня попробовать жить дальше. Она два месяца тормошила меня, не давая вновь погрузиться в отчаяние, заставляла вставать с постели, идти на работу, менять одежду, постель. Она заставляла меня жить. Но я не хотел. И тогда она пошла на риск. Она забрала Эйлину из приюта и вернула сюда. Это был тяжелый день. Смотреть на девочку я не мог, я ненавидел ее за то, что она — не моя дочь. Я был почти сумасшедшим, Джей. Почти. И пересечь грань этого «почти» в то время мне не дала Мэрилин. Она смогла убедить меня жить. Знаешь, как? Она смогла донести до меня одну простую мысль. Больше всех от действий Женни пострадала Эйлина.
Показано 34 из 40 страниц
Ребенок, от которого просто не успели избавиться. Ненужная никому: ни матери, которая убила бы ее еще во чреве, если бы могла, ни настоящему отцу, который и не знает о ее существовании, ни тому, кто думал, что он ее отец. Это был тяжелый день. Но за ним наступил следующий, когда я проснулся от плача маленькой девочки и понял, что Мэрилин была права. Я должен жить.
Джей молчала. Она все еще не понимала, куда клонит Логар, но прекрасно понимала его самого. Без деталей, но история инспектора немного походила на историю самой Джей. Хотя, надо признать, Себастьяна потрепало сильней. Джокер даже стало немного стыдно за себя и свои действия.
— Подожди, — нахмурилась она. — Я видела тебя в парке с Эйлиной и Мэрилин. Но в твоем доме нет сладостей?
— Сейчас девочка живет у Мэрилин. И именно поэтому у меня мало времени. Мэрилин покидает Дирн. С таким же прохиндеем, как и она. Они собираются пожениться, а Эйлина… с минуты на минуту Мэрилин привезет ее сюда и у меня два дня, чтобы найти няню — на большее время меня из участка отпустить не смогли. Поэтому, думаю, скоро сладости появятся.
Джей кивнула.
— Надо прийти к тебе через пару дней, — неловко пошутила она.
Логар неуверенно улыбнулся.
— Боюсь, если бы ты стала размахивать оружием при ребенке, я не был бы столь вежлив. Мне продолжать? Или тебе хватит?
— Ты все еще ответил на мой вопрос. Так что продолжай, — Джей допила почти остывший кофе и, отставив чашку, положила руки на стол и сплела пальцы. — Я слушаю.
Логар плеснул себе еще коньяка. Совсем немного, на один глоток.
— Шло время. Эйлина росла, и Мэрилин убедила меня не говорить девочке, что я — не ее отец. Постепенно рана затягивалась, и я даже смог завести пару мелких интрижек, но верить женщинам я больше не мог. Кроме воровки, которая спасла мне жизнь. Если коротко описать наши отношения — они очень похожи на твои отношения с Ивом Бизу. Вы близки, но как друзья. Пожалуй, если бы Мэрилин вела себя по-другому, я не смог бы доверять ей ее в тот момент, когда все женщины были для меня великим злом. Однажды, когда я уже перевелся из шестого участка в восьмой, я увидел тебя. Ты тогда работала одна: Кут только что стал капитаном, и ты осталась без напарника. Увидев тебя впервые, я чуть не сошел с ума от отвращения. Потому что ты до боли напоминала мне Женни. Веселая, готовая смеяться над всем, чем только можно, уверенная в себе и смотрящая на мужчин свысока — именно такой ты выглядела. Мне так захотелось сделать что-то такое, что сотрет это самодовольное выражение с твоего лица, что я будто помешался. Стоило нам пересечься, и я не мог отвести от тебя глаз — мне хотелось узнать, в чем твоя слабость. Чтобы ударить и отомстить всем женщинам этого мира в твоем лице. Я мечтал увидеть, как тебе будет больно, потому что в тот момент ты была для меня олицетворением Женни. Это неправильно и нелогично: ты ничего мне не сделала. Ты просто была веселой и уверенной в себе. Пока у тебя не появился напарник. Вдова. И вот тогда я понял, что здорово ошибался, считая тебя такой же, как та, что едва не сломала мне жизнь. Потому что ты была не Женни. Ты была мной. Именно тогда наблюдение за тобой стало потребностью. Я смотрел на тебя, видел, как Вэрд использует тебя, играя твоими чувствами, и не мог ничего сделать. Любовь заставляет нас слепнуть, это я знал, как никто. Я не мог открыть тебе глаза, потому что ты бы мне не поверила. Я мог только наблюдать, надеясь, что жизнь не будет к тебе так же жестока. К сожалению, мои надежды не оправдались. Потом вы двое перевелись в первый и я на время потерял тебя из виду. На очень короткое время, ибо, повторюсь, я уже не мог перестать наблюдать за тобой. Именно тогда Мэрилин и забрала Эйлину к себе. Я почти не пересекался с тобой по работе, когда ты работала в первом, но я продолжал наблюдать за тобой в свободное время. Я видел, как жизнерадостность уходит из тебя, когда Вэрд все-таки тебя предал. Я видел твои пустые глаза, когда ты недолго работала с Бестией — Тани Арт. А потом ты перевелась обратно в восьмой участок, и я увидел не просто пустоту. Я увидел желание умереть. Ты сама этого не осознавала, но ты больше не хотела жить. И именно тогда я понял, что я не просто хочу за тобой наблюдать. Я хочу к тебе прикоснуться. Утешить. Убедить тебя, что жизнь продолжается.
— Так почему ты этого не сделал? — спросила Джей. В голове царила странная пустота, будто разум отказывался принимать то, что говорил Логар. — Почему ты не подошел ко мне? В то время мне нужна была поддержка, как никогда. Если бы я знала, что кому-то небезразлично, я бы…
— Потому что я — эгоист, — просто ответил Себастьян. — Я знал, как никто, что ты чувствуешь. Я знал, как никто, что тебе нужно. Тебе нужен был мужчина, которого ты могла бросить, понимаешь? А я не хотел им быть.
— Почему?