Джонни и "Зов предков"
Шрифт:
– Харпёра? – удивился Джонни.
Дэн поведал о грустной судьбе Харпёра. Новые власти выперли беднягу с кухни и перевели в баландёры. Нынче солдатиков, вообще, в столовку не пускают, кормят только на рабочих местах – через каждые четыре часа полагается по пятнадцать минут. А бедняга Томас со сменным помощником катает тележку с баками, полными похлёбки, чаю, и с коробами с посудой и хлебом. Едва успевают всё отмыть между обходами, да и навряд ли стараются, солдатики и так всё съедают без гражданских претензий. В кухне же угнездился товарищ Брюс, редкая, молодая, узкоглазая сволочь, но готовит вкусно, и много, и хлеба не жалеет никогда, и чай у него
Ага, смекнул Джон, втянули толстого в политику, охмурили бедолагу. Но сейчас это к лучшему, будет с чего начать разговор. Что ж пора отправляться в ангар на работу. Отдохнуть бы не мешало, денёк выдался хлопотный, но времени мало до завтрашнего обеда, и часов всего сорок.
– Вот подойдёшь к товарищу Томасу, - перешёл Дэн на привычный подпольный тон, - передашь ему привет от Смотрящего сквозь.
– Сквозь что?
– не понял Джонни.
– Сквозь всё, блин, - раздражился Дэн, - псевдоним у меня такой, подпольный.
– Сам, что ли, придумал, глазастый?
– ухмыльнулся Джонни.
– Вот передашь ему от меня привет, - сухо продолжил Дэн, - он тебе подскажет, в смену какого сержанта лучше воткнуться...
– Ага, а по-другому Харпёрушка со мной и говорить не захочет? Ну, давай свой жетон, - протянул было руку Джонни, но резко остановил движение, - сполосни сначала!
– Да ладно, пожалуйста, - пробурчал Дэн, сунув алюминиевый овал под струю, - пойдёт? Забирай.
– Ну, я пойду, - буркнул Джон, направляясь к выходу.
– Стоять! – воскликнул Дэн и пояснил, - чтобы выйти из казармы, в неё сначала нужно зайти, иначе народ не поймёт!
– Блин, точно! Тогда вот что – поставь к продухам лесенку и глянь наружу.
– Зачем? – спросил Дэн, хватаясь за стремянку.
– Скажешь, когда не будет никого, - ответил Джон, отходя к противоположной стенке, - ну, как?
– Ну, никого, - проговорил Дэн, вглядываясь в густые сумерки
– От винта! – воскликнула голова Джона уже снаружи. Вылетев из окна всем туловищем, он развёл руки в стороны, резко сместив центр вращения тела, сгруппировался и приземлился на корточки. – Стремянку спрячь, пригодится! – напутствовал он Дэна напоследок.
– Не дай Бог! – аж перекрестился коммунист-рентгенолог.
***
Джонни оглянулся на перекошенное удивлением лицо Дэна, бледнеющее в туалетном оконце, и вздохнул от умиления. Вот что значит настоящий, верный друг! Он человека напугал до полусмерти, окунул в нужник, а тот за него Богу молится! Не то, что некоторые, хотя, что взять с полицейских! Главная их беда в полицейской модели устройство мира, состоящей из умных копов и всех остальных, само собой, неумных. И неумному Джону, по их воззрениям, ничего не остаётся, как им таким ушлым верить, и на этом весьма спорном допущении, они делают вывод, что поэтому он может обратиться за помощью только к ним! Вернее, ещё глупее – только к ним и только за помощью! Вот сколько Карл играл с Джоном в бильярд, но так ничего и не понял. Джону вообще ни от кого никогда не требуется помощь, лишь услуги. И чем корыстнее и подлее мотивы, по которым ему их оказывают, тем Джону спокойнее – просто так понятней.
А Дэн с его коммунизмом… неужели он действительно в это верит?! Царствие Божье на земле?! Мдя, Небесное всё же практически достижимо гораздо проще. Вот интересно – догадываются ли полицейские братцы, насколько они были
Джон честно себе признавался – именно так и следовало поступить и спокойненько идти обживать развалины по совету Люси. И столь же откровенно он давал себе отчёт, кто виноват в вопиющей нелогичности его поступков. Тот, кто на самом деле обыгрывал ассов в бильярд, кто рисовал ему схемы коммуникаций, кто хохотал на всё сознание, когда Джона уносил рукопашный замес. Эта часть его души была частью ещё кого-то или чего-то, и это нечто требовало своей доли – финтов, издёвки, размазывания партнёров по сукну или по стенке.
А в данном конкретном случае простой справедливости. Полицейские братцы сказали ему – мы тебя не предадим, пока ты нам полезен. Ха, это им казалось, что они так сказали. На самом деле сказано было – ты нам никто и звать тебя никак (тоже новость!), мы тебя используем и сольём с максимальной для себя пользой. Ещё и убивать Джона самостоятельно хлопотно и чревато, лучше бы подставить. Вот это деловой разговор, это он понимает и всегда готов к сотрудничеству. С максимальной для себя пользой и удовольствием.
Что они хотят? Номера машин с вискарём? И чтоб он поверил, что для досмотра. Конечно же никого они досматривать не будут, проследят, куда машины направляются, организуют наблюдение… а потом крысы ограбят несколько объектов. Стоп! А что сейчас мешает сделать это настоящим крысам? Уж не их отряд – это точно. Они пусть успешно, но с трудом удерживают свой маленький район – и только. Единственное объяснение – получатели вискаря сами крысы! Но каким образом?
М-м-м… охраняет тут всё УМОП, Управление мест ограничения прав, но это только вывеска. Что под ней скрывается? Ну, конвой, охрана… В тюряге Джону сидеть не приходилось, и таких знакомых у приличного парня сроду не было. Что-то обязательно должен знать ушлый Карл, но у него спрашивать глупо. Да ладно, получит он свои номера немного погодя, правда, будет ли в кузовах вискарь, Джон утверждать не возьмётся. Карлу надо, пусть сам и проверяет, организует слежку, а до нападений дело или не дойдёт, или Джону будет уже пофиг, тьфу-тьфу-тьфу.
Поплевав через плечо, Джонни отодвинул на время теорию и занялся насущным. Подкравшись к фургону, притаился, выждал некоторое время, оценивая обстановку. Помянул добрым словом полицейского психопата, выбравшего столь удачное место для фургона, достал из-под заднего правого спущенного колеса маленький ключик и открыл замок на топливном баке. Откинув крышку, засунул руку в горловину, нащупал бутылёк от сердечных капель, вытащил. В нём он спрятал ключи от дверей и замка зажигания и ниппели. Спокойно открыл дверцу, повернул массовый выключатель аккумулятора, откинул сидушку. Ага, ружбайка Сэма на месте. Достал из бардачка патроны, перезарядил оба ствола и положил пока оружие обратно. Включил зажигание и, не испытывая иллюзий, открыл капот, вручную подкачал в карбюратор газолину. Взялся за кривой стартер – машина простояла больше двух месяцев. Через четверть часа остервенелого верчения мотор чихнул спросонья, нехотя та-такнул и заурчал. Джонни вынул насос и занялся подкачкой колёс.