Джордж и коробки
Шрифт:
— Фе, фи, фо, фам, — произнес великан. — Я не помню остального, но, кажется, там были еще горькая жалоба и песня о людях, которые могут спать, не обращая внимания на грозящую им опасность. А теперь, сэр, ответьте мне на один вопрос. Вы — барышник?
— Ну а что, если да? — дипломатично спросил Джордж.
— Да, в общем-то, ничего, — ответил гигант, и в его голосе послышались извиняющиеся нотки. — В принципе меня не волнует, кто вы такой. И могу заверить вас, что я не сторонник поспешных действий. Как говорят, поспешишь людей насмешишь.
— И вот столпились они вокруг, забытые байки давно прошедших времен, заголосил вдруг словесный мешок. — И
Джордж ничего не понимал. Все это казалось ему таким же далеким, как и то место, куда бы он хотел уйти. А потом ему вдруг кое-что захотелось, и чувство настоятельности оказалось столь глубоким и сильным, что его можно было сравнить лишь с тоской о давно прошедших временах и о тех, кто еще не пришел. И именно в такую минуту эти черствые существа из злой вселенной подсовывали ему под нос какие-то невозможные сюжеты и бессмысленные фразы. Немудрено, что он так никуда и не попадал. Они водили его по кругу, то туда, то сюда, превращая любую сцену в фарс и сумбур. А этот чертов черепахан вообще ему не помогал. Всунув голову под панцирь, он без остановки твердил себе под нос:
«Я здесь только временно, поэтому не обращайте на меня никакого внимания».
— Давайте больше не будем упоминать об этом, — предложил Джордж. — Мы все здесь только временно, но Владыки Творения ожидают от каждого из нас выполнения предначертанной роли. Между прочим, именно ты, словесный мешок, должен осмысливать линию сюжета.
— Я? — возмутился мешок. — Слушай, парень, у меня нет ни одной мысли по этому поводу. Лично по мне, так мы толчем воду в ступе. Лучше давай смотаемся отсюда, и все дела. Неужели тебе плевать на мою вместимость? Я, между прочим, не собираюсь сливать здесь все свои слова, словно в одно хорошее место.
— Эй, куда ты пошел? — забеспокоился черепахан. — Не оставляй нас в беде, мешочек.
— Я на минуту. Природа зовет, — объяснил словесный мешок и отошел на обочину.
Присев за лиственницей, он выделил пару дерьмовых фраз из отверстия, которое недавно обнаружил в брюшной области. Это придало ему новые силы. Он почувствовал огромное облегчение и был близок к тому, чтобы полететь. Решив немного отдохнуть и сделать перерыв в словесном потоке, мешочек прилег на землю, постанывая от сладкого молчания. Джордж стоял рядом, застыв на середине жеста. Его рот приоткрылся, слова запутались в огромном лабиринте рта. И словесный мешок наслаждался вволю. Пришла пора начинать свое собственное дело. Он собрался с духом, но тут же понял, что любая попытка обречена на провал. Мрачная неопределенность, державшая в рабстве всех остальных, набросилась теперь и на него. И тогда, предав себя в руки судьбы, он отправился спать.
Посреди этой сцены Джордж увидел в небе сияющий объект. Поначалу он принял его за аэроплан — алюминиевый аэроплан, отражавший солнечные лучи от своей серебристой шкуры. Но потом он понял, что в конструкции объекта не было никакого плана. И, следовательно, этот предмет не мог оказаться планером, аэропланом и планетолетом. У Джорджа мелькнула мысль о НЛО. Однако объект не походил на тарелку. Осмотрев на всякий случай небеса, Джордж не нашел ничего нового. Все те же зеленые и пурпурные цвета, бескрайние воздушные просторы, которые, как всегда, не вызывали никакого интереса. Хотя там что-то все-таки происходило. Он мог поклясться в этом своим единственным волосом на подбородке. Что-то новое входило в его жизнь, и Джордж еще не знал, понравится ли ему это. Новые
Да, человека. Но кем был этот мужчина, летавший как птица? И был ли он вообще мужчиной? Присмотревшись к человеку, который пикировал на него из поднебесья, Джордж разглядел молодого парня, одетого в красное трико. Под тонкой тканью проступал белый купальный костюм, украшенный безвкусными золотыми звездами. На голове торчал блестящий шутовской колпак. Поначалу Джорджу показалось, что мужчина летал без всякой страховки, но потом он догадался, что летун на чем-то сидел. Его руки были вытянуты над головой, сжимая невидимые канаты. Немного странно для полета, верно? Держаться ни за что и сидеть посреди воздуха! Пока мужчина приближался с маниакальной настойчивостью кирпича, упавшего с крыши, Джордж заметил под ним планку, к которой с двух концов крепились тросы. Эти тросы уходили вверх в безобидный на первый взгляд воздух, и получалось так, что парень сидел на огромных качелях или, вернее, на какой-то небесной трапеции. Он спускался на ней по нисходящей дуге, разгоняясь все быстрее и быстрее. Дуга почему-то проходила именно через Джорджа, и тот даже начинал подумывать о том, чтобы отойти подальше в сторону. Столкновение казалось неминуемым.
В самый последний момент артист на трапеции вновь помчался вверх, но, пролетая перед носом Джорджа, он ловко изогнулся и выхватил у него из рук словесный мешок.
Через секунду акробат исчез в искрящейся небесной выси, оседлав свою послушную трапецию и засовывая словесный мешочек в небольшую плетеную корзину, которая крепилась к его поясу золотым шнуром. В уверенных действиях вороватого гимнаста чувствовался тщательно продуманный план, который не имел никакого отношения к планерам, аэропланам и планктону.
— Осторожно! — закричал черепахан.
— Что ты хочешь сказать этим «осторожно»? — раздраженно спросил Джордж. Все уже произошло.
— Значит, я немного опоздал, — сказал черепахан. — Ты же знаешь, как непросто оповещать людей о воздушном налете.
— Если тебе предстояло выполнить роль системы предупредительного оповещения, то ты потерпел абсолютное фиаско, — горячился Джордж. — И раз уж ты догадывался о чем-то подобном, то почему не предупредил меня загодя?
— Загодя? За год вперед?
— Перед событием, а не после него.
— А-а! Ты хотел что-нибудь типа учебной тревоги, верно? — спросил черепахан. — Ладно, отойди на пару шагов назад, и мы попробуем все сначала.
Джордж снова увидел маленький блестящий объект, который, быстро увеличиваясь в размерах, понесся к нему по гигантской дуге.
— Осторожно! — закричал черепахан.
— А что такое? — поинтересовался Джордж.
— К тебе летит блестящий объект, — объяснил черепахан. — И он не питает к тебе особой любви.
Джордж зачарованно уставился в небо, наблюдая за странным объектом. Тот приблизился и превратился в молодого человека, одетого в цирковой костюм. Его красное трико пробуждало какие-то смутные и тревожные воспоминания. Он молнией пронесся по дуге небесных качелей, а затем, миновав нижнюю точку маха, пригнулся вперед и выхватил из рук Джорджа словесный мешочек. Не прошло и секунды, как подлый артист уже умчался вверх под ехидный смешок черепахана.
— Мой словесный мешочек! — закричал Джордж. — Он его забрал!