Дзяпики
Шрифт:
Обведя присутствующих посоловевшим взглядом, Зануда проскрипел:
– Надо это... ехать... это... заканчивать.
– Ехать?
– удивленно спросил кто-то.
– Ехать!
– воскликнул Эхразещераз. В его глазах загоралась мысль. Сначала она едва тлела, потом, бодро потрескивая, разгорелась в огромный костер.
– Надо ехать! Ехать в командировки! В ко-ман-ди-ров-ки!
Все-таки не зря он был начальником СКБ.
– В командировки!
– кричали дзяпики-начальники.
– Завтрак, обед, ужин?
– приказал Эхразещераз
Вяльцев, всю ночь круживший над Капиками и не сомкнувший глаз, казался осунувшимся и уставшим.
– Ну, что там у вас?
– спросил он.
– Все в порядке. Нашли самое лучшее решение. Командировки - это самый уверенный выход из любой ситуации. Я теперь уверен, что командировки изобрели еще динозавры, настолько это необходимо для любой эволюции.
– Ты все понял, что говорили на техсовете?
– Конечно. Я даже выступал.
– Толя, у тебя с собой не было киберпереводчика...
8
– Но ведь это же очевидно!
– воскликнул Акимов.
– Это настолько очевидно, что мне даже не пришло в голову! А я мучился бездельем на этом техсовете, вместо того чтобы подумать, почему это произошло.
– Что было на техсовете?
– спросил Вяльцев.
– То же, что и на наших сборищах. Сон и треп вперемешку. Им нужны выигрышные темы. Умные черти!
– Нашли?
– Сегодня отправляются в командировки. Между прочим, и мне тоже нужно идти. Ни разу еще не ходил в командировки, все ездил, летал.
– В командировку тебе придется идти...
– Как? Без всяких возражений? Так прямо сразу ты и согласился?
– Согласен. Да, да. Происходит что-то непонятное. Ничего пока не могу понять. Кстати, ты можешь сейчас, в служебное время, отлучиться часика на два из Капиков?
– Наверное. Лаборатории своей я пока не видел. И никаких распоряжений, кроме командировки, пока не получал. А что?
– Кое-что проверить надо. Понимаешь, Толя, если бы они строили пирамиду, рыли гигантский канал или что-то другое в этом же роде, было бы все, конечно, удивительно, но понятно, все по-человечески, все по-древнеисторически. Трудно представить, как строили пирамиду Хеопса, но все же можно. Но если бы мне раньше сказали, что в первобытнообщинном обществе создается и работает СКБ математических машин, я бы ни за что не поверил.
– Детские палочки для счета - тоже машина.
– Да, но это СКБ. А мы ведь уже, кажется, все верим, что здесь создается самое настоящее СКБ математических машин.
– Куда же попрешь против фактов? СКБ строится и уже разворачивает свою работу.
– Вот что. Пойдем-ка, сядем в глайдер. Ты оденься. Поговорим, а потом надо будет что-то предпринять.
Они подошли к глайдеру. Акимов достал джинсы, цветную рубашку, надел все, зашнуровал кеды.
– Толя !
– позвал кто-то.
Вяльцев оглянулся.
– Зовут по-русски. Странно, - сказал Акимов.
– Кто это?
– спросил Вяльцев.
– Толя!
– Около столовой махала рукой дзяпичка. Та самая. А на грязноватом бамбуковом здании пищеблока красовалась вывеска: "Столовая № 2 Капикского треста столовых".
– Толя! Подойди на минутку?
– Дзяпичка позвала Акимова нетерпеливым жестом.
– Значит, Толя!
– сказал Вяльцев.
– И Капикский трест столовых в придачу! А киберпереводчик выключен. Кроме того, киберпереводчик не может писать по-русски. Он вообще ни по какому писать не может.
– Ну, Толя!..
– Подожди, Виктор, я сейчас вернусь.
– Кто это?
– Дзяпичка одна. В здешней столовой работает.
– Уже успел познакомиться?
– Да никакого знакомства и не было. Я даже не знаю, как ее зовут. А уж она меня и подавно. Так я пойду?
– Иди, - коротко сказал Вяльцев. Акимов чуть быстрее, чем обычно ходил, пересек площадь.
Вяльцев щелкнул тумблером киберпереводчика, затем снова выключил его. Огляделся. Дзяпики снова возбужденными колоннами двигались в разных направлениях через площадь. Трудовой энтузиазм нарастал. Вот-вот кто-то должен был запеть производственный гимн. Вяльцеву стало жутко.
Изредка через хлипкий мостик пробегал очередной гонец с каменным письмом на спине и, не добежав метров пятидесяти до хижины начальника СКБ, сбрасывал корреспонденцию в довольно большую кучу накопившейся со вчерашнего дня переписки.
Акимов вернулся растерянный.
– Ну?
– спросил Вяльцев.
– Что еще?
– Она не хочет больше мыть посуду.
– Пусть не моет, если не хочет.
Она, намерена заняться наукой. Техника не для нее. А вот что-нибудь гуманитарное... И я должен ей в этом помочь.
– Та-а-ак... Каким же образом ты это намерен сделать?
– Если бы я все это понимал! Она пойдет со мной в командировку и все тут!
– Это ты придумал?
– Нет. Это придумала она сама.
– Возьмешь?
– Возьму, - вздохнул Акимов и отвернулся,
– Ты ничего не скрываешь, Анатолий?
– Не спрашивай. Тут личное.
– Ну, хорошо, хотя, конечно, плохо. И разговаривала она на нашем языке?
– Представь. И даже без малейшего акцента.
– Но откуда она может его знать?
– Утверждает, что они всегда на нем говорили.
– Но ведь еще вчера они говорили на своем языке и понятия не имели о нашем. Тебе это не кажется странным?
– Кажется.
– Садись в глайдер. Полетели.
– Куда?
– Узнаешь. Садись.
– Подожди. Надо с начальником СКБ поговорить, спросить, можно ли брать с собой в командировки посторонних лиц?
– Ну ладно. Пошли спросим.
Они подошли к трибуне, возле которой благоговейно восседал техсовет. Три секретарши встали на пути Акимова.