Эд. Выбор: сердце или долг

Luna Gold

— Отпусти девчонку, она тут не при чем.

— Как это не при чем? Она мой лотерейный билет, — ублюдок прислушался и игнорируя дальше нас, стал раздавать распоряжения своим людям: — Всех в автобус, там будем разбираться. Пора валить.

Услышал крик Кати, увидел как вырубают моих парней ударами по затылку и сам получил тупой удар в голову. В глазах потемнело, все закружилось и я провалился в небытие.

Глава 18/2 И снова ничего не можешь сделать

ЭД

И только сидя на стуле со связанными

руками, ты понимаешь как облажался…

Резкая боль в голове… Ауч… лицо горит, челюсть ноет, словно по мне проехал самосвал… Возможно так и было… Ушат воды, в прямом смысле этой

фразы, прилетел на голову. Капли стекали по лицу, остужая боль, но не убирая ее до конца. Я медленно приходил в себя. Глаза никак не хотели раскрываться, мозг отказывался соображать. Усилием воли я все же открыл глаза, точнее один глаз, второй отказался даже пошевелить веком. Яркий свет ударил в радужку и на мгновение я ослеп, но проморгавшись начал различать происходящее вокруг меня.

Я был подвешен к цепи, там должна была висеть боксерская груша, а висел я и, очевидно, некоторое время служил той самой грушей, потому что все болело. Это зал для тренировок… руки связаны и подняты наверх, они изрядно затекли и уже кололи мелкими прострелами, что бывают когда долго находишься в одном положении. Куртки не было, а майка висела клочьями. Один глаз видел не совсем хорошо, поэтому я крутил головой, в надежде рассмотреть хоть что-то.

— Что спящая красавица, пришел в себя? — еще бы тут не прийти, от такого-то пробуждения и холодного душа…

Наконец, сфокусировал взгляд и обнаружил своих парней. Вот уроды… ребята сидели у ободранной бетонной стены, тоже с голыми торсами и подтеками крови. Били… суки… Но я нигде не обнаружил Катю.

— Ты ее ищешь? — словно читая мои мысли, мерзким голосом спросил Стас и толкнул на свет, исходящий от висевшей на потолке тусклой лампы, девушку. Катя, слава богу, она не была полуголой и это уже приободрило. Она держала руками блузку на груди, на лице виднелась свежая ссадина и ее волосы в беспорядке разметались по плечам. Но, он не напугал ее до чертиков. Держалась девушка более чем достойно. Катя смотрела на меня и не издавала ни звука, даже не шевелилась.

— Почему ты ее искал? Кто она тебе? — Стас подошел и стал рядом с девушкой. В руках у него был нож. Теперь понятна покорность Катерины. Длинный и острый клинок приблизился к горлу моей смелой рыжеволосой фурии, та распахнула большие и красивые изумрудные глаза, но я не прочитал в них ни страха, ни ужаса. Катя поджала губы и продолжала стоять ровно. Только ненависть и ярость блеснули во взгляде. Именно это испытывал сейчас и я. Стас провел по коже девушки острием ножа, но не раня, а просто издеваясь и резко схватил ее за густую копну рыжих волос. Оттянул назад, заставляя запрокинуть голову назад, а Катя вскрикнула от неожиданности, я невольно дернулся.

— Тихо, тихо… Я всего лишь хочу понять, почему все красотки всегда достаются тебе. Или точнее доставались… — он лизнул мерзким склизким языком Катину щеку, оставляя противный мокрый след, а потом резко оттолкнул девушку, отвесив при этом пощечину и направился ко мне. Урод… я убью тебя…

— А знаешь, это ты хорошо придумал со смертью дочери Михалыча, я почти поверил тебе, — руки через боль сжались в кулаки, но на большее я был не способен, только смотреть и внутри себя беситься. — Ааа… думал обмануть меня? Умно, очень умно и хитро, но… пресса не самый надежный источник, тебе ли не знать. Я решил проверить. Наведался в больничку, поговорил с кем нужно, — ага… это означало прижал пару врачей, помахал перед ними пушкой и те все рассказали. — А еще я теперь знаю, где ты живешь… Проследил за твоей шестеркой, как его там… Эл? Твоя точная копия, только моложе. Такой же правильный придурок… Где ты его нашел? — последний вопрос был больше риторическим и не требовал ответа, хотя Стас вообще не спрашивал, просто говорил. Он сплюнул на пол, так и не избавился от этой дурацкой привычки улиц, а потом я получил пару ударов в живот. Боль прострелила все тело, отдаваясь в голове, я закашлялся. А он продолжал: — Да, хорошо ты спрятался. Как говориться: хочешь спрятаться, сделай это на самом видном месте. Молодец…

Раздражение и ярость от безысходности разливались по телу вместе с болью, понимал, что уже не сдерживаю эмоции на лице. Было ужасно плохо

от осознания того, что он не тупой и все понял. Как Аня? Все ли хорошо? Успел ли Эл ее спрятать? Защитить? В помещении появился новый персонаж, тот долговязый, Барских. И мои мысли прекратили бессмысленный поток вопросов. Одним глазом я наблюдал за вторым недругом. Тот прошел к Стасу и что-то шепнул ему на ухо.

— Ах, да… Мой партнер только что напомнил мне, что у тебя и у дочки нашего общего знакомого, есть кое-что, принадлежащее нам, — и действительно, ведь до меня только сейчас дошло, что на том видео с убийством важной шишки и его помощника, со Стасом был Барских. Значит, вот как они стали счастливыми обладателями компании… Перед глазами всплыл текст новостной ленты, о том что «неизвестные застрелили председателя комитета города Москвы по обеспечению реализации инвестиционных проектов в строительстве и контролю в области долевого строительства, а также его помощника…»

А как и у всех наших доблестных политиков и председателей, у него была строительная компания, ну конечно, оформленная на других, подставных лиц, как и положено по закону жанра. Значит, они просто отжали эту компанию… и все. В голове начал потихоньку складываться пазл. А то, что я узнал в тюрьме, беседуя с капитаном, который любезно согласился уделить мне несколько минут своего драгоценного времени, было не совсем правдой. Как я и думал…

Эти два ненормальных познакомились в тюрьме, Стас вступился за долговязого, чем спас ему жизнь. Барских же сидел за мелочи и вскоре вышел. А как сказал начальник тюрьмы второй вскоре умер. И ничего сверхъестественного , зэки погибают в тюрьме при потасовках. И на этом конец, финито ля комедия… Так по крайней мере думал начальник тюрьмы. Но я то уже знал больше, а что не знал, то додумал. Барских стал ушами, глазами и руками Стаса на свободе. Вытащил быстренько этого ублюдка, подстроившего свою смерть в камере. Проплатили кому нужно, достали новые документы, и получился новый человек… О том уголовнике сразу забыли. А потом стали нелегально строить бизнес, Пресуя и отжимая все у всех подряд, как в девяностые. А кто не соглашался, как тот политик, просто убирали. Думаю, та запись — это лишь малая толика, капля в море, их делишек. Черт… да им нечего терять.

Все это я собрал как уравнение в своей голове, пока Стас обходил вокруг меня, проигрывая не детским ножом в руках.

— Ну что… ты отдашь мне запись и акции? И я уж подумаю оставить тебя в живых, — так захотелось плюнуть ему в рожу и как в фильмах произнести: «Да пошел ты…», но… я просто смолчал. Не стоит умирать раньше времени. Он всегда был взрывной и неадекватный, а я долго его не видел, возможно ситуация лишь ухудшилась.

— Молчишь да? Почему ты сегодня такой молчаливый? Нечего мне сказать? Ладно, — он медленно прошел мне за спину. Я уже готовился к ударам и побоям, но к моему удивлению, Стас резко перерезал веревки, что крепились к цепи. Не удержавшись, свалился на пол как тюк с цементом. Как же затекли все мышцы и как же это было больно. На лбу проступили капли пота, я не мог даже пошевелить ни одной мышцей, не то чтобы напасть на него. Стас издевательски присел рядом, понимая в какой я ситуации и нагло ухмыляясь продолжил наше общение, точнее его монолог:

— Ты наверное задаешь себе вопросы: где ты, сколько ты тут висел, что так больно и как удрать отсюда? — ненавижу его… — Так вот, отвечу на все. Мы в Москве. Хорошо оказаться дома, не правда ли? — он стал расхаживать вокруг, чеканя слова, словно лекцию нерадивому студенту. А я недоумевал. Москва? Это сколько же я был в отключке? Как мы доехали? Чей это клуб? Миллион еще других вопросов.

— Так, что там? Ах да… Убежать ты не сможешь. Прошли сутки и у меня есть сюрприз для тебя. Сегодня состоится наш бой. И ты будешь драться, хочешь ты этого или нет, — я рыкнул, но слушал дальше. — Я очень добрый сегодня и к тому же справедливый. Она, — он показал на Катю, сидевшую на полу и прижимавшую ладонь к щеке, эта свинья ударил ее перед тем как оттолкнуть…— Она будет призом. И еще… чтобы ты не подумал, что сможешь всего избежать и удрать, сразу предупреждаю: я убью ее не моргнув глазом и вторую тоже. Она уже по дороге к нам. Ты примешь бой…