Еда и микробиом. Традиционные продукты питания разных культур для здоровья и благополучия
Шрифт:
Научный редактор Валентина Бологова
Издано с разрешения Avery, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC и литературного агентства Anna Jarota Agency
Все права защищены.
Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
Copyright © 2019 by Katherine Harmon Courage
All rights reserved including the right of reproduction in whole or in part in any form. This edition published by arrangement with Avery, an imprint of Penguin Publishing Group, a division of Penguin Random House LLC.
Посвящаю Памеле Роджерс и Уильяму Хармону – моей маме и моему папе.
Спасибо, что поощряли меня задавать вопросы
Я вмещаю в себе множество…
…Зависимость кишечных микробов от пищи позволяет принимать меры по изменению флоры в наших телах и замене вредных микробов полезными.
Введение. Мы не одни
Нам нравится думать о себе как о вершине эволюции, к которой мы двигались неотвратимо и решительно – сначала прочь из первичного бульона, затем вниз с деревьев, а потом гордо, с заслуженным чувством превосходства зашагали по земле, освоив присущее лишь нам прямохождение.
Не люблю никого огорчать, но на эту сияющую вершину мы поднялись далеко не в одиночку. Нам очень помогли. И я имею в виду не наших предков-обезьян и даже не тот астероид, который так удачно стер с лица планеты динозавров, освободив для нас местечко. Я говорю о микробах.
Вернее сказать, нам оказывала поддержку триллионная армия бактерий, грибов, вирусов и архей – всех микроорганизмов, населявших нашу планету за миллиарды лет до того, как на ней появились мы, и уже миллионы лет обитающих в наших телах. Каждый из нас содержит в себе такое их множество, что это превосходит самое пылкое воображение. Поэтому слова Уолта Уитмена – чистая правда.
Но мы не просто вмещаем в себе эти неисчислимые множества – мы еще и зависим от них. Не будь их, мы никогда не приобрели бы такую совершенную иммунную систему, не научились бы извлекать из пищи самые разные, необходимые нам для нормального существования питательные вещества, да и в целом наши тела были бы пристанищем всяческих болезнетворных микроорганизмов, гостеприимно распахнутым для них как снаружи, так и изнутри. Иными словами, мы в отсутствие микробов были бы скорее мертвы, чем живы [1] .
1
А если еще точнее, мы бы даже никогда не появились на свете.
Однако в последнее время мы стали скверно обращаться со своими микробами. Виной тому и наша неуемная страсть к прогрессу, и свойственная нам научная неразборчивость, доходящая порой до топорности, – а если к этому добавить некоторую долю присущей нам самонадеянности, то становится понятно, почему мы умудрились с такой скоростью запустить процесс разрушения сложной и исключительно важной экосистемы человеческого тела. Буквально на глазах исчезает мир наших микробов, имеющий собирательное название микробиота человека, или микробиом человека [2] .
2
В нашей книге мы используем эти два термина как синонимы. По мнению некоторых ученых, словом микробиом следует обозначать только совокупность генов, содержащихся в микробиоте, – в том смысле, как мы понимаем совокупность всех генов человека под словом геном. Но мне по душе точка зрения, которой придерживаются другие ученые: под микробиомом следует понимать всю среду – это и микробы, и желчь, и все прочее, – как если мы говорили бы о биоме леса или речной дельты. И раз уж мы коснулись этого, хочу заметить, что принятое сейчас выражение «кишечная микрофлора» не вполне корректно. Слово флора исходно применялось к растениям, а в нашем случае речь идет об организмах из совершенно других областей живого мира. Возможно, столетия назад подобная ошибка не показалась бы слишком серьезной, но даже первый исследователь, увидевший своими глазами бактерий, – изобретатель микроскопа Антони ван Левенгук – дал им название анималькули, то есть «зверушки». Поэтому мы будем придерживаться термина микробиом или его синонима микробиота.
И происходит это именно сейчас, когда мы только-только начинаем понимать значение микробов для нашего здоровья. Мы вскрываем связи между изменением микробиоты и ожирением, аллергией, диабетом и даже депрессией – недугами, которые все сильнее терзают человечество, несмотря на прогресс в медицине.
Если
Мы развязали войну против собственных микробов. Возьмем хотя бы необдуманный прием антибиотиков [3] ; и даже, черт возьми, то, что мы обзавелись канализацией, всего за пару-тройку поколений [4] в корне изменило нашу древнюю микробиоту. Удар по ней оказался стремительным и действенным – по сути, он привел к ее катастрофическому вымиранию за несколько десятилетий (на фоне 200 000 лет человеческой истории). Если принять время существования нашего вида, скажем, за сутки, это случилось за ничтожные секунды. Но последствия для всего человечества оказались колоссальными, и мы только начинаем осознавать те изменения, которые происходят с нашим здоровьем.
3
Стали широко доступны около двух с половиной поколений назад.
4
Конечно, при правильном употреблении (то есть не тогда, когда с их помощью пытаются побороть вирусные инфекции или искусственно увеличивают привес скота) антибиотики можно считать истинным чудом современной медицины. Благодаря им из нашей жизни полностью исчезла угроза заболеваний, которые раньше убивали нас тысячами и миллионами. Впрочем, есть и много других изменений в нашем образе жизни, которые позволили радикально улучшить наше здоровье. Как и любой другой человек, я очень рада возможности пользоваться современным туалетом, не служить прибежищем глистов и любоваться снегом из окошка дома, греясь у радиатора. Но все же в последнее время мы довели нашу тягу к удобствам до крайности.
Есть, однако, еще одна могучая сила, влияющая на нашу микробиоту, – фактор, который за последние поколения тоже очень круто изменился. И фактор этот, а именно еда, находится почти полностью под нашим контролем.
Все, что мы едим, сильнейшим образом влияет на состояние наших микробов. Причем мы делаем это каждый день и по нескольку раз. А ведь пищевые привычки никогда еще не менялись с такой скоростью, как это происходит сейчас. Наши прабабушки не пробовали ни капли кукурузного сиропа с высоким содержанием фруктозы, не говоря уже о газировке с искусственным подсластителем. Еще несколько поколений назад мир знать не знал, что такое консервы. Фактически все время, что наш вид существует на планете, мы были охотниками и собирателями. Даже самое древнее из наших пищевых новшеств, а именно земледелие, с эволюционной точки зрения возникло мгновение назад.
Сегодня мы все больше понимаем, что почти вся наша пища – от йогурта с пробиотиками до спаржи с жирной свиной отбивной – оказывает сильное воздействие на наши микробы, а они, в свою очередь, влияют на нас. Причем очень быстро: то, что мы съедаем за обедом, способно изменить состав нашей микробиоты за сутки. Мы все яснее осознаем, что микробы играют ключевую роль в том, какое воздействие – хорошее или плохое – наш рацион оказывает на наше здоровье.
Начиная со времен Галилея наш разум постепенно преодолевал силу притяжения антропоцентрического мировоззрения. И микробиом может служить еще одним, пусть и шокирующим, напоминанием: мы не можем считать себя властелинами Вселенной – мы и собственным телом управляем лишь отчасти.
На протяжении почти всей нашей истории мы, сами того не осознавая, давали нашим микробам кров и стол, сделав их своими. Не оставаясь в долгу, микробы защищали нас от болезнетворных микроорганизмов, снабжали калориями и витаминами, совершенствовали иммунную систему и, по всей видимости, даже влияли на наше настроение. Пока изменения в наших генах, среде обитания и рационе были медленными и постепенными, наши микробы успевали приспосабливаться к нам, а мы – к ним.
Сделка, что и говорить, была выгодной обеим сторонам. Получалась своего рода улица с двусторонним движением, и выживание было обеспечено всем его участникам. Многие виды или штаммы микробов так долго жили в человеческом кишечнике (тысячелетия за тысячелетиями – от наших предков-приматов и даже с еще более давних времен), что наш пищеварительный тракт стал единственной возможной для них средой обитания. Иными словами, наши микробы нуждаются в нас ничуть не меньше, чем мы в них. А может быть, и больше. Как отмечают авторы статьи, опубликованной в журнале Nature, «микробиота каждого человека кровно заинтересована в его благополучии». Если гибнем мы – гибнут и микробы, по одиночке и все скопом. А ведь никому не хочется, согласитесь, остаться без дома… или оказаться стертыми с лица земли.