Эдем 6
Шрифт:
Дуэль же куда более слабых смертных и уступающих в мастерстве настоящим монстрам… На самом деле она выглядела безумной и ужасной. Стремительные режущие удары, Ада не совсем понимала куда именно ударит и делала ставку на скорость. Молниеносное движение сверху вниз на руке Нуму остаётся царапина, сразу же колющий в живот и уклонение южанин, сразу же попытка достать до бедра. Главное попасть, а куда уже не особо неважно.
Всё время используется вторая рука, оба дуэлиста хлёсткими ударами лупили по ведущей руке своих противников, тем самым меняя траекторию движения кисти. Нуму в такой ситуации приходилось двигаться в два раза быстрее из-за одной конечности. За секунду наносилось по два-три удара с обеих сторон, очень быстро,
В результате ран на телах бойцов становилось всё больше. Множество царапин, но ни один колющий удар пока что не достиг цели. Как и критических ранений тоже не было, только вот даже простая царапина та ещё проблема. Нуму кровоточил куда сильнее, боеспособность его падала ещё ниже.
И наконец-то Огненная Бестия нашла возможность поставить точку. Молниеносный перехват ведущей руки уставшего бесчестного отброса и её клинок разрезает бок. Сразу же после этого девушка заходит за спину и оставляет ещё один глубокий порез по уродливой спине. Атака наотмашь уже слишком медленная и после лёгкого пируэта появляется ещё одна рана на голени. Бывший офицер обладал куда большим мастерством, так что действительно успел удивить своего противника.
Через считанные секунды Ада уже заставила Нуму упасть на колено, после чего вся трибуна замерла. Этот отброс выступал далеко не в первый раз, он часто подрабатывал чем-то вроде шута, которого били и пинали. И даже если ему удавалось победить, то в конце в него летела только гнилая рыба. Хотя чаще он проигрывал, ведь любил сражаться пьяным, а на аренах попроще так и вовсе устраивались покупные бои. Так с ним поступила когда-то и Поцелованная Огнём.
Но сейчас всё изменилось. Последний рывок Огненной Бестии оказался настолько быстрым, что южанин даже не успел среагировать и кинжал пробил его грудь. Но Нуму сразу не умер, пусть сердце его и оказалось пронзено. Ведь он всё ещё оставался довольно сильным паресисом. Он мог нанести ответный колющий удар в, например, печень, но… вместо этого левая рука схватилась за плечо не врага, а сам бесчестный снова посмотрел в глаза Ады, прямо как тогда.
— У тебя такой же взгляд, как у моего сына… — с улыбкой на лице произнёс слепой Нуму, который видел нечто своё, после чего его хватка начала слабеть. — Спасибо.
Через два удара сердца южанин упал на спину с вонзённым в грудь кинжалом и вторым в его руке. Сама же Ада бросила взгляд на поверженного врага и ушла прочь, так и не забрав своё оружие.
Зритель ещё не знал как на это реагировать, все взгляды оказались прикованы к главной трибуне, где что-то кричал какой-то алетис, вмешиваясь в спор высших мест. Громко возмущалась прекрасная Надия Ишар, считая подобное архинеуважанием истинной формы, ведь эта рабыня не только вопреки всему дала поединок чести бесчестному ублюдку, так ещё и сделала это по всем правилам и оставила после сражения своё оружие в знак признания соперника, чтобы того могли похоронить как воина.
Из уст других лариосов тоже лилось много интересного, в том числе и в адрес поднявшегося Лансемалиона Бальмуара, который не мог стоять в стороне, ведь сейчас буквально решалась судьба главного актива, нужно было что-то выдумывать и как-то оправдываться.
— Да кто она такая, чтобы устраивать подобное?! — снова воскликнула Надия Ишар, озвучивая мнение значимой части трибуны, которая боялась что-то заявить лично. — Он не заслуживал подобной участи после всего что сделал!
— А кто ты такая, чтобы говорить о чьих-то заслугах? — внезапно в разговор вмешался сам Проводник, чем несколько удивил собравшихся: обычно он никогда не встревал в споры лариосов.
— Не поняла вопроса…
— Солнце и Песок даёт оценку действиям своих детей. Поцелованная Огнём Адериин прошла паломничество с честью, что было отмеченной всеми. Как и для Нуму был вынесен свой вердикт по этому поводу, — жёстко и неоспоримо говорил Слушающий Пустыню. — После всего произошедшего за гранью мира Огненная Бестия приняла решение. Она сочла этого южанина достойным дуэли чести, как и оставила своё оружие в знак уважения. Ты оспариваешь этот выбор?!
— Да, оспариваю. Это решение было неправильным!
— Тогда бросай вызов, и мы устроим ещё один поединок, — всё также тихо, но с беспощадностью Палящего Солнца произнёс Проводник.
Надия Ишар усмехнулась, выигрывая тем самым себе время на размышления. А аристократ продолжал сверлить взглядом спорящих лариосов и хозяйку пирамид, в частности. Бросить вызов Поцелованной Огнём Адериин? Не было сомнений, что за свою вещь сразу же вступится хозяин и дуэль уже будет проходить между Надией и Лансемалионом Бальмуаром, где победитель известен заранее. Вряд ли даже удастся подкупить кого-то на время, ведь в Анхабари немногие могут хоть как-то соперничать с человеком, чьё настоящее имя лучшее лишний раз не упоминать.
— Тебе следует с уважением относится к старшим, Надия! — встрял сын Торана.
Самый же влиятельный смертный на этот трибуне продолжал молчать, как и никакой конкретики не говорил ни его сын, ни другие члены семьи. Из-за этого Надия и начала словесную перепалку, надеясь указать на ослабевшую хватку и нерешительность своего конкурента. Разумеется, с использованием двусмысленных эпитетов, что граничило с прямым оскорблением. И вот уже рот хозяйки пирамид открылся вновь, чтобы сказать пару ласковых…
— МОЛЧАТЬ!!! — громко рявкнул Торан Хаффан и наконец-то поднялся со своего места. — Он умер достойно!
Один жест и тут же тело Нуму объял песок. Мастера-архитекторы перенесли его в саркофаг, где вскоре начнут приготовления рабы для похорон. А через секунду обладатель решающего голоса Великой Арены направил свой тяжёлый и жестокий взгляд прямо на аристократа, посмевшего встревать в разговоры старших. Однако вместо осуждения последовал короткий кивок.
Опешивший ещё больше Лансемалион Бальмуар тут же успокоился и быстро вернулся на место, приняв нейтрально холодный вид. Но что-то он ничего не мог понять, ведь в жесте Торана явно читалось признание… с чего бы это?
— Нуму… знакомое имя… — тихо прокряхтела сидящая рядом Изабелла, пытающаяся что-то вспомнить. — Ах, да! Конечно же! Это же офицер ударного отряда Змеи. Нуму Хаффан, лишённый чести трибуналом и фамилии главой семьи. Да… Торан поступил тогда очень жестоко со своим провинившимся внуком и даже слова генерала Джала Хаффана, его четвёртого сына не смогли переубедить жестокого деда. Помниться Нуму успел дослужиться до сержанта, и мы даже однажды сражались бок о бок во время бури ветров Этия. Золотые времена… Жаль только, что правнук Торана погиб в прошлом вторжении Свободного. Говорят смерть его оказалась ужасной и мучительной, ведь свободные питают удивительную ненависть к каждому из защитников Эдема. Они пытали и издевались над захваченными офицерами, даровав быструю смерть только некоторым рядовым солдатам, за исключением инженеров осадных машин. Нуму был безутешен, горевал и Джал, ведь Нуму являлся его единственным сыном и вдруг лишился всякой возможности вернуть себе честь после совершенного поступка. А вот Торан… он после этого не говорил целый год. Он любил правнука и, пожалуй, только к нему относился как к… к члену семьи, а не как к инструменту в родовых конфликтах за власть в Эдеме. Но хоть закончилось всё хорошо. После этого Нуму должны похоронить рядом с его сыном. Это вы подсказали своей ученице как правильно поступить?