Единение
Шрифт:
— Он не один такой, многие люди теряют близких, но они не становятся террористами.
— Я не оправдываю его, только осуждаю войну и насилие в целом.
— Чтобы выбраться живыми, нам придется прибегнуть к насилию. И поверь, после всего, — Константин посмотрел на протез, — я не настроен на переговоры.
— Я понимаю.
Константин решил, что сейчас неуместно продавливать свою точку зрения, ведь их отношения неожиданно продвинулись, лучше сосредоточиться на том, как покинуть Токио, ведь пока они здесь — их будут искать.
— Нужно уезжать, и как можно скорее, а как будем дома, сможем принять меры.
— Я бы поговорила с семьями коллег, они должны знать.
Анна
— Сосредоточимся сейчас на эвакуации, люди Джин- Хо проведут разведку, разработаем план.
Девушка кивала, почти не слушая, она все больше уходила в себя.
— Ты молодец, хорошо справляешься, — сказал генеральный директор, — я хотел бы отдохнуть, но есть еще несколько дел, которые требуют моего вмешательства, и твоя помощь мне пригодится, — он встал с кресла, после чего неожиданно, даже для себя, широко зевнул.
— Нет, — она положила руку ему на плечо, — я знаю, что тебе действительно сейчас нужно, Анна вернулась к столу, нажала на кнопку интеркома.
— Дежурный, — ответили оттуда.
— Распорядитесь принести сюда койку и свежее белье для генерального директора.
— Не думаю, что стоит, — запротестовал было Титов.
— Стоит, — твердо сказала Анна, — изможденные и уставшие, мы далеко не уедем.
— Где ты будешь? Я должен знать.
— Пообедаю и тоже найду себе место, — легко улыбнулась девушка, она вышла из кабинета.
Через пять минут принесли кровать, тут же заправили ее. Оказавшись в постели Константин буквально растворился в прохладе свежего белья, он расслабился, боль его не накрыла, и быстро пришел сон.
Он раскрыл глаза, вокруг была непроглядная тьма, а в голове неясное смятение, причем не его собственное. Неужели снова кошмар? Титов всмотрелся в темноту, сквозь нее. Складывались черты кабинета командира базы, все хорошо, это реальность. Константин вдруг почувствовал чье- то присутствие, бросил взгляд на дверь, она была закрыта, окон в кабинете не было, когда глаза привыкли к темноте Константин увидел небольшую фигуру в кресле, он осторожно вылез из постели, подобрался ближе и заметил, что незваный гость спит, подложив руки под голову на его столе. При ближайшем рассмотрении у силуэта стали проглядываться знакомые черты.
— Аня, — Константин аккуратно толкнул девушку, та медленно подняла голову, — что ты тут делаешь?
— А? — сонным голосом переспросила девушка.
— Что ты тут делаешь?
— Я решила, что тебе со мной безопаснее, ну, то есть мне с тобой.
Константин улыбнулся, но в темноте этого было не видно.
— Аня?
— Да?
— Если я сейчас поцелую тебя, ты будешь против?
— Нет, не буду.
Он коснулся рукой ее щеки, девушка чуть отпрянула, почувствовав холод металла, но затем сжала его ладонь и подалась вперед. Тревога и смятение в его голове усилились, но Титов не стал обращать внимание, он осторожно коснулся губ девушки своими, но поцелуй не вышел полноценным, в дверь с силой постучали.
— Господин! Проснитесь! Тревога!
Константин отвлекся и подключился к мысленному потоку обитателей базы. И правда, нападение. Подтверждая его выводы, зазвучала сирена, Титов включил свет, стал быстро одеваться, после чего распахнулись двери кабинета, директора уже ждали четверо гвардейцев.
— Скорее! Господин Ён приказал вывести вас.
— Где он сам?
— В центре управления, руководит обороной. Прошу, господин, скорее.
Титов подал Анне руку, и вместе они побежали на улицу. Ночное небо рассекали вспышки,
— Постарайтесь скрыться в городе, — проговорил один из гвардейцев по рации, — мы пока отходим, чтобы не привлекать внимание, конец связи.
Машина вывернула на главную магистраль и встроилась в поток. Константин оглядывался по сторонам, вроде бы никто их не преследовал.
— Разведке удалось узнать, что из города есть единственный путь — поезд в Осаку, боевики захватили вокзал, но сообщение разрушать не стали. Им вы и выберетесь, — проговорил водитель, поворачивая по указателю.
Главный вокзал Токио всегда был местом оживленным и людным, ведь железнодорожные пути связывали столицу области почти со всем островом, но сейчас оживление стихло, людей стало куда меньше, повсюду находились бойцы в черной форме и с нашивками Национального фронта освобождения. Они заняли большую часть путей, перевозя по ним свои подкрепления и ресурсы, и единственным рабочим маршрутом для горожан осталась Осака.
Похоже, Танака оказался крайне сентиментальным и не смог использовать маршрут в город, где жила его мать в целях революции, однако о мотивах террориста Титов уже не задумывался. Это ему предстояло решить в столице. Сейчас все мысли были сосредоточены на том, как выбраться.
Войти оказалось легко, применив Дар Титов вместе с Анной и сопровождающим их водителем избежали проверки документов. Сказывался недосып, все пережитое навалилось на его плечи, генеральный директор не смог использовать свои силы, чтобы замаскироваться, осталось надеяться на глубокий капюшон, выданной ему толстовки, темные очки и медицинскую маску.
— Ты плохо выглядишь, — сказала Анна, глядя на него.
— Нормально, — выдавил Константин, хотя ощутил, как виски сдавливает, а к горлу подступила тошнота.
— Я сама куплю билеты, — девушка поправила прическу и пошла сквозь толпу к электронному киоску.
Она изредка посматривала по сторонам, кроме того была одета в военную форму без знаков различия. Константин боялся, что это может привлечь внимание и не ошибся: с дальнего конца зала в сторону киосков уже шли два боевика. Титов тут же уловил их мысленные сигналы и приказал забыть о своих подозрениях. Бойцы застыли на месте, после чего пошли назад к постам, о чем- то переговариваясь. Константин почувствовал, как голову сдавило, он в последний момент успел наклониться и снять маску, его вытошнило на покрытый мозаичной пленкой пол. Когда он ел последний раз вообще? Взгляд слегка помутнел, но ОПЗМовец успел заметить перекошенные от отвращения лица прохожих.
— Все нормально? — перед ним склонился мужчина.
— Нормально, у моего друга грипп, — влез в разговор водитель, — не подходите близко, извините.
Мужчина с недоумением отошел, а в этот момент вернулась Анна, держа в руке три пластиковых карточки, увидев на полу лужу, она спросила, что случилось.
— Ничего, я просто немного тебе помог, — ответил Константин, делая глубокий вдох и пытаясь прийти в себя, — когда поезд?
— Через полчаса, — ответила девушка, собираясь сесть рядом.