Единственная на всю планету. Трилогия
Шрифт:
– Мне страшней, дочка! Ты ни в чем не виновата, а я о себе такого сказать не могу. Пройдет несколько лет, ты выйдешь замуж и будешь жить своей жизнью, а я, даже если когда-нибудь женюсь, детей заводить не буду. Имей в виду, что все достанется тебе.
– Зачем мне это? – равнодушно сказала Людмила.
– Каждый человек ищет себя в своих детях, – сказал он, садясь на диван рядом с дочерью. – Все, что я делал, я делал для вас. Конечно, я думал, что наследником дела будет Олег. Не потому, что я его любил больше тебя, просто женщине трудней справиться с моим наследством.
–
– Сначала им позвони, – предложил Виктор, – а я сейчас распоряжусь, и тебя отвезут. Только смотри, не вздумай возвращаться сама. Позвонишь мне, и я вышлю машину.
– Как я ей позвоню, если ты разбил мой старый мобильник? Я ей по обычному телефону сто лет не звонила и не помню номера.
– А справочник для чего? – сказал он. – Подожди, сейчас найдем. У меня там были выписаны телефоны родителей всех твоих приятельниц. Так, Савин Виктор Николаевич. Держи, а я позвоню насчет машины.
Люда набрала записанный на полях справочника номер телефона, и на том конце линии после нескольких гудков взяли трубку.
– Я слушаю, – услышала она голос Светланы. – Кто говорит?
– Привет, Света! – поздоровалась Люда. – Не узнаешь? Ну ты даешь! Неужели у меня за полгода так изменился голос? Или у тебя прорезался склероз?
– Люда, что ли? – неуверенно спросила Светлана. – Точно Фадеева! Откуда ты взялась?
– К тебе сейчас можно приехать? – не отвечая на ее вопрос, спросила Людмила. – Тогда я скоро буду.
– Не спеши одеваться, – предупредил дочь Виктор. – Сейчас подгонят машину и за тобой поднимется Сергей, тогда и пойдете.
Сергей был одним из трех телохранителей отца, которого к ней прикрепили в прошлом году. Видимо, отец решил в этом году ничего не менять, что Людмилу устраивало: этот телохранитель умел быть незаметным. Ждать пришлось около десяти минут. Когда прозвучал звонок, девушка проверила по дисплею камеры, кто пришел, и открыла дверь. Человек, который полгода назад был тенью Людмилы, сейчас ее не узнал.
– Извините, – сказал он, бросив на нее оценивающий взгляд. – Прошу вас сообщить Людмиле Викторовне, что пора ехать.
– Я же говорил, что тебя никто не узнает, – сказал появившийся в прихожей Виктор. – Все в порядке, Сергей, это и есть Людмила. Просто ей сделали пластику.
Еще до отъезда с «Фазенды» у нее с отцом был разговор.
– Ты очень сильно изменилась, дочь, – сказал он ей. – Если бы эти изменения не происходили на моих глазах, я бы прошел мимо тебя и не узнал. И никто из твоих знакомых тебя тоже не узнает. Не меняются так форма носа и величина глаз, да еще за какие-то полгода. Так что пусть лучше нас считают... не вполне нормальными людьми, чем всем и каждому доказывать, что ты моя дочь, и мы им не пудрим мозги. Поэтому сообщаем всем, что ты сделала пластику.
– Я это, Сергей Владимирович, – сказала она телохранителю, надевая шубу. – Все, я готова.
Вместо «найта» за ней приехал тот «мерседес», на котором они постоянно ездили на дачу. Когда Людмилу привезли к подъезду, в котором жили Савины, ее тоже не узнали.
– Вы к кому? – спросил из домофона голос Светланы.
– Свет, ты не пялься на дисплей, а открывай дверь! – сказала Люда, которую начало раздражать то, что ее никто не узнает. – Пластику я сделала, понятно?
В квартире ее ждал сюрприз: вместо одной девчонки в гостиной Савиных сидели четыре. Все подождали, пока она снимет шубу и сапоги и зайдет в гостиную, после чего принялись вертеть, рассматривая со всех сторон.
– Классно сделали! – с завистью сказала Ольга, тоже учившаяся в ее классе. – Не видно ни одного шрама! Но ты все-таки сумасшедшая! Это сейчас ты красавица, а когда вырастешь? Опять делать пластику?
– За границей делали? – спросила Света. – Вы ведь вроде куда-то уплыли?
– Никуда мы не уплывали, – раздраженно ответила Люда. – Слушайте, девчонки, хватит меня щупать!
– Обалдеть! – высказалась Татьяна, жившая на одной лестничной площадке со Светой и участвовавшая в их посиделках. – Какая аккуратная попа! И ноги похудели! Это ведь не пластика?
– Это борьба, – буркнула Люда, которая уже начала жалеть о том, что приехала.
Она рассчитывала хоть на время сменить обстановку, посидеть с той, кого с натяжкой считала подругой, и поплакаться. Эти смотрины и необходимость врать сильно раздражали.
– Какая еще борьба? – спросила Анжела, тоже ее бывшая одноклассница. – Что мы из тебя каждое слово вытягиваем! Садись и рассказывай!
– Ни в какой круиз мы не уплыли, – сказала Люда, садясь в свободное кресло. – Уехали на Алтай и жили там в лесу.
– Как это в лесу? – не поверила Света. – И твой отец тоже?
– Мы не под елками жили, – пояснила Люда. – Купили большой двухэтажный дом со всеми удобствами, который кто-то построил как дачу, а учиться ездили на автобусе в районный центр. А до автобуса отвозил отец. Были причины уехать. Рядом находилось лесничество, а в нем, помимо лесника, жили его дочь и воспитанник. Мы с ними подружились, особенно Олег, с которым они учились в одном классе. Они и научили борьбе. Сначала занимались в их доме, а когда открылась секция в городском Дворце спорта, ходили туда. Я начала заниматься позже других, но без проблем справлюсь с двумя-тремя такими парнями, как наш Денисов.
Девушки недоверчиво переглянулись: Валерка Денисов был самым спортивным парнем в классе.
– Что, не верите? – сказала Люда, которую задело недоверие к ее словам. – Начнутся занятия, я вам на физре продемонстрирую. Это что-то азиатское вроде Ушу или каратэ. Вкалывать пришлось каждый день, зато весь жир с ног ушел. До этого пробовала с мамой дрыгаться под музыку, но без толку. И вообще накачала мышцы.
– Что-то не видно твоих мышц, – насмешливо сказала Анжела, которая была самой крупной девушкой из всех собравшихся. – Если не врешь, снимай свитер!