Единственный дракон. 1 и 2 книга
Шрифт:
Отец явно собирался перебрать товар, поторговаться. А Ардаю вдруг страстно захотелось именно это яйцо. Оно точно самое лучшее, и самое дорогое, наверное. Из него наверняка получится крупная, сильная птица – крупнее и сильнее, чем большинство здешних. Он лучший наездник в деревне, а может, и в Аше и его окрестностях, и пусть у него будет самый лучший рух – он это заслужил. И еще – Эйда стояла рядом и смотрела, и при ней ему особенно приятно было бы, не торгуясь, купить самое лучшее.
Отстранив Руйбикора, отец принялся перебирать яйца, осторожно вынимал каждое из вороха одеял, взвешивал в
– Оно отличается по форме. И скорлупа какая-то не такая, – заметил отец, поглаживая яйцо пальцем. – Она темнее. Почему это?
– Да что тут странного, имень? Яйца разной формы даже у кур бывают! А скорлупа? Отличная скорлупа! Предки производителя – из диких, что со Скалистых островов! Я, когда молодой был, сам плавал туда за птенцами! Вот это было дело, скажу я вам! Одна самка гналась за нами всю ночь, мы уж и не чаяли её отогнать! Нет – выбилась из сил, улетела… Огромная, скажу я вам, была птица, огромная, а видели бы вы, что она выделывала в небе! В каждой кладке победителей Гонок есть такие яйца, и лучшие птенцы получаются из них! Эх, если бы ты видел ту дикую, имень!
– Моему парню это не подойдет, – сказал отец. – Он и на полудохлой птице вытворяет такое, что мне хочется надавать ему по шее, пока он ее себе не свернул. А уж если он получит дикую… Мне надо, чтобы рух был спокойный, смирный, чтобы высоко не поднимался. Что посоветуешь?
У торговца на мгновение даже челюсть отвисла.
– Ты, верно, шутишь, имень?! Ты, может, для дочки птицу покупаешь? Или всё же для сына?
Эйда прыснула, а Айдар чуть было не вскипел, но вовремя опомнился. Конечно, отец шутит. Он потому и шутит, что уже решил. На самом деле он гордится тем, как его сын умеет летать. Несмотря на то, что всё обещает надавать по шее…
– Наверное, я рискну, – продолжал забавляться имень Эстерел. – В крайнем случае буду держать на привязи обоих. Назови цену, почтенный Руйбикор, сбавь, сколько полагается, потом ещё немного, и выписывай документы…
"Если мужчину можно вывести из себя, – нередко повторял отец, – пусть попробует носить юбку. Может, это ему больше понравится. Злость, обида, гнев – это для рыночных склочниц. И для глупцов".
Ардай Эстерел – никакой не глупец. И уж конечно, ни к чему ему юбка.
– Ну, я, в крайнем случае, улечу, – Ардай безмятежно улыбнулся. – Не знаю, конечно, как рух…
Мать и сестры всё приготовили к их возвращению – печка в стойле топилась, согревая насыпанный в жестяное корыто крупный речной песок, не больше и не меньше согревая, чем нужно. Дело это тонкое, хлопотное, старания требует, внимания строжайшего. Спустя рукава лучше не браться – себе дороже выйдет. Нужно мягкое, ласковое, сухое тепло, и появится покрытый густым серым пухом прожорливый птенец, и вот тогда-то главные хлопоты и начнутся…
Ардай сам уложил яйцо в песок, придирчиво пощупав его сначала – довольно ли тепла? И не горячо ли? Бережно присыпал. Ещё там, на рынке, отец вручил ему покупку, дав этим понять, что всё дальнейшее – его дело. Сестренки окружили тесно и смотрели во все глаза. Каждая норовила что-то подать, поддержать, и все, конечно, только мешали. И гвалта от них, как обычно, было больше, чем нужно. Но Ардай был терпелив, как никогда – слишком радовался, чтобы сердиться.
Мать подошла с маленьким братишкой на руках, передала малыша старшей дочке и наклонилась к самому яйцу – послушать птенца. Потрогала скорлупу пальцами, одобрительно кивнула.
– Еще неделя? – она повернулась к мужу.
– Наверное, меньше. Дней пять, хотя, может, и шесть…
– И сколько?..
– Две сотни монет. Это хорошая цена, Мия. Яйцо от победителей гонок.
И мать опять кивнула. Сделанное отцом в их доме никогда не обсуждалось и не осуждалось, хотя, две сотни – это, конечно, дорого. Готового птенца, не самого лучшего, может быть, можно купить сотни за полторы. Еще за полторы сотни можно было купить пять-шесть приличных лошадей, или построить небольшой дом. Сегодня отец сделал ему щедрый подарок.
– А почему такая скорлупа?
– Производитель из диких, – объяснил отец, – и потом, это зависит от того, чем кормят птицу. Не беспокойся, Мия, ты же знаешь, даже совсем дикие птенцы послушны, если их правильно воспитать.
Имень Эстерел говорил так уверенно, как будто не он совсем недавно с сомнением расспрашивал торговца о том же самом.
Он добавил:
– У Руйбикора всегда был хороший товар. Если хоть раз проколется, как он будет здесь торговать? Что-то пойдет не так – я его из-под земли достану, ты знаешь.
– Не беспокойся, Мия, птица будет отличная, – это заявил старый Кир Эстерел, дядя отца, который до сих пор стоял поодаль, за спинами девочек, – у твоего мужа нюх на хороших птиц!
– Дядя Кир, – воскликнул отец, обнимая родственника. – Видишь, что у нас творится – прости, не заметил тебя…
Тот заулыбался:
– Да я давно сижу, вас дожидаюсь, Мия уже не один ковш холодного пива мне принесла.
– Но я что-то не видел твоего руха! – забеспокоился имень.
Дядя развел руками.
– Из меня нынче плохой летун, Гай, уж не серчай. Так кости скрутило, вообще впору было дома сидеть. Я на повозке приехал.
– На повозке… – отец покачал головой, и ничего больше не добавил.
Им завтра вместе отправляться в путь. На повозке? Тогда дорога затянется, очень затянется, а это некстати.
Старик приблизился, изрядно подволакивая ногу – понятно, что на руха ему не сесть. Посмотрел на яйцо, и похлопал Ардая по плечу.
– Ты на этой птице через три года приз возьмешь, парень! Главное, не оплошайте, выкормите как следует…
Ардай пообещал:
– Не оплошаю…
Его сомнения насчет скорлупы немного беспокоили, хотя сам он в этом как раз не очень разбирался. Ну, сколько яиц рухов повидал он в своей жизни? Мало. Какая там скорлупа бывает у диких? Да кто его знает. И у отца, и у дяди Кира опыта побольше, наверное, их суждению можно доверять. Но лучше бы, конечно, без сомнений.
– Выкормим, – заверил отец. – С мясником уже всё договорено. Нам бы еще самим не оголодать! Как там с ужином, Мия?
– Всё хорошо с ужином, – мать взяла на руки захныкавшего ребенка. – Прошу к столу.