Эдит Пиаф
Шрифт:
– Фернандель? Ну и что?
Она просто никогда не видела его фильмов…
Все закончилось в один миг. 7 апреля 1937 года Францию облетело страшное известие: Луи Лепле застрелен выстрелом в голову.
Луи Лепле.
28. Кто ты, Пиаф, – жертва или… убийца?
Луи Лепле нашли в его собственной квартире мертвым.
Это было несправедливо! Пиаф относилась к Лепле как к учителю, как к самому дорогому, близкому человеку. Она любила его. Между ними не было и не могло быть крупных конфликтов, которые привели бы к такой страшной развязке. И полиция вскоре оставила Пиаф в покое… Полиция – но не коллеги и пресса.
«Жернис» был закрыт, но в кабаре оставалось много артистов, официантов, прислуги. В этот тяжелый момент Эдит от одного из своих коллег услышала слова, которые ранили ее в самое сердце.
– Что, умер твой покровитель? С твоим талантом ты снова окажешься на улице… малышка…
Но хуже всего вела себя пресса. Газеты на все лады перемывали косточки несчастной Пиаф. Винили ее в том, чего она никогда не делала и не могла сделать в принципе. Эдит впала в жесточайшую депрессию – первую в своей короткой жизни, но далеко не последнюю.
О выходе на сцену кабаре «Жернис» не могло быть и речи. Завсегдатаи кабаре верили газетам и не стали бы слушать «убийцу» их кумира. Другие заведения Пиаф не приглашали – по той же самой причине.
На помощь, как это не раз еще случится в жизни великой певицы, пришли настоящие друзья.
Песня как жизнь.
29. Раймон Ассо
После ужасной гибели Луи и двух суток предварительного заключения, проведенных в полицейском участке, Эдит дала концерт в парижском кабаре «Одетт», где выступала несколько раз еще при жизни Лепле. И впервые подверглась молчаливому зрительскому неприятию. Она была глубоко несчастна, она старалась оправдаться перед зрителем. Но… как оправдаться в том, чего ты никогда не совершала?
Закончился срок короткого контракта с «Одетт». Хозяева отказались его продлить. Пиаф осталась практически без ангажемента. Некоторое время она объезжала рабочие районы Парижа, где ее принимали хорошо, но платили мало. Затем Пиаф отправилась в Ниццу.
Здесь, на побережье, столичных газет почти не читали, а местные о деле Лепле писали скупо. Но Пиаф приходилось несладко – провинция ее абсолютно не знала. И того успеха, которого она добилась в Париже, здесь, в Ницце, не случилось.
Она вернулась в Париж, где ее уже никто не ждал.
В один из вечеров, когда Пиаф тосковала о Лепле, она сняла трубку и позвонила Раймону Ассо.
– Раймон, – сказала она, – ты не хочешь заняться моими делами?
Его ответом были слова:
– И ты еще спрашиваешь? Я жду этой минуты целый год! Немедленно бери такси и приезжай.
Эдит Пиаф прослушивает свою только что записанную пластинку. 1938 год.
30. Великая Эдит Пиаф
Не имея, по сути, никакого образования и не владея музыкальной грамотой, Пиаф пела и чужие песни, и сочиняла сама. Одним из поэтов, которых она полюбила сразу и безоговорочно, стал Раймон Ассо. Его стихи отлично укладывались на музыку, которую так любила Эдит, и в полной мере отражали ее внутреннюю сущность. Уличный воробышек? Да! Но такими уличными воробышками была полна вся Франция.
Ассо взялся за Пиаф самым серьезным образом. То, что не успел сделать Лепле, завершил он, Раймон Ассо. Он окончательно сформировал сценический образ певицы, подобрал удивительно точный репертуар. Каждая песня била в самое сердце. Любовь, радость жизни, печаль утраты – все это было в его стихах… Нужно ли говорить, что Пиаф в него влюбилась, как влюбилась двумя годами ранее в блистательного Луи Лепле? Воистину, сердце этой женщины было всегда открыто для любви. И потому очень ранимо…
Ассо решил добиться двух целей разом. Чтобы Пиаф приобрела статус известной певицы, а не актрисы закрытых кабаре, ему нужно было заполучить радио и устроить ангажемент в одном из самых прославленных концертных залов – в парижском мюзик-холле «АВС» на Больших бульварах. И это у него получилось!
Главной переменой стал новый образ. На сцену «АВС» вышла не малышка Пиаф, а Эдит Пиаф. Взрослая женщина, выдающаяся певица, а вовсе не бывшая уличная девчонка. Малышка исчезла, но… остался воробышек.
В студии звукозаписи.
31. Ты должна плакать!
Раймон Ассо не просто изменил сценический образ Эдит Пиаф, он вложил в эту маленькую упрямую женщину свою душу.
Они были близки, и связь их была глубже, чем любовные отношения Эдит и Лепле. К Лепле молодая Пиаф относилась с благоговением, как к опытному старшему наставнику, а Ассо был прежде всего другом, а уж потом учителем.
Раймон никак не мог побороть своенравность певицы. Поначалу все, что он говорил, она пропускала мимо ушей.
– Пойми, воробышек, это трагическая песня. Ты должна плакать на сцене, а не веселиться. Тогда заплачет и публика.
– Еще чего! Я не умею плакать из-за всякой чепухи…
– Хорошо, – сказал Ассо. – Просто так ты плакать не можешь? И песня моя тебя не трогает?
– Чудесная песня, Раймон. Но плакать… Из-за чего мне плакать?
– Хорошо. Тогда – просто пой.
Ассо кивнул пианистке. Та заиграла вступление. Пиаф начала петь. И тут же вскрикнула – Ассо изо всей силы перетянул ее ремнем пониже спины. Удар был настолько силен, что Эдит едва удержалась на ногах. Удивленная пианистка остолбенела.