Ее маленькая тайна
Шрифт:
В третьем часу ночи, доведя себя до истерики, я выскользнула из комнаты и пробралась к телефону в холле. Рядом была кладовка, я заперлась в ней, прихватив телефон, и, посветив себе зажигалкой, набрала номер. Сердце билось где-то в горле, а потом и вовсе замерло, когда я услышала его голос.
— Да.
— Это я, — смогла произнести с третьей попытки.
— Ты в доме? — забеспокоился он.
— Да.
— Все в порядке, увидимся утром.
— Не приезжай, встретимся где-нибудь и уедем…
— Это сейчас неразумно, — вздохнул он.
Я
«Надо сматываться, — решила я. — Наплевать на все и бежать из города без оглядки».
Утром все выглядело не так страшно. Когда я вышла приготовить завтрак Папе, Резо уже сидел на веранде, закинув ногу на ногу, и как ни в чем не бывало поглядывал по сторонам. Первой мыслью было кинуться ему на шею, но рядом крутился Толик, потом появился Папа, в общем, остаться наедине не было никакой возможности. Одно радовало: о неожиданной кончине Чумы еще никто не знал. Мысли с утра у всех были ленивые и совершенно для нас неопасные.
Воспользовавшись тем, что Папа в хорошем настроении, я попросила разрешения отдохнуть на турбазе. Папа разрешил, и через час мы с Резо выехали за ворота. Мне очень хотелось перебраться к нему на колени, обнять покрепче и прижаться к груди, но это выглядело бы так сентиментально, глупо, что разом отбило всякую охоту.
— Куда? — спросил Резо, глядя на меня с непонятным сожалением.
— На дачу к Скобелеву. Надо избавиться от оружия, чтобы никто не мог связать его с убийствами.
Резо согласно кивнул, а я по дороге неоднократно пожалела о его способности думать только о том, что у него перед глазами. Сейчас перед глазами было шоссе, вот о нем он и думал. О грузовике, который тащится по левой стороне, мешая движению, о «Запорожце», в окно которого высунула симпатичную морду овчарка… и больше ничего. Все-таки я сижу рядом. Резо повернул голову, посмотрел на меня и улыбнулся.
— Сбежим? — с надеждой спросила я.
Он покачал головой.
— На самом деле я думаю, что от Папы не сбежишь, то есть, если он узнает, кто убил Чуму, найти где-нибудь тихое местечко станет затруднительным. Может, нам повезет. Ты свободный человек, и тебе незачем жить в его доме.
— А ты? — насторожилась я.
— Что я?
— Ты уйдешь от Папы?
— Видишь ли, — почесал он за ухом, — в такой работе, как моя, есть недостатки. Никто не может просто так взять и уйти. Платят у нас прилично, но график увольнения на редкость паршивый…
— Иногда фирма прогорает, — нахмурилась я. — И парни вроде тебя остаются без работы.
Этот разговор вынудил меня вернуться к первоначальному замыслу.
На даче мы пробыли недолго. Собрав оружие в мешок, утопили его в болотце по соседству. Теперь, если оно и отыщется, связать его со Скобелевым будет затруднительно.
Покончив с этим, мы поехали на турбазу, пообедали и даже немного погуляли в роще. Несмотря на хорошую погоду, природа нас не очень привлекала, вдвоем в домике было гораздо интереснее.
Ближе к ужину я уже твердо знала, что вся моя предыдущая жизнь прошла впустую. Какой же я была дурой и сколько времени потратила зря. Я могла бы обратить внимание на Резо в первый свой визит к Папе. Почему бы нет? Надо быть внимательной к людям.
Ужинать не хотелось, и как ни крути, а надо было возвращаться. Я запечалилась, Резо погладил меня по плечу и заявил:
— Лучше делать вид, что ничего не случилось. Я имею в виду Чуму и все такое.
В конце концов, ты здесь вообще ни при чем, а я просто твой охранник, и до всего остального мне дела мало. Если повезет, мы выкрутимся.
— А если нет?
— Тогда придется бежать. Но я уже говорил — это не очень хорошая идея, потому что бежать надо далеко.
— Ну и что? На свете много мест, где о нас никто не узнает.
— Я тоже так думаю. Поэтому ты не должна переживать.
— А кто переживает? — нахмурилась я.
Мы поднялись на веранду, и я сразу поняла: что-то не так. Навстречу нам вышли Толик и Максим. Толик замер перед Резо, а Максим обошел его сбоку и сказал спокойно и даже доброжелательно:
— Резо, отдай «пушку» и сядь вот здесь. — Он кивнул на кресло и обернулся ко мне:
— А ты иди к Папе.
Самое забавное, что обыскать меня никто не догадался, даже сумку не отобрали, а в ней, между прочим, лежал пистолет Скобелева. Я испуганно покопалась в мыслях парней. Дело касалось меня, а отнюдь не Резо. Об убийстве Чумы еще не знали, по крайней мере, эти двое. Повода для паники я не видела и поэтому в кабинет Папы вошла спокойно.
И увидела Дока. Он, ссутулясь, сидел в кресле и прятал глаза. Черт, вот так сюрприз! Одно хорошо, кроме Толи и Максима, охраны в доме нет, это внушало определенные надежды.
— Привет, Док, — вздохнула я, притворяться уже не было смысла. Он ничего не ответил, да мне и не нужно было.
Папа стоял у окна. Он повернулся и одарил меня взглядом, от которого захотелось присесть и вообще стать меньше ростом. Его взгляд мне совсем не понравился, и я как-то не смогла убедить себя, будто это добрый знак. Мысли Папы мне и вовсе не нравились.
— Странные вещи рассказывает твой Леонид Андреевич, — сказал Папа и покачал головой.
— Он чокнутый, — пожала я плечами. — Вечно возится с психами, так и самому недолго свихнуться.
— Возможно… Только выходит, что он прав. Я тут целый месяц голову ломал, что за чудеса творятся. Ни одного слова еще не сказано, а там, где не надо, о моих планах уже знают. Много людей из-за этого невинно пострадали.
— Насчет невинно — вы зря, — сказала я с усмешкой и села напротив Дока, хотя мне сесть не предлагали.
— Ну, с Резо все понятно, дело молодое, — вздохнул Папа, продолжая меня разглядывать. — А все остальное ловко, ничего не скажешь.
Папа меня сейчас не очень интересовал, я смотрела на Дока. Он хмурился и разглядывал пол.