Ее настоящее имя
Шрифт:
– Нет, не рынками, – сказала я, присаживаясь на диван рядом с хозяйкой. – Вот у меня тут есть адреса, подскажите, как лучше добраться до них.
– Ну, давай посмотрим, что у тебя там, – Ирина Вячеславовна взяла мою бумажку. – О-ля-ля! Все в разных концах Москвы. Только вот это недалеко отсюда, всего две остановки на метро. Это – в Теплом Стане, это – в центре, это – в Сокольниках, а вот где этот адресок, если честно, не знаю. Уржумская... Уржумская... нет, впервые название такой улицы слышу. А тебе это все зачем?
– Я, знаете ли, частный детектив...
– Да? – Хозяйка застыла в безмерном удивлении, а мне до этого казалось, что
Я отмахнулась, но Ирина Вячеславовна приглушила звук телевизора, уселась поудобнее и приготовилась слушать мою детективную историю. Но мне-то не терпелось скорее отправиться по адресам! Я попыталась отболтаться малозначительными фразами, но хозяйка быстро нащупала мое слабое место и стала шантажировать меня не чем иным, как чашкой кофе. Устоять перед таким соблазном я не могла. Вот что значит мотивация! Ради этого напитка я была готова на все, почти на все. Ира, а мы перешли с ней на «ты», хотела знать происхождение синяка на моем подбородке, и я стала рассказывать ей об этом, неожиданно для себя ударившись в пафос. Да что там пафос! Я вдруг изрыгнула из себя целый фонтан драматического красноречия.
Таня, что это с тобой? Дело-то не закончено, а ты чуть ли не итоги подводишь. Соберись! Три чашки кофе уже выпила, наверное, хватит... Живенько одевайся и беги по адресам!
Глава 19
Я решила начать с Алии Мамедовой, которая проживала ближе всех. Всего-то две остановки на метро! Через какие-то полчаса я уже поднялась из подземки в город и быстро отыскала нужный дом. Около первого подъезда стоял черный «Форд Фьюжен» с двумя шестерками в номерном знаке, но, увы, без рекламной наклейки на заднем стекле. Я постояла около этой машины, выкурила одну сигаретку и пошла обратно к станции метро.
Конечно, было бы слишком наивно рассчитывать на то, что первая же попытка окажется удачной. Она только приблизила меня к цели, теперь осталось всего ничего – проверить еще четыре похожих машины. Возможно, на одну из них и пересела Кривцова, выйдя из междугороднего автобуса.
Мне не давал покоя вопрос – откуда эта Аля на «Форде» вообще взялась в жизни Сони? За этим вопросом следовал другой – где Кривцова скрывалась после встречи с Мироном? Десять дней ее жизни были овеяны ореолом тайны. Более того, мне показалось, что за этот маленький срок безвестного отсутствия с маникюршей снова произошла какая-то трансформация.
После того как Кривцова, инсценировав самоубийство, превратилась в Ольгу Верещагину, и вплоть до своего внезапного исчезновения по дороге от дома Писаренко в парикмахерскую «Елена» она вела себя очень осмотрительно, старалась нигде не оставлять следов и не привлекала к себе лишнего внимания. По словам очевидцев, Верещагина выглядела какой-то несчастной, а вот Степан Андреев сказал, что Оля показалась ему высокомерной, и никакой печати трагизма на ее лице он не узрел. Да и от прежней конспирации ничего не осталось. Верещагина назвала водителю свое имя, при нем разговаривала с Алей и при всем честном народе пересаживалась в «Форд Фьюжен». Конечно, она могла уверовать в то, что ее больше никто не будет разыскивать, но так быстро привычки не меняются.
Что-то произошло с Соней-Олей после встречи с Мироном, но вот что? Как минимум стресс. Но только ли он способствовал таким изменениям в ее психологическом портрете? Так и хотелось предположить, что она нежданно-негаданно
«Следующая станция „Сокольники“,» – услышала я и стала продвигаться к дверям. Народу в электричке было как селедок в бочке. Что поделаешь – час пик! Люди возвращались с работы домой. Но удастся ли мне застать дома Алевтину Анатольевну Уткину? А может, мне повезет и Оля Верещагина окажется у нее в гостях? Черт! Я опять забыла позвонить Александру Станиславовичу и сказать, что добралась нормально... Ладно, позвоню после того, как проверю Уткину.
Алевтина Анатольевна проживала на Богородском шоссе. Интересующий меня дом находился далековато от станции метро, а его седьмой корпус вообще затерялся в микрорайоне новостроек. Я ходила от дома к дому, приглядывалась к табличкам, расспрашивала прохожих, но только через час смогла отыскать нужный адрес. На подъездной двери был домофон. Я нажала на пятую кнопку и буквально сразу услышала женский голос:
– Кто там?
– Алевтина Анатольевна? – уточнила я.
– Нет, Алечка в командировке, приедет только на следующей неделе. А вы кто?
– Таня, – сказала я, но, догадываясь, что это не удовлетворит интерес женщины, уточнила, естественно, соврав: – Мы с ней вместе учились. Простите, а она давно уехала в командировку?
– Да уж больше месяца. А ты, наверное, Таня Меньшова?
– Да.
– Алечка опять в Германии. Таня, ты зайдешь? – Тетенька не только поверила мне, но и хотела впустить меня в дом. Какая беспечность!
– Нет, извините, я через недельку к вам забегу, когда Аля вернется. До свидания.
Да, Таня, снова неудача. Куда теперь? В центр или в Теплый Стан? Без понятия. Спущусь в подземку и там сориентируюсь по указателям.
Спустилась, сориентировалась и поехала до «Охотного Ряда». Выйдя в город, я, разумеется, не могла пройти мимо одноименного магазина. А там я напрочь забыла о расследовании и стала тратить направо и налево деньги из конвертика, который сунул мне на вокзале Писаренко. Синдром шопоголизма был налицо. Я даже не постеснялась размотать шарф, чтобы примерять многочисленные блузки и декольтированные платья. А вот продавщицы стыдливо опускали глазки, когда натыкались взглядом на мой синяк. Ну какие они закомплексованные! Синяк-то через день-два сойдет, а вот красивые вещи останутся! Умом я понимала, что пора остановиться, но не могла. Точнее, смогла, когда мне позвонила Катька и спросила:
– Ну что, сыщица, как дела?
– Нормально, работаю.
– Ну, работай, только про пари не забывай, – напомнила Перепелицына и захихикала, наверное, уверенная в том, что я проиграю.
Магического слова «пари» оказалось достаточно, чтобы повесить четвертую блузку на место и направиться к выходу. Надо продолжать поиски.
Третий адрес был неподалеку, на Пушкинской. Конечно, в Москве я бывала не раз, и уж если где и ориентировалась, то в центре, поэтому без особых проблем нашла дом, в котором проживала Альбина Михайловна Ворнер, еще одна владелица черного «Форда Фьюжен».