Ее настоящее имя
Шрифт:
– Сейчас прямо, а потом я покажу, – ответила я несколько измененным голосом.
Она включила зажигание, и мы тронулись с места. Наверное, Обревко все-таки что-то почувствовала, поэтому посмотрела на меня с пристрастием, но я уже не боялась быть узнанной.
– Вот, вы опять на дорогу не смотрите, – между тем упрекнула я ее. – Сюда заверните, пожалуйста, к тому дому из красного кирпича.
Алла послушно свернула в просторный двор, а я тем временем полезла в сумку и нащупала наручники. Она снова посмотрела на меня с явным подозрением. Рискуя спровоцировать
– Идиотка, что тебе от меня надо? Ты кто вообще такая?
– Ответ на первый вопрос ты знаешь – я хочу, чтобы ты устроила мне встречу с Ольгой Верещагиной, – сказала я, подняв на лоб солнцезащитные очки. – Что касается второго вопроса, то я его пока оставлю без ответа.
– Повторяю: я не знакома ни с какой Верещагиной, – процедила Алла сквозь зубы.
– А зачем ты брызнула газовым баллончиком в лицо водителю «десятки»?
– Эта дура меня преследовала. Маньячка какая-то!
– Но ты-то была уверена, что эта дура и маньячка – я, не так ли?
– Ты – еще одна маньячка, – голос и взгляд Обревко дышали гневом, но я не обиделась.
– Милое заявленьице. А если я сотрудница прокуратуры?
– Не смеши меня! Прокурорша с синяком на фэйсе! Или у тебя кличка такая – Прокурорша?
– Мне почему-то в жизни не повезло, пока не успела обзавестись кличкой. А у тебя как обстоят дела с таким приобретением? Есть, наверное?
Обревко посмотрела на меня с горячей ненавистью. От нее можно было ожидать всего, что угодно, и я старалась не терять бдительности, поэтому была готова к любому повороту событий.
В ее сумке зазвонил мобильник. Алла инстинктивно дернулась назад, но быстро поняла, что из-за наручников не сможет дотянуться до заднего сиденья. Я решила достать сумку, но не для того, чтобы осчастливить свою пленницу приятным разговором по телефону. А для того, чтобы поинтересоваться содержимым ее сумки. Стоило мне на секунду ослабить свое внимание, как она вцепилась свободной рукой мне в горло. Наивная! Нашла с кем бороться. У меня же обе руки свободны! Разумеется, ее трюк был абсолютно проигрышным. Я легко отлепила ее руку от своей шеи и сказала:
– Советую впредь вести себя дружелюбнее, а то...
– А то что?
Я решила ответить ей невербальным образом. Думаю, смачная оплеуха добавила ей сообразительности, во всяком случае, она приутихла. Но вот мобильники надрывались, оба сразу – и мой, и ее. Сначала я сбросила звонок в моем сотике. Мне не хотелось в данный момент разговаривать с Ириной. Ее миссию я считала выполненной. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Своим неумелым преследованием Ирина спровоцировала Аллу выдать себя.
Отразив очередную атаку, я достала сумку, стала шарить в ней и нашла паспорт на имя... Верещагиной Ольги Петровны! А в паспорте был железнодорожный билет до Киева. Сегодня
– А это что такое?
Обревко молчала, но недолго.
– Давай с тобой договоримся, – предложила она, кусая губы.
– Давай!
– Тебе нужна эта дура, я отвезу тебя к ней. У меня с ней одна морока. Старая знакомая из Тарасова попросила ее встретить и временно приютить. Я чувствовала, что наживу этим себе неприятности, вот и нажила.
– Вот так бы сразу во всем призналась и не морочила бы никому голову! Давай вези меня к ней!
– А наручники?
– А разве они тебе мешают?
– В принципе нет, но если менты остановят?
– Не каркай и не нарушай правил, тогда все будет о’кей.
– Я не все сказала. У меня есть одно условие...
– А мне плевать на твои условия!
– Значит, не договоримся?
Я немного подумала и решила выслушать условие Обревко, так, ради праздного любопытства.
– Мне надо забрать у Верещагиной свои вещи.
– Всего-то? Я согласна, меня интересует только сама Верещагина.
– Мне нужны гарантии, что ты меня не кинешь.
– В твоем положении глупо требовать гарантий.
– Не скажи... Я закричу и привлеку к себе внимание. Скажи, кто из нас окажется в более выгодном положении? Я, коренная москвичка, сижу в своей машине, пристегнутая к рулю. А ты кто такая? Приехала сюда черт-те откуда, залезла в мою машину, надела наручники и угрожаешь мне. Тебя же сразу заметут!
– Ты меня не напугала. Я – частный детектив с лицензией, а потому имею законное право использовать спецсредства. А ты – подозреваемая в похищении человека. Так кого из нас милиция заметет?
– В похищении человека, – передразнила меня Алла. – Никто эту идиотку с Урала не похищал, она сама от кого-то сбежала.
– О, да ты хорошо осведомлена о ее прошлом!
– Ни о чем я не осведомлена! Меня попросили ее здесь встретить, я и встретила! Ну, так как насчет уговора? Я везу тебя к ней и забираю свои шмотки, и ты на них не претендуешь. Идет?
– Идет. Мне твои шмотки по барабану! Бери ключи и заводи тачку! Только без фокусов!
– В наручниках не поеду!
– Ладно, прежде чем снять «браслеты», придется подстраховаться.
Я позвонила Ирине.
– Алло! Как у тебя дела?
– Более или менее нормально. Глаза минералкой промыла, выпила супрастин, салон проветривается...
– Ты где находишься?
– Все там же, в каком-то дворике на улице Декабристов. А ты где?
– Думаю, что недалеко от тебя, возможно, в соседнем дворике. Ты можешь вести машину?
– Могу.
Короче, минут через пять Ирина нашла нас по приметам, которые я ей обрисовала, и пристроилась за нами в качестве эскорта. Конечно, толку от нее было мало, но все же хоть какая-то слабая гарантия тому, что Обревко будет вести себя благоразумно! Я же ей вообще не дала никаких гарантий. Тем не менее она согласилась выдать мне Верещагину. Значит, Алле очень нужны были свои вещи.