Её восточная любовь
Шрифт:
И сейчас, гуляя по шикарным тенистым аллеям, где совершенно не чувствуется жара, а наоборот всё дышит прохладой, не перестаю восхищаться изящными фонтанами, ухоженными кустарниками и деревьями, увитыми неизвестными мне растениями ажурными беседками и идеально вымощенными чистыми дорожками. Этот райский уголок будто соткан из неги.
Вот тебе и страна в пустыне. Вот тебе и «грязные мавры». Так мой муж называет любого выходца с Ближнего Востока. Почему Алехандро презирает арабов, я не поняла до сих пор. Иногда мне кажется, что в нём говорит зависть. Ведь всем известно, что многие жители Персидского залива несметно богаты и при этом не вкалывают сменами на заводах. А у моего благоверного
Французов он считает заносчивыми и высокомерными, итальянцев – врунами, португальцы – те вообще «недоиспанцы», ошибка природы. Да и к своим соотечественникам муж питает не самые нежные чувства. Иногда послушаешь его и складывается впечатление, что я – супруга наследного принца голубых кровей, не меньше. Но вот незадача, этого «принца» ни капли не смущает, что он уже три с половиной года живёт за счёт русской жены. Если бы не моё упорство в поисках работы, вряд ли Алехандро мог бы позволить себе даже съёмную квартиру. Собственно, до нашей свадьбы почти сорокалетний дядя прекрасно жил с мамой, считая это нормальным.
Я не предавала данному факту большого значения. Другая страна – другие нравы. Кроме того знала, что испанцы достаточно поздно становятся самостоятельными. И только спустя несколько месяцев поняла: Алехандро искал не жену, а очередную мамочку, которая не будет «пилить» и возьмёт его на поруки.
Какое-то время наши отношения продержались без скандалов на отличном сексе и новых ощущениях от совместной жизни. Да и нельзя отрицать, что всё-таки мы любили друг друга и любим до сих пор. Хотя в последнее время интимная составляющая нашей жизни оставляет желать лучшего. Алехандро постоянно не в настроении, а я разрываюсь на трёх работах, чтобы у нас была крыша над головой и еда. Тысячу раз говорила своему мужу, что надо закрыть убыточный бизнес, пойти работать, как все обычные люди. Но кроме агрессии и криков ничего не добивалась. Иногда даже задумывалась подать на развод, но какая-то жалость и остатки чувств не давали мне это сделать.
– Как всё прошло? – спрашиваю Алехандро, вернувшись в наш номер.
– Отлично, кариньо(исп. cari~no – милая, дорогая). Аль-Саттар обещал профинансировать проект.
– Да ты что? – честно изумляюсь, ведь ни секунды не верила в то, что шейх станет вкладываться в заведомо обречённый бизнес. Сопровождать в поездке мужа, я поехала с одной лишь целью – поддержать морально после очередного отказа. А ещё в тайне надеялась, что сменив привычную обстановку, Алехандро снова захочет меня.
– Да, детка! – переисполненный гордости за себя любимого отвечает муж. – Я им как показал презентацию, как рассказал, про ништяки, которые может предложить моя фирма, они сразу дали добро. Ещё бы! В этой богом забытой стране поди и компьютера-то современного не видели.
– Ну, поздравляю! – обнимаю Алехандро и целую. – Значит, ты победил! И как победитель заслуживаешь награды, – игриво мурлыкаю, скользя рукой по мужскому животу.
– Зоя, давай не сейчас, – отстраняется от меня муж. – Это ещё не всё новости. Сегодня мы приглашены на ужин к аль-Саттару.
– Серьёзно? Нас пригласил на ужин сам шейх? – мои глаза расширяются от неожиданности. То, что Алехандро в очередной раз пробросил меня с сексом, уже не удивляет. Даже не помню, когда в последний раз мы занимались любовью.
– Да, кариньо.
– И меня?
– И тебя.
– Я думала, что у них мужчины и женщины не сидят за одним столом.
– Это
– Господи! Но мне совершенно нечего надеть!
Я не взяла с собой никакого вечернего наряда, потому что не думала, что мы будем выходить в свет в этой арабской стране. Да и честно говоря, в моём гардеробе нет подходящей одежды для торжеств.
– Давай съездим в торговый центр. Купим тебе какое-нибудь крутое платье.
– А мы можем себе это позволить?
– Конечно. После того, как шейх вложится в мой проект, бизнес пойдёт в гору. У нас будет куча бабла.
– Сейчас! Только сумочку возьму, – моей радости нет предела. Платьев Алехандро мне не покупал ещё дольше, чем не занимался со мной сексом. А если уж совсем признаться по-честному, то никогда не покупал.
Глава 3
– Офигеть, – только и могу произнести, когда мы вечером подъезжаем к дворцу аль-Саттара. – Это же круче, чем в «Тысяча и одной ночи».
Ярко-освещенное роскошное здание из белого мрамора утопает в зелени высоких деревьев. Дворец под бархатно-черным небом, усыпанным алмазными звездами окружает каменная стена с башнями для наблюдения охраны. Большие кованые ворота распахиваются, когда наше такси останавливается перед входом. Мягкий свет фонарей заливает просторный двор и искрится в струях воды фонтанов. Дорогу к дворцу с обеих сторон обрамляют экзотические кустарники и высокие пальмы. В воздухе витает уже знакомый запах жасмина и ночной фиалки. Парадный вход здания выполнен в виде узорчатой белоснежной арки, которая источает медовое свечение.
«Если младший брат живёт в таких хоромах, то какие же тогда у старшего?» – думаю про себя, поправляя длинное платье из шелковистой ткани цвета нежно-зелёного яблока. Днём в магазине этот расшитый серебряной нитью наряд казался самой изысканной вещью, что когда-либо появлялась в моём гардеробе. Но сейчас, сражённая наповал великолепием восточного убранства, я уже не так уверена в том, что соответствую окружающим меня интерьерам.
Внутри дворца царит приятная прохлада. Пока слуга в традиционной арабской одежде провожает нас в гостиную, не могу сдержать своего любопытства и с интересом кручу по сторонам головой. Стены холла украшают вышитые гобелены. На них запечатлены лошади. Видимо, хозяин дома любит этих животных. Пол выложен белой мраморной плиткой. Посередине коридора её заменяет разноцветная мозаика. На картине изображена большая птица, похожая на сокола. Не успеваю толком её рассмотреть. Старинные напольные вазы отвлекают моё внимание. Никогда не интересовалась восточной культурой. Но увидев эту ошеломляющую роскошь, в голове сразу же родились сотни вопросов.
– Добрый вечер! – улыбается шейх аль-Саттар, приветствуя нас на испанском.
Моё дыхание учащается. Ожидала увидеть низенького престарелого старикашку с крючковатым носом и внушительным пузом (почему-то именно так я себе представляла шейхов), но сейчас передо мной стоит статный, атлетически сложённый, высокий мужчина. На вид ему лет тридцать пять. Лицо шейха настолько красивое, что просто захватывает дух: большие тёмно-карие глаза с поволокой в обрамлении смоляных ресниц, соболиные брови, полные чувственные губы, на щеках аккуратная небритость. Волевой подбородок и орлиный нос придают внешности мужественность, намекая на жёсткий характер шейха. В каждой черте, в каждом движении аль- Саттара читается благородная кровь. Модная стрижка совсем не вяжется с образом, который возникает в голове среднестатистического европейца при слове «араб». Равно как и обычная одежда. Хозяин дома встречает нас в тонкой белой рубашке и светлых брюках.