Эфемерида звёздного света
Шрифт:
– «Львов». Это Украина, верно? – неожиданно спросил парень.
Рома, разглядывавший чёрное пространство за окном, перевёл свой взгляд на рядом сидящего соседа и ответил:
– Я полагаю, да.
– Интересно, сколько от их страны полетело кораблей?
– Не знаю, – насупился Рома. – У России – около восьми тысяч гражданских кораблей. А ты из какого города? – спросил Рома.
– Я из Геленджика. А родился в Ереване. Меня зовут Армавир. Армавир Минасян, – и Армавир протянул руку.
Рома пожал её и тоже представился:
– Рома Никитин.
Армавир был в очках, и Рому осенило, о чём может пойти их разговор.
– Разве проблемы со зрением не являются препятствием к прохождению службы?
На самом деле этот вопрос действительно заинтересовал его. Армавир поправил очки и рассказал:
– Подавая документы в Военную Академию Королёва, я указал в графе о здоровье проблемы со зрением и что вынужден носить очки. Меня всё же приняли, – пожал плечами Армавир и добавил, – наверное, землянам сейчас не до жиру.
Рома и Армавир продолжили беседу. Выяснилось, что Армавир тоже выбрал специализацию «Стратегическая разведка». Рома обрадовался, потому что, на первый взгляд, Армавир был вроде ничего. По крайней мере, неплохой собеседник. В какой-то момент полёта они заговорили о судьбе, уготованной землянам.
– Мне представляется, наше будущее у звезды гипергиганта – Бетельгейзе или VY Большого Пса, – сказал Рома и, к своему неудовольствию, осознал, как по-детски это прозвучало.
– До них очень далеко лететь, – ответил Армавир.
– Ну, тогда Проксима Центавра, – предложил Рома.
– Знаешь, мне кажется, и этот вариант отпадает, – уклончиво сказал Армавир.
– Почему?
– Это самое очевидное направление. А мы не должны делать то, что от нас ожидают эстерайцы.
– И куда тогда? – поинтересовался Рома.
– Не знаю, – задумчиво проговорил Армавир, – Эпсилон Эридана? Звезда Барнарда?..
– Надо успеть выбрать, – сказал Рома и авторитетно усмехнулся.
– Успеем, я думаю, – предположил Армавир. – За пределы Солнечной системы мы вылетим только через несколько лет. Кстати, ты знал, что в позапрошлом веке астрономы зарегистрировали мощную вспышку на Проксиме Центавра, длившуюся чуть более минуты? Проксима b, к которой мы стремимся, должна была получить огромную дозу радиации, поэтому, если на планете существовала биосфера, это было для неё катастрофическим событием. Подобные вспышки могли лишить планету атмосферы или океана и сделать её поверхность абсолютно безжизненной.
– За 30 тысяч лет там все образуется, – сухо ответил Рома.
Минут через двадцать маршрутный шаттл приземлился в порту «Львова». А через несколько минут после приземления на борт взошли парень с девушкой. Девушка уселась на ближнее место. А юноша, оглядевшись, решил сесть рядом с Ромой и Армавиром и направился к ним.
У этого молодого человека было мужественное лицо, на котором можно было заметить нечто печальное, будто его мучило что-то, пережитое в прошлом. Коротко остриженные русые волосы, поднятые острым клинышком надо лбом, мускулистые руки, серьёзный вдумчивый взгляд – всё указывало на то, что это практически сформировавшийся мужчина. Усевшись, он оглядел своих соседей. А Армавир сразу спросил его:
– Привет, скажи, а сколько от Украины летит кораблей?
– Не знаю, – смутившись, произнёс парень. – Кажется, около трёх тысяч.
– Просто мы тут дискутировали по поводу Флота… Меня, кстати, Армавир зовут. Армавир Минасян, – он протянул руку и пожал протянутую в ответ руку парня.
А затем, представившись, то же самое сделал и Рома:
– Рома Никитин. Рад встрече.
– Тамар Науменко.
– Приятно познакомиться, – сказал Армавир, а Тамар, вместо того, чтобы обменяться любезностями, достал сигарету и закурил.
Рому это немного задело, и он обратился к Тамару:
– А тебе что, неприятно познакомиться?
Тамар медленно перевёл взгляд на Рому и ответил:
– Я вас не знаю.
Рома удивился такой холодности и невоспитанности, и его первое впечатление, будто у него есть что-то общее с этим парнем, показалось теперь ошибочным.
– А в Украине, наверное, есть живописные места? – спросил Армавир, чтобы заполнить повисшую неловкую паузу.
– Какая разница, всё равно это всё исчезнет, – безразличным тоном сказал Тамар и отвернулся.
Пилот через динамик объявил о следующей остановке «Сочи» № 1, и пассажирский транспорт, покинув украинский «Львов», полетел к российскому «Сочи».
– Самая лучшая планета по параметрам схожести с Землёй – Trappist-1 e, – сказал через некоторое время Армавир Роме, возвращаясь к прерванному разговору. – Но она находится в сорока световых годах от нас.
– Не долететь, – тоном эксперта мрачно заявил Тамар.
Никто не приглашал его присоединиться к разговору, он сам это сделал, и Рома, хоть и понимая, что его ответ будет наивным, всё же сказал:
– Как знать.
– Даже при близких к свету скоростях для полётов в рамках галактики потребуются тысячи и десятки тысяч лет. И сорок световых лет – это как раз примерно столько, – произнёс Тамар. – К тому же, никто не отменял такого понятия как конфликт поколений. Через десять или двадцать поколений найдётся молодняк, который просто не поймёт, куда он летит и зачем. По какому праву их скрепили такими долгосрочными обязательствами, и они должны всю жизнь провести на корабле.
– Но, проведя всю жизнь на корабле, они не будут знать другой жизни, – осторожно предположил Армавир.
– Ну, хорошо, – встряхнулся Тамар и от своей прежней ленивой отрешённости перешёл в наступление со скепсисом и легкой агрессией. – А как насчет изнашиваемости кораблей? Неизвестно, сможет ли космический корабль функционировать такой продолжительный срок. Газопылевые скопления будут повреждать фюзеляж. Ремонт с такими темпами нужно будет проводить уже через год путешествия! Причем в космосе! Это нешуточные дела.
На это Рома ему прохладно ответил:
– Есть ремонтные боты с минимальным интеллектом, двигающиеся по корпусу корабля на магнитной гусеничной ленте.