«Эффект братьев»

За прохладным утром тут сразу наступает жара. Выскакиваешь из палатки, как из мешка лисы Алисы и кота Базилио, и мчишься на спортплощадку. И если ты не деревянный Буратино, а настоящий мальчик, то тебе придется пробираться короткими перебежками от дерева к дереву.

Жара, жара…Августовская жара…

–Беги, пострел, – гогочет вслед экскаваторщик Петрович. – Давай жми! Рви когти! А то веснушки подгорят! Как пельмешки на жаровне!.. Ха-ха!

Пострела уже и след простыл – только

А улиц тут всего одна просека, по которой и мчит преследуемый солнцем бедолажка.

…Остается тропинкой завернуть за малинник…и фух!.. Наконец Захар на лесной поляне.

Тут можно расслабиться. Ни одно щупальце зноя не проберется сквозь дубовую крону.

Захар отирает ладонью пот с лица. Заодно и нос проверяет: не вспучились ли пузырями веснушки? Берет ракетку.

Посреди поляны еще с весны обитатели лесного лагеря установили теннисный стол.

Захаркин папа утверждает, что тут взрослых – 99 процентов.

– А захарок – один процент.

Потому как этот лесной лагерь не для детей. Это аксиома, то есть, по-научному, утверждение, которое не нуждается в доказательстве.

Это слово здесь правит бал. И это тоже Захаркин папа так говорит.

В лагере слово «аксиома» – родное и привычное, потому что живут и работают тут палеонтологи.

Палеонтологи – это такие ученые, которые исследуют прошлое биосферы. Для этого экскаватор поднимает слои грунта, а палеонтологи собирают материалы в отвале, как картошку в борозде, и анализируют их разными способами.

А ученые любят заковыристые слова.

–Все это супер важно и очень серьёзно, – приговаривает Захаркин папа и хмурит брови.

Он тоже палеонтолог, и он любит так приговаривать.

Но в столовой по утрам он приговаривает другое. И уже с улыбкой.

–Пирожное и мороженое ребятне положено! – И отодвигает от себя порцию ванильного десерта в пользу Захарки. Потому что папа, на самом деле, добрый.

А еще, тут просто принято делиться с детьми самым вкусным. Это даже не аксиома. Это просто плюс. Захар тут вне закона и в списках не значится. И потому утопает в мороженом, когда его дают на завтрак.

Но плюсов без минусов не бывает. Мороженным хоть объедайся – но на раскопках работать ЗАПРЕЩЕНО.

Вот отчего Захар САМ с СОБОЙ грает в теннис.

–Команда Вторника против команды Понедельника, – объявляет он и подкидывает мячик. Бьет ракеткой по нему о поверхность стола. Отбивает, считая отскоки. Сравнивает результат с прошлым достижением… – Выигрывает команда «Понедельник»! – объявляет он.

Но Захар не только играет.

Все работают вокруг, и у него тоже есть своя работа. И для нее он тоже собирает материалы, хоть и каникулы.

Он уже припас химический карандаш и листок, который постоянно носит в кармане. Но пока на листке только название дела. А название обычное:

Сочинение «Как я провел лето».

Его задала Ксения Петровна на лето.

Но в нем пока одна строчка.

«В лесу было много земляники, черники и малины».

В лесу нет интернета, и играть в «Мордор-9» нельзя.

Зато написать сочинение было б без проблем. Надо только дать нейросети завлекательное задание. Чтоб увлеклась и работала, не останавливаясь. Это не проблема. Нечерничное такое название, некостяничное, немалиновое, а…а…а…

А какое бы? Ну, другое. Без проблем.

А приходится играть в свой собственный теннис без названия. Просто лень придумывать. И потому игра без названия. Без названия и без пары.

И он сам придумывает для нее правила.

Когда теннисный мячик откатывается далеко в траву, наступает второй раунд.

На этом уровне Захар – аргонавт Ясон. У него продвинутый статус и высокий рейтинг.

О похождениях аргонавтов мама читает Захарке перед сном каждый вечер…

Каждый вечер, но только не вчера… Но о вчерашнем вечере Захарке сейчас вспоминать не хочется. Лучше в другой раз.

…Раунд. Главная задача второго уровня – нанести максимальный урон врагам. Чем больше размер поверженного врага, тем больше баллов на шкале достижений. Главное заполнить все клетки таблицы. А сама таблица мелом вычерчена на зеленой поверхности стола.

Итак, индекс уязвимости – 6. Уровень причинения ущерба – 8. Другие атрибуты не существенны.

Игра у Захарки в стадии разработки, но виды оружия хорошо продуманы.

Лопухи и папоротники истребляет боевая сабля. Это штакетина, острая сбоку, с изоляцией для руки. Против чертополоха хорош эспандер, заряженный булыжником. Резиновые перчатки подходят для сраженья с крапивой.

Пока нет ни одной секретной локации. Тут не заблудится даже ёжик. Одна локация – Лагерная поляна, вторая – улица с названием Просека.

Просекой палеонтологи «просекают» лес от Лагерной поляны до делянки, где ищут в земле древности. На Лагерной поляне живут в палатках. А за палатками – ельник. За ельником – озеро. В нем можно купаться, но только с родителями. Вода в нем – хо-лод-ню-ющая! Уже выбравшись на берег, долго выбиваешь барабанную дробь зубами…

Папа шутит, что под такую дробь можно награждать героев. «А кто у нас герой? – спрашивает и сам отвечает: – Конечно, ты». «Почему?» – спрашивает, моргая глазами, Захарка. «Потому что это вызов». Моргание учащается. «Кому вызов?» – «Жаре, в первую очередь». «А я уже написал…наполовину», – вылетает вдруг из Захарки. «Вот здорово! – говорит папа. – Я так и думал. Кто помогает себе, тот помогает нам, а помогая нам – помогает Пандерихтиде».

Непонятно, причем тут Пандерихтида?!

Кто такая Пандерихтида?

Почему ей надо помогать?..

Захар в раздумье катает мячик ракеткой по столу…

Припоминаются вечерние разговоры у костра. Такое чувство, что в них и прячется ответ.

…Ученые часто пьют чай, сидя на бревнах вокруг костра и ведут разговоры на разные темы.

Отец Захарки говорит, что сочинять проще простого. Вот научная статья – это тяжкий труд. – В сочинении, – продолжает отец, отхлебывая из кружки чай, – варгань себе, что в голову приходит, против ни один не скажет. Написать научную статью – дело другое. Тут каждый эксперт должен сказать свое «мяу» и, по возможности, опровергнуть авторскую идею. Это полезно для всех. В первую очередь – для самой статьи. Автор проводит работу над ошибками, и после критики она начинает сверкать, как этот самовар после чистки.