Эфирный эликсир
Шрифт:
Тут же в кабинете математики начался визг, крик, шум и гам. Затем, когда пол был очищен от ненужных предметов, я в добровольно приказном порядке сыграл с ребятами в «Тропический дождь», когда надо стучать пальцами, далее ладонями, потом по груди, по бёдрам и, наконец, ногами. После этого, не давая детским организмам расслабиться, устроил игру на внимательность «Вороны-воробьи», когда на слово «вороны», мальчики ловили девочек, а на слово «воробьи» уже девочки вылавливали в классе мальчиков. Две простенькие разминки, которые были обязаны детишек раскрепостить и повеселить, под моим неусыпным
Однако шум, что мы издавали, каким-то образом долетел до учительской, располагавшейся на втором этаже. И на пятнадцатой минуте урока, в класс ворвалась вместо молодой и прогрессивной Наины Файзиевной учительница математики ещё старой брежневской закалки.
— Что здесь происходит?!
— Вы меня извините, а вас не учили стучать, прежде чем войти? — Осадил я ретроградку.
— Почему такой шум?! — Взвизгнула училка.
— Между прочим, Михаил Ломоносов на учёном совете вообще подрался с немцами Шлецером и Мюллером. И даже кому-то из немцев сломал нос. Поэтому, попрошу вас покинуть кабинет. Вы мешаете детям заниматься. — Упрямо сказал я тоном, не терпящим возражений.
— Я пожалюсь директору, — пробормотала математичка, но всё же дверь в кабинет закрыла с той стороны.
— Всё, теперь ваших родоков в школу вызовут, — засмеялся тот же самый шустрый пятиклассник.
— Ну, вы же подтвердите, что мы с вами занимались? — Я посмотрел на хитрые и довольные рожицы.
— Дааа! — Дружно рявкнул весь класс.
— Тогда сейчас возьмите стулья, рассаживайтесь по кругу. Будем разучивать песню «У бегемота нету талии, он не умеет танцевать». — Я взял гитару, и уселся на стул в центре кабинета математики, чтобы исполнить старую студенческую вещицу, где в ироничной форме оправдывались старомодные телесные наказания.
А у студента скоро сессия.
А у студента скоро сессия,
А у студента скоро сессия,
А он не знает ничего.
А мы его по морде чайником,
И самоваром, и паяльником,
Потом ведром и снова чайником,
Но не добились ничего…
— Нуууу! — Обижено заныли пятиклассники, когда прозвенел звонок на перемену.
— Ху, — с облегчением выдохнул я. — Парты на место поставьте. И это, что я хотел сказать-то в заключении? Уроки, хоть иногда, не забывайте учить. И тогда, эта старая студенческая песня вам пригодится, когда повезут на картошку. Спасибо за внимание.
— А вы забыли нам пятёрки в журнал поставить! — Гаркнул, надоевший до печёнок, ученик.
— Через год приду к вам на математику, проверю, как выучили песню, и тогда уже поставлю, — пробурчал я, улепётывая из класса.
После второго получасового урока, где мы отчаянно репетировали, целых два раза прогнали всю творческо-самодеятельную программу целиком. Наш 8-ой «А», а так же другие восьмые, девятые и десятые классы пригласили на короткий разговор в столовую. Добилась-таки настойчивая Наина Файзиевна от городской милиции того, чтобы к нам пришёл следователь и рассказал о ходе следствия по поимке преступника винного в недавнем убийстве трёх молоденьких девушек.
Однако
— Версии хоть какие-то есть, кто убийца, каков словесный портрет? Фоторобот, наконец? — Спросил Андрюха Рысцов.
— Это пока закрытая информация, — промямлил следователь.
— А аналогичные преступления случались в соседних городах области? — Спросил я. — Например, «Витебский душитель» совершал свои нападения, подвозя на красном запорожце женщин, которые голосовали на трассах между Витебском, Полоцком и Лепелем. Может и наш такой же?
— Точно! — Неожиданно поддержал меня Зюзин, парень из 10-го «А». — Машину надо искать, дать объявление в газету, наверняка кто-то что-то видел.
— Правильно! — Зашумели ребята.
— Что нам теперь из блондинок в брюнетки перекрашиваться? — Спросила одна из десятиклассниц.
— Спокойно! Тихо! — Поднял руку товарищ из прокуратуры. — Следствие ведётся в установленном порядке, и дело находится на контроле первого секретаря Горкома. Кстати, брюнетки теперь в моде, — неудачно пошутил следователь, покосившись на наших красавиц.
— Ясно, висяк, — со знанием дела шепнул мне хулиган Толя Широков. — Вот, когда блатная Чистякова пропадёт, тогда они зашевелятся.
— Как всегда найдут стрелочника и отчитаются, — тихо пробубнил Рысцов.
— Не исключено, — сказал я, когда непродолжительная и неинформативная встреча со следователем закончилась, и народ стал расходиться по кабинетам, для дальнейшей подготовки к торжественной программе. — Пока «Витебского душителя» ловили, безвинно осудили четырнадцать человек. Одного расстреляли, один ослеп, а следователя Жавнеровича, выбивавшего показания и ломавшего людям жизнь, проводили на пенсию.
— Откуда ты это знаешь? — К нам с Рысцовым «прилип» хулиган «Широкий».
— В журнале «Крестьянка» прочитал, — соврал я. — Завтра, Андрюха, идём в лес. Осмотрим место, где нашли трупы девчонок, а потом пообщаемся с родителями Лизы Ильиной. По показаниям свидетелей, Лизу с матерью кто-то подвозил на красных «Жигуля» перед самым Новым годом. А в январе девушка пропала.
— Ну и чё, как это связано? — Спросил Широков.
— Понимаешь, Толя, — усмехнулся Рысец. — Трупы нашли в десяти километрах от города. Около шахтной вентиляции в заброшенной штольне. Убийца не на руках же их туда притащил, правильно? Это раз. И второе, девчонки были не из таких, которые прыгают в машину к первому встречному.
— К слову сказать, и Кузнецову, пропавшую в мае, перед майскими праздниками подвозил какой-то знакомый аж до Луньевки. При тебе же, Толик, был разговор. — Добавил я.
— И вы хотите вдвоём взять маньяка? — Усмехнулся Широков. — Я думал, только ты, Молчанов, свихнулся, оказывается и ты, Рысец, б…ь, чокнулся.
Я хотел было выдать Широкову, что лучше ловить маньяка, чем курить, бухать и выбивать деньги из маленьких детишек, но тут в коридоре нас встретил Генка Третьяков и намеренно громко сказал, чтобы слышали все старшеклассницы и Дина в том числе: