Эфирный эликсир
Шрифт:
— Специально для моей девушки и её мамы, — пробурчал я и дал по мозгам, ошалевших от «Владимирского централа» любителей шансона, «Рюмкой водки на столе».
Только рюмка водки на столе,
Ветер плачет за окном тихо,
Болью отзываются во мне
Этой молодой луны крики…
Припев, который я прохрипел, пытаясь хоть чуть-чуть подражать Лепсу, горланили вместе со мной почти все кто был на танцполе. А потоптаться на месте прижав к себе своих хмельных подруг, вылезли
— Вали со сцены, мы так не договаривались.
— Куда валить? Когда такая масть пошла, — ответил я, играя на гитаре инструментальный проигрыш. — Деньги поделим, не писюгань. Сейчас ещё пару вещей изображу и сам уй…
Только рюмка водки на столе,
Ветер плачет за окном…
Затем для своей девушки и её мамы я спел «Самый лучший день», который тоже был принят на ура. И завершить свой небольшой творческий вечер я решил чем-нибудь весёлым и танцевальным, чтобы под унца унца унца-ца-ца народ попрыгал, утрамбовав съеденное и выпитое.
— Специально для своей любимой девушки и её мамы. Хорошая песня. — Прокашлялся я в микрофон и, повернувшись к музыкантам, скомандовал. — За барабанами не спим. Играем: ты-цы, ты-цы, ты-цы, ты-цы. В темпе. Остальные включайтесь по ходу, аккорды блатные, в трёх соснах, то есть аккордах не заблудитесь.
Городские встречи, старый мотив,
Подмосковный вечер, спальный массив,
Ледяные горы, крики ребят
Встретил тебя!
Снежные сугробы, с кедра орех,
Мы стояли оба, глядя наверх,
Я в руках мял пачку от сигарет,
– Здравствуй; Привет...
«О, пошла движуха, — улыбнулся я, разглядывая, как прыгают некоторые раскрасневшиеся дамы, создавая дополнительную вентиляцию своими колыхающимися выдающимися частями тела. — Значит, душевную вещь написал Сергей Наговицын, жаль только умер молодым».
Золоткой упала с неба звезда,
Что не загадала, ну как всегда,
Ты меня конечно не извинишь,
А может все с начала?
Ну что ты молчишь…
Из ресторана моя любимая девушка и её мама ехали в такси потрясённые. Во-первых, деньгами, которые я заработал. Во-вторых, оглушительным успехом, который я имел на сегодняшней вечеринке. Справедливости ради надо сказать, что заслуги моей в триумфе на поприще ресторанного музицирования было не много. Спел чужие произведения, загрёб деньги лопатой, вот и всё. Однако у меня имелось и оправдание, все средства я намеревался пустить на поимку особо опасного сумасшедшего преступника.
— Да, уж сходили в ресторан, — пролепетала Инна Владимировна. — Ты, Валерочка, ведь так ничего и не поел. И откуда ты все эти песни знаешь?
— Подумаешь он не поел. Да, его самого разные бабы прямо на сцене чуть не съели. — Обижено засопела Дина. — Больше в ваш ресторан ни ногой! Что
— Ты что? — Я потёр больное место. — Ваша Чистякова хотела, что мы свою команду сняли с КВНа. Деньги предлагала.
— Куда дальше ехать? — Поинтересовался ухмыляющийся водитель настоящего такси.
— Здесь налево, — пробурчал я.
— Если хочешь, можешь поехать к нам, — предложила Динина мама. — У меня суп есть в холодильнике.
— У меня тоже суп. И я ещё дома поработаю, а ты, Дина, куда? — Я покосился на подругу.
— А я домой, — прошипела она и отвернулась, уставившись в черноту, которая сейчас царила за окном автомобиля.
«Нехорошо получилось, — подумал я. — Пригласил подругу в ресторан, а сам два часа песни пел, зашибал деньги, которые все никогда не заработаешь. Больше в ресторан ни ногой!».
Глава 15
Маленькая капля воды сорвалась откуда-то с потолка, пролетела вниз и с громким эхом разбилась вдребезги о каменный пол пещеры. «Пааам!» — через секунду ещё раз повторилось гулкое эхо. Я вздрогнул и в кромешной тьме уставился на единственное маленькое пятно тусклого света, которое пробивалось сверху. «Луч света в тёмном царстве, — усмехнулся я про себя. — Ещё бы в это окошечко заглянул бы ангел небесный и, весело бросив «привет», спросил — а наши здесь не пролетали? Ха-ха. Пролетали, чертей гоняли». Я покрутился на месте, подождал, когда глаза привыкнут к окружающей меня мгле и стал медленно вслух анализировать:
— Вопрос первый, какой сейчас год? 1987-ой или 2020-ый? Вопрос второй, от рождества Христова или от Сотворения Мира в Звёздном Храме? Или я глубоко капнул? Тогда вопрос третий, наиважнейший, где я, чёрт возьми? Лучше конечно не чёрт, а ангел подскажи!
— Пааам! — Опять рухнула на каменный пол странная капля воды, которая могла бы и повисеть и не сбивать меня с мысли.
— Так, на чём я остановился? Значит Звездный Храм? Это явно не он. Это какая-то пещера… Стоп, ёжкин кот! Это же штольня!
Я посмотрел на ведущий наружу ход, который стал уже различим, и вдруг там кто-то промелькнул. Чья-то чёрная тень помаячила впереди и устремилась на выход из штольни. И я, конечно же, бросился следом.
— Товарищ! А наши здесь не пролетали? — Робко поинтересовался я, стараясь нагнать проклятого чёрного человека, который очень ловко побежал в петляющей, словно лабиринт, странной пещере. — Да стой ты, я тебе говорю!
И внезапно, я вылетел в облезлый осенний лес, где тусклого серого освещения было уже побольше. А чёрный человек куда-то запропастился. Точнее он был здесь, он сейчас сверлил меня взглядом, но по какой-то причине прятался за ствол то ли сосны, то ли берёзы, или вот за тот огромный валун, который, по мнению учёных, занёс сюда ледник. Интересно, а если бы учёные узнали, что никакого ледника не было вообще и никогда, то они бы сразу умом повредились, вырывая зубами страницы из своих заумных книжек, или помучились?