Его брат хочет тебя
Шрифт:
— Ооо! Я вижу, ты уже нашла себе претендента на место ебаря? Это твоя блядская натура говорит в тебе? — Кирилл перевел на меня дикий взгляд. Но меня он совершенно не пугал.
Подпаленная жгучими и такими неприятными эмоциями, я не сдержалась и хотела влепить ему пощечину, но Кирилл играючи перехватил мою руку до боли сжав ее.
— Знал бы ты, как я рада, что не помню о том, что произошло между нами этой ночью, — зло сказала, вырвала ее, после чего развернулась и пошла прочь, но уйти далеко не смогла. Кирилл сразу же перехватил меня и ладонью сжал запястье:
— Куда ты пошла?..
—
— Ника, сядь в машину.
Я и так была на взводе, а очередной приказ Кирилла вообще окончательно вывел меня из равновесия. Ведомая злостью, я со всей наступила каблуком на его ногу. Чернов сразу опустил мою руку и еле заметно согнулся. Я была уверена в том, что ему очень больно, но меня это не волновало.
Воспользовавшись тем, что меня больше никто не держал, я тут же быстрым шагом пошла прочь, практически сразу срываясь на бег. Слышала, что Кирилл выкрикнул мое имя, но оборачиваться не стала. И так прекрасно знала, что он рванул за мной. В этом был только один плюс — он не будет опять нападать на того несчастного.
Тело все еще было вялым, и я с трудом бегала на каблуках. Но благодаря тому, что вокруг нас собралось немного людей, наблюдающих за ссорой, мне удалось буквально на несколько секунд затеряться среди них. Этого времени хватило, чтобы Кирилл потерял меня из вида, и я смогла скрыться за деревом.
Затаив дыхание, я наблюдала за тем, как Кирилл резвым шагом вернулся к машине и сел в нее, оставив незнакомца в покое, а после с визгом шин уехал. Я подождала буквально пару секунд и направилась в противоположную сторону.
Ноги подкашивались и платье мешало каждому движению, но я все продолжала бежать. Одна улица за другой и безликие прохожие, между которыми я лавировала. Уже вскоре дыхание сбилось и в боку нещадно закололо. Пришлось остановиться.
Приложив ладонь к боку, я встала около какого-то дома и, пытаясь унять хаотичное биение сердца, прислонилась спиной к кирпичной стене. Мысли все еще путались, но среди них особенно ясно виднелся гнев, который я сейчас чувствовала к Чернову. Он жег не хуже настоящего огня.
Кирилл невыносим! С ним невозможно нормально разговаривать и даже находиться рядом. А все его приказы… «Ника, сядь в машину! Ника, стой! Ника, то! Ника, се!» Как же злит!
Насколько паршиво было на душе. Так горько и неприятно. Думала о Кирилле и казалось, что сердце разъедало грудную клетку. Глубоко дышала и уже жалела о том, что не могла забыть о нем, так же, как и о прошедшей ночи. А все потому, что мысли о Чернове причиняли боль. Очень непривычную и такую острую. Будто некто невидимый рвал мои нервы. И я, словно самая последняя мазохистка, устраивала себе мучительные пытки, раз за разом, нагнетала себя плохими мыслями.
Я думала о том, что зря так далеко убегала, ведь навряд ли Кирилл будет долго искать меня. А может он и не будет искать. Решит не тратить зря силы, ведь у него есть Марго…
Прокрутив эти мысли в голове, я судорожно выдохнула. Сильно потерла лицо ладонями и дала себе мысленную пощечину. Я не являлась полной дурой, поэтому могла разобраться в своих эмоциях. Да, хотела от них отречься, но все же не могла отрицать того, что сейчас ревновала Кирилла. Что я там раньше сказала? Что не являлась полной дурой? Так вот, нет, как раз ею я и была.
Ревновать Чернова! Это словно проклятие…
Я точно дура. Сумасшедшая дура. Ощущала от этих мыслей легкость, но в тот же момент корила себя за них. Я ведь не просто так убежала от Кирилла — с ним никогда не будет просто. Тем более, было нечто такое, что сейчас сильно отталкивало от Черного — он все еще был с Марго и, разговаривая с ней по телефону, назвал меня «делом». Она его девушка, а я просто «дело».
Убрав руки от лица, я подрагивающими пальцами поправила волосы и, стараясь хотя бы на время унять эти мысли, собралась ехать домой. Хотела из сумочки достать телефон, чтобы вызвать такси, но только сейчас поняла, что оставила ее в машине Кирилла.
Тихо выругавшись, я пнула камушек и начала искать в карманах пальто хоть какие-то деньги. Смогла наскрести только мелочь, которой едва хватало на одну поездку на метро, но радовалась уже этому.
Не торопясь, я поплелась в сторону станции, но, даже стараясь отвлечься на прохожих, думать о Кирилле не переставала. Тяжело. Меня буквально разрывало изнутри от собственных противоречий и мысленно кидало из одной крайности в другую. Жутко хотелось вновь поговорить с Кириллом, чтобы понять его и мои чувства, в надежде хоть как-то понять возникшую между нами ситуацию. Но, в тот же момент, мне хотелось избегать Чернова, как огня.
Спускаясь в метро, чуть не упала с эскалатора, ведь всю дорогу отвлекали черные глаза Кирилла, которые преследовали. То, как он смотрел на меня сегодня утром и то, как сразу после пробуждения прикасался ко мне, в бедра упираясь вставшим членом.
В одно мгновение мне стало жарко и щеки покрыл румянец, но именно мысли про утро, вызвали в голове новые болезненные вспышки. Сразу я не поняла, что со мной происходило и лишь, когда перед глазами вспыхнули развратные картинки, я поняла, что это были обрывки воспоминаний вчерашней ночи.
Они все еще были размытыми и нечеткими, но все же я вспомнила, как Кирилл жадно целовал мою грудь. Вбирал губами соски, умело облизывал их и, временами, покусывал. При этом, не в состоянии полностью контролировать себя, болезненно сжимал мои ладони в своих и прижимал их к кровати, таким образом, не давая мне даже малейшей возможности прикрыться. Он скользил губами вниз. Отпускал мои руки, но лишь для того, чтобы подхватить мои ноги под коленками и широко их раздвинуть.
«У меня рвет башню от твоего тела…» — в голове раздался хриплый голос Кирилла, переполненный желанием. Он сказал это, а потом спустился поцелуями к низу моего живота. Невероятно возбуждающим голосом приказал раздвинуть ноги пошире, после чего губами припал к моему лону. И я помнила, как тело тут же пробило сильными разрядами тока, а пальцами пришлось впиться в простыни, чтобы не улететь. Своим языком он такое вытворял, что я выгибалась от удовольствия и во весь голос стонала протяжно «Кирилл».