Эго и Архетип
Шрифт:
Кровавое принесение в жертву Христа имеет немало аналогий с принесением в жертву пасхального агнца, чья кровь защищает израильтян от гнева Иеговы. Эти аналогии позволяют пролить свет на психологическое значение спасительной силы Христа. В "Исходе" сказано о том, что каждая семья египтян вынуждена принести в жертву первенца. Израильтяне были освобождены от этой обязанности только при условии принесения добровольной жертвы, чья кровь затем была продемонстрирована. Эта ситуация была вызвана жестокосердием фараона. Наступило нравственное оцепенение. Для того чтобы исправить существующее положение, должна пролиться кровь. Вещество, из которого состоит душа, необходимо привести в жидкое состояние, освободить от
Христос, отождествляемый с пасхальным агнцем, был назван Агнцем Божьим (Agnus Dei). Кроме того, согласно объективной оценке символизма, Христос как первородный сын Божий отождествляется с принесением в жертву первенцев в земле Египетской. Насколько мне известно, в экзегетике отсутствует это заключение, хотя оно необходимо для полного осмысления мифа. Спасительная жертва всегда приносится при смешении настроений—смиренности, как у агнца, и непреклонности, как у фараона. В лучшем случае эго, подобно Христу в саду, согласно, хотя и неохотно, пойти на жертву.
О символике принесения в жертву агнца можно говорить бесконечно. Поскольку агнец символизирует невинность, смиренность и чистоту, он олицетворяет нечто такое, что мы меньше всего хотели бы убить. Эта тема нередко возникает в сновидениях. Например, у меня была пациентка с так называемым комплексом Иова или Ахава, который проявлялся в неиссякаемой обиде на Бога за то, что он позволил страдать юным и невинным. Однажды ей приснилось, что должны принести в жертву агнца. Она не могла вынести этого зрелища. В таком случае необходимо принести в жертву кроткую невинность детства, а именно, ожидание, что действительность подчиняется или должна подчиняться вселюбящему отцу. "Кровь агнца" должна быть извлечена из этой незрелой установки, чтобы дух благожелательности действительно воцарился в реальной жизни, но не в качестве пассивного требования инфантильного эго, а в качестве активной силы, мотивирующей сознательную личность. Принесение в жертву непорочной чистоты также предполагает осознание существования тени, которое освобождает индивида от идентификации с ролью невинной жертвы и от склонности проецировать злого палача на Бога или на соседа.
3. ХРИСТОС И ДИОНИС
Существует еще одно направление символических взаимосвязей, при которых кровь Христа сопоставляется с виноградом и вином Диониса. Первоначальное упоминание об этом содержится в Евангелии от Иоанна, где Христос говорит о себе: "Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой— Виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода... Я есмь Лоза, а вы ветви" (15:1 -5). Остается сделать лишь небольшой шаг, чтобы придти отсюда к отождествлению Христа с виноградом, который давят, чтобы получить вино. Поэт XVII века Генри Воон отобразил эту взаимосвязь в своих стихах, посвященных Страстям:
Благословенна виноградная Лоза!
Чей сладостный сок
Я ощущаю как Вино,
Но
Как бы расцвели от гордости,
Что доставили мне наслаждение.
Чудо в Кане Галилейской, когда вода превратилась в вино, позволило присвоить Христу эпитет "виноградаря" (Иоан., 2:1) и провести аналогию между вином и обитающим в нем духом и "живой водой", которую Христос предложил самарянке (Иоан., 4:10). Термин "вода жизни" или "эликсир жизни" (elixir vitae) впоследствии употреблялся алхимиками. В галерее музея Метрополитен хранится чаша Антиоха, которая датируется приблизительно IV веком новой эры. На ней изображен Христос в окружении гроздьев винограда (рис. 48 и 49). По этому поводу Юнг говорит следующее:
"Чудо превращения воды в вино в Кане имеет аналогию с чудом в храме Диониса. Знаменательно, что на дамасской чаше Христос изображен восседающим на троне, увитом побегами виноградных лоз, подобно Дионису".
Дионис и вино составляют неоднозначный символ. Как писал персидский поэт Омар Хайям, Дионис способен вызывать вдохновение, экстаз и благодатное преображение сознания:
Вино способно с абсолютной логикой
Опровергнуть противоположные мнения 72 сект.
Независимый алхимик способен в мгновение ока
Превратить свинец в золото. Платон описывает в "Республике" (II, 363 С) бытовавшее в его время представление о том, что в загробной жизни для праведных уготовано место в раю. Боги "ведут их в дом Гадеса ...и устраивают пир для святых. Увенчанные венками, они возлежат на диванах и проводят время, наслаждаясь вином, как будто высшая награда за добродетель состоит в постоянном опьянении".
В "Вакханках" Еврипида приводится замечательное изображение чудодейственного потока флюидов жизни, возникающих во время празднеств, устраиваемых жрицами Вакха:
Одна из них поднимала жезл и ударяла в скалу,
И тотчас появлялась резвая струя сверкающей воды.
Другая погружала свой тирс в земную грудь,
И появлялся фонтан красного вина, посланного ей Богом.
Они нажимали кончиками пальцев дерн, и из земли появлялись
Родники молока, и с тростниковых жезлов, увенчанных плющом,
Стекал по каплям сладкий мед.
Но дионисийские оргии могли принимать и необузданный, ужасающий характер, когда безумные менады разрывали на части все живое, встречавшееся на их пути. Такова была участь Орфея и Пентея. Вызывают чувство ужаса чудовищные преступления, которые совершаются, когда эго не поддается инфляции в результате идентификации с властью коллективного бессознательного. Вспомните, например, средневековые аутодафе, которые устраивались опьяненными кровью Христа священнослужителями, которые непоколебимо верили в свою праведность.
Страшный аспект символизма вина получает дальнейшее развитие в изображении гроздьев гнева Бога. В "Откровении Иоанна Богослова" мы читаем:
"Пусти острый серп твой и обрежь грозди винограда на земле, потому что созрели на нем ягоды. И поверг Ангел серп свой на землю, и бросил в великое точило гнева Божия. И истоптаны ягоды в точиле за городом, и потекла кровь из точила..."Ма Гнев Божий есть точило, которое извлекает вино из винограда, но это вино, как свидетельствует Иоанн Богослов, может быть "...вином ярости гнева Его (Бога)" (16:19).