Его любимый пилот
Шрифт:
Она не поскользнулась. Зато в самый неподходящий момент подвернулась нога - проклятые официальные туфли, полагающиеся к штабной форме, даже самый невысокий каблук сковывал движения Кристель, предпочитающей десантные бутсы или кроссовки.
Шлепнувшись на колено и охнув от доли, пронзившей щиколотку, девушка услышала, как с грохотом распахнулась дверь кабинета. И голос Куолена, похожий на звериное рычание:
– Ах ты сволочь! Думал, я не вернусь?!!
Не обращая внимания на боль и свежую ссадину на коленке, Кристель вскочила и вбежала следом.
Побелевший
– Знаешь, в чем дело, Пинкстон? В его отделе завелся двойной агент, который слил информацию о нашем рейде. Этот, мать его, слизень вычислил стукача накануне нашей отправки в Перу, но не доложил наверх и не предупредил нас о том, что группу будут "встречать". Он, видите ли, разделался со стукачом своими средствами, чтобы потихоньку замять дело. А нас принесли в жертву! Наших ребят перестреляли из-за его репутации! Мы еле из-под огня вырвались из-за этой сволочи амбициозной!
Кристель слышала сквозь срывающийся голос командира, как в коридоре хлопают двери, звучат шаги. Шум и вопли привлекли внимание; скоро сюда сбежится весь этаж.
Увидев, как у шефа опасно заблестели глаза, а палец напрягся на спусковом крючке, Кристель приняла решение. Она вцепилась обеими руками в запястье Куолена и буквально повисла на командире, отводя дуло пистолета вверх. От выстрела разлетелась лампа дневного света на потолке; хозяин кабинета уже не подвывал, а еле слышно скулил от страха, сползая на колени и обмочив штаны.
Справившись с секундным замешательством от неожиданности, Куолен легко стряхнул с себя девушку:
– Какого дьявола? Пожалела подонка? Правую щеку подставляешь?
– Вам все равно бы не поверили, - торопливо объясняла Кристель.
– То, что он подставил нас, доказать было бы сложно, а вам бы пришлось отвечать за самострел...
Куолен опустил пистолет, с легким изумлением глядя на девушку. Вторая за его жизнь вспышка неуправляемой ярости уже прошла; теперь он понимал, что Кристель права. Убив трусливого информатора, он оказался бы в полной яме. Пинкстон работает у него уже месяц. Куолен уже понял, что девушка исполнительна, дисциплинирована, у нее железные нервы, и она отличный пилот. В Перу девчонка проявила себя еще и как классный боец. А сейчас он понял, что она еще и обладает острым умом и дальновидностью. Изумление сменилось интересом. Пожалуй, к девочке надо присмотреться, это настоящее сокровище. И очень симпатичная, это видно даже при ее привычке стягивать волосы на затылке, игнорировать косметику и ходить в неизменных штабных костюмах, камуфлированной форме или в пилотском костюме.
– Ты права, - сказал он наконец.
– Не стоит спускать все собаке под хвост из-за такого... не при тебе будь сказано, чего.
Убрав пистолет, он сгреб хозяина кабинета за мундир, рывком поставил на ноги и коротко, без замаха, впечатал кулак ему в челюсть. Потом, отпустив оглушенного офицера, выплевывающего собственные зубы, развернулся и вышел. Кристель снова еле поспевала за ним.
– Ты ушибла ногу?
– Куолен заметил, что Кристель прихрамывает на лестнице, и поддержал девушку под руку.
– Немного. Ничего страшного, - смутилась она.
– Ты испугалась сегодня?
– Куолен продолжал поддерживать ее.
– Спасибо, что вмешалась. Если бы я пристрелил этого ублюдка, то действительно потом не отмылся бы. Обидно было бы попасть под трибунал после того, как мы выбрались из Кальяо.
Кристель вспомнила о Кальяо и словно наяву ощутила запах гари, жар горящего металла и бензина, увидела лица ребят, убитых на аэродроме, трещины на раскаленном асфальте за ящиками... Горящие лоб и щеки, на которых потом шелушилась кожа от ожогов, бегство из Кальяо, где уже через час после событий на аэродроме по их следам была брошена вся городская полиция, оповещенная о появлении особо опасных преступников... Вспомнив, сколько раз они стояли там на грани жизни и смерти, Кристель поежилась, как будто мерзла теплым летним вечером.
Куолен заглянул ей в лицо:
– Что ты?.. Все уже позади. Ты ведь даже там не боялась, а здесь вдруг с лица спала. И руки холодные...
Запоздалая реакция на стресс неожиданно накрыла Кристель прямо на крыльце их конторы. Девушку охватил озноб, она хотела что-то сказать, но вместо этого закрыла лицо руками и безутешно, как ребенок, заплакала, сидя на перилах. Она вспоминала Мэрфи, заваливающегося в кресле, а лица у него почти не осталось, только кровавое месиво, Билли, подорвавшегося на гранате, Рона с осколком в виске... Их было десятеро, а вернулись только командир и она.
– Кристель!
– Куолен, спускавшийся к служебной стоянке, услышал всхлипывания и вернулся.
– Что ты, девочка? Тебе плохо?.. Нет, в таком состоянии ты за руль сесть не сможешь... Давай-ка встанем, вытрем личико... Ничего, малыш, бывает с непривычки. Видела бы ты меня после первого боевого рейда...
Кристель недоверчиво подняла на него глаза. Трудно было поверить, чтобы этот человек мог из-за чего-то нервничать, переживать...
– Да, а теперь самому не верится, - вздохнул Куолен, открывая перед девушкой дверь своей машины.
*
Кристель впервые оказалась дома у командира, но была не в том состоянии, чтобы осматриваться. Девушку все еще знобило, виски сдавила боль.
Куолен усадил ее на диван в гостиной, принес мятный чай, потом приготовил глинтвейн, закутал девушке ноги пледом.
– Я размазня, наверное?
– зубы Кристель стучали о край чашки, - совсем раскисла.
– Ничего страшного, со всеми случается, - командир сильнее включил отопление.
– Даже с матерыми бойцами хоть раз, а случается. Живые люди ведь, не роботы. Говорю же, я после первого боя выглядел еще хуже. Главное - что ты там была молодцом, не растерялась, не струсила. А потом в безопасности можно и поплакать, - он сел рядом с Кристель и успокаивающе обнял ее за плечи.
– Успокоилась? Ну вот и умница... Э-э, а что это у тебя до сих пор такие холодные руки?
– Это на нервной почве. Пройдет... Я, наверное, пойду, спасибо вам...
– Ну, это не дело, - Куолен внимательно посмотрел на девушку. Уже не дрожит, но бледная, плечи напряжены, глаза прячет. И руки никак не согреются. "А крепкая девочка. В первый раз неожиданно в бою оказалась и не сплоховала!".
– Я знаю, как тебе помочь.
В ванне с лавандовой пеной и маслом розмарина Кристель почувствовала себя еще намного лучше. Она лежала в ароматной пене, в облаках благоухающего розмаринового пара и наконец-то расслабилась. "А откуда в ванне мистера Куолена женская косметика?
– запоздало удивилась Кристель, вертя в руках флакончики геля для душа и шампуня. Они резко контрастировали с остальной парфюмерией, мужской, от "Хьюго Босс". Потом отставила флакончики и откинулась на бортик ванной. И, кажется, даже задремала.