Его Лютый соблазн
Шрифт:
Выкрутил вентили и, просушив голову полотенцем, голышом протопал в спальню.
Терпеть не могу спать в тряпках. Мне нужно, чтобы тело дышало.
Правда, происходили казусы. В связи с моими привычками к свободе движений. В основном – когда оставался на ночь в гостях.
Особенно после очередных попойных гулянок, где в одной квартире собиралось приличное количество человек.
Сколько раз ко мне «случайно» забредали хмельные девушки – не счесть. А, увидев, что молодец в моем лице уже практически «готов», порывались пристроиться под одеялко. И как бы невзначай положить руку
Только их ждало разочарование – когда я сплю, хоть из пушки стреляй, не разбудишь. Вот такой здоровый крепкий сон младенца у меня.
А про пальпацию со стороны женского пола рассказывали сами же дамы, обиженно поджимая губы. Мол, что это ты, Михаил, как самый настоящий медведь в спячку впадаешь?
Извиняйте, дорогие мои сисястые, так вышло.
Вот если мне бы в спину начал упираться крепкий стояк… тогда да, сон сняло бы, как корова слизала.
Не понимаю, как так получалось. Видать где-то глубоко на психологическом уровне засело: если рядом со мной девушка, она воспринимается как безопасное существо. И можно подставлять ей спину (читай – и задницу), не опасаясь за последствия. Даже в бессознательном состоянии.
Но другое дело, если за плечи зайдет мужик. Тут просыпается охотничий рефлекс. Кричащий: «Опасность».
Так что нужно проснуться, оценить «соперника», и поразмышлять, стоит ли позволять этому ковбою оседлать норовистую лошадку в моем лице. Или сделать вид, что он попутал берега.
Признаться, бывало, что слишком навязчивые ухажеры получали отворот поворот жестким: «Я натурал».
Глупо, да? Учитывая, что я голубее неба. И лазурнее воды в бассейне.
Меня не возбуждают женские прелестные грудки, зато сразу схватываю эрекцию, когда стоит увидеть рельефный торс мужчин. Даже покрытый порослью темных волос.
Эти тестостероновые гиганты с собственной дубинкой пониже пояса заставляли мою кровь бурлить. И мыслить о грязных, развратных образах распростертых на простынях тел. Переплетения голых, покрытых испариной конечностей, перекатывающихся мускулов под загорелой кожей (да и не обязательно бронзовой, можно и аристократично бледной, я всеяден в этом плане). Но факт того, что в одной постели должны оказаться два мужика (можно и больше, это не проблема), оставался неизменным.
Я был геем. На все сто процентов.
Глава 1
С Константином Лютым я познакомился, когда мне было десять.
Отправился в спортивный лагерь на очередной футбольный турнир. Родители тогда спали и видели, как сделать из меня очередного Марадону или Роналду, вот и поощряли всяческие сборы, записывая во все возможные соревнования.
Лютый играл против нас. Был капитаном команды.
Разгромил в пух и прах «Орлов» своими «Аллигаторами», да после матча ехидно так высказывался, мол, подрастите, детки, и, может, через годик, устроим реванш.
Я невзлюбил этого мальгугана, который считал, что наш проигрыш – чисто его заслуга.
Да, бегал он быстро, кричал громко, команды своим раздавал наравне с тренером, но был таким же мелким шкетом, что и мы! Пусть на три года и был старше лично меня, но в нашей команде находились и одногодки Кости (в
Не я один решил, что мальчишка нарывается, мой сокомандник, Сашка Панащук, вызвался, когда мы пошли выяснять отношения с «царьком».
Каждый обзавелся синяками, но остался при своем мнении.
Через год судьба снова свела нас на стадионе. И уже я дорос до статуса капитана. Так что, увидев, что мне ухмыляется старый знакомый, из кожи вон вылез, но сумел сыграть в ничью.
Наверное, таким образом и посеял первое зерно. Заставив Константина внимательнее присмотреться к упрямому шкету. Тогда я еще был блондином, это с возрастом волосы потемнели, оставив на голове русый оттенок. Но тогда, в нашей молодости, забавно было наблюдать противостояние Зла (в лице шатена Костика) и Добра (разумеется, я о себе). Свет и Тьма.
Правда, оба те еще хулиганы.
Впрочем, на теме общих интересов (не только футбол, но и любимые всеми заброшенные стройки, по которым так классно лазать, деревья, что поддавались покорению, ну и, разумеется, битвы на силу и крутость), мы с Лютым смогли подружиться.
Так случилось, что его перевели в школу поближе к моему дому, когда родители приобрели квартиру в нашем районе, и мы стали видеться еще чаще.
Каждый день! Ежедневные прогулки после учебы – это ли не кайф для подростков?
Время шло, интересы менялись, Костик обзавелся репутацией настоящего альфача, который менял девушек, как перчатки. Заводил отношения также быстро, как и заканчивал их.
В общем, был звездой.
А в старших классах, да и на первых курсах университета сколотил банду, где и обзавелся знакомой всем и ставшей на слуху кличкой.
Я тоже попал в его банду. Вот только, в отличие от Лютого, получил прозвище по фамилии. Был Морозов Михаил Иванович, а стал Морозко или, когда косячил, Отморозко. Ну и Блондинкой, разумеется, за былые заслуги меня называл именно Костик. Остальные не въезжали в эту терминологию, глядя на потемневшую (от излишне вырабатывающих гениальные идеи мозгов, как предпочитал считать я) шевелюру.
Школа, универ, выпускной, первая работа… и каждый раз Костик рядом.
Он выучился в инженерно-строительном, благодаря обеспеченности отца, взял на себя обязательства по ведению одного из филиалов семейного бизнеса и сейчас, в почти что тридцать пять, уже занимал кресло генерального директора крупной строительной компании. Причем до места гендира добрался сам. С самых низов.
Папочка не хотел проявлять протекцию сыночку и заставил «пройти курс молодого бойца» от обычного техника до топ-менеджера. Зато Леманн знал свое дело, как свои пять пальцев. И с легкостью мог сказать, на какой стадии находится разработка рабочей документации, где ошибки в КС-2 или почему ОС-15 оформлена датой, не совпадающей с заверенной формой актов КС-3. Какое-то время он был главным инженером, проверял акты КС-11 и КС-14, визировал, ездил на объекты, дотошно следил за всем, что может подорвать доверие к фирме в принципе и ему отдельно, как к руководителю.