Его ошибка

Рамм Тина

— Адам… — шепотом произношу я. Мои веки тяжелеют, чьи-то грубые руки обхватывают меня за бедра и талию, потому что я совсем не чувствую ног и падаю. Происходящее я вижу вспышками: Адам пытается вырваться, гадкая улыбка Вождя над моим лицом, плохо освещенный коридор, коричневая дверь с черными вставками, синий кожаный диван в полумраке. Мое тело бросают на диван и я погружаюсь в темноту.

Глава 26

Я еще никогда не чувствовала, чтобы моя голова была настолько тяжелой. Приступообразная боль в висках заставляет меня зажмуриться и схватиться за голову. Но я даже не могу двинуть рукой и распахиваю глаза. Вокруг темно и мне требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть к мраку. Лишь узкая форточка высоко на стене освещает лунным светом небольшую комнату. Кажется, на улице ночь. Я сидела на полу в грязной комнате: вокруг валялась мятая пожелтевшая газета, пустые банки из

под пива, ошметки грязи и травы. Пахло здесь отвратительно: смесь пряного сена с лошадиным пометом. Я пытаюсь двинуть правой рукой и ее охватывает режущая боль. Мое запястье было приковано наручниками к железной балке, которая протягивалась от пола до потолка. Кисть страшно болела и посинела от узких наручников. В голову ударяет и я вспоминаю все произошедшее. Я не сдерживаю себя и отдаюсь истерике. Боль, отчаяние, злость, обида — это все я чувствую сейчас. Это опять повторилось, дважды за мою несчастную жизнь меня лишают свободы и сажают в клетку. В левой части груди появляется режущая боль. Мне больно. Мне больно вновь ощущать никчемность своей жизни. Я смотрю на деревянную потертую дверь впереди и прислушиваюсь к звукам: все тихо, и только ветер приятно гудит за тонкой стеной. Я вновь дергаю руку в попытках высвободиться и запястье вновь прожигает боль. Свободной рукой я вытираю мокрые дорожки от слез и прячу очередной всхлип. В комнате нет ничего, что могло бы помочь мне.

Солнечные лучи начинают просачиваться в комнату через узкое окно. За всю ночь я не смогла сомкнуть глаза, каждый раз вздрагивая от непонятных шумов. Ближе к полудню, когда температура в комнате стала настолько невыносимой, что моя одежда начала прилипать к телу, а дышать в комнате было нечем, я услышала чьи-то шаги. В помещение зашел коренастый мужчина, одетый в черную футболку и темные джинсы.

— Очнулась пташка.

Медленными, но уверенными шагами он прошел вглубь комнаты и кинул у моих ног железную тарелку с едой. Содержимое тарелки больше походило на еду для собак, потому что каша выглядела мерзко и имела аналогичный запах.

— В углу ведро для нужды, — мужчина взглядом указал на синее железное ведро неподалеку от меня.

Ничего не сказав, он покинул комнату. От вида еды меня стошнило желчью прямо на ноги. Я сверлила взглядом дверь в надежде, что сейчас сюда ворвется Адам и закончит мой кошмар. Но время шло, а его не было.

К вечеру желудок начало сводить спазмами от голода. Тяжелое дыхание сорвалось с моих иссушенных и покусанных губ. Не знаю, как долго я здесь нахожусь. Не знаю, где я нахожусь. Паника. Недоедание. Боль. Страх. Вонь. Голова гудит от боли. Кричать бесполезно. Меня постоянно клонило в сон, но с каждым пробуждением я надеялась, что кошмар исчезнет. Мне пришлось съесть нечто похожее на еду в тарелке, чтобы режущая боль в желудке прекратилась, но от этого стало еще хуже, меня вновь стошнило. Мочиться в ведро. И стыдиться этого. Больше ни еды, ни воды, ничего. Кажется, я умирала от обезвоживания и голода.

Сквозь мое помутненное, измученное сознание, я услышала скрип открывающейся двери. Мне светили фонарем в лицо и изучали меня, подняв за подбородок.

— Выглядишь отвратительно, — голос человека отозвался болью в груди и мурашками по телу. Вождь. Его рука потянулась ко мне и я безвольно позволяла ему щупать себя, изучать.

— Ничего личного, принцесса. Мне нужен только твой парень, а ты стала лишь приятным бонусом.

Я хотела ответить ему, но открыв рот, не смогла ничего произнести, а лишь что-то беззвучно промычала охрипшим голосом. Сознание возвращалась, но думать было все равно сложно. Вождь продолжал разговаривать со мной, но я улавливала лишь фрагменты диалога. Меня продадут за хорошие деньги. Речь идет об обороте миллионов долларов. Моя внешность — это именно то, что хочет клиент. Адама нет в живых. Он говорил, что я теперь безвольная игрушка в руках нового хозяина. Попытка сбежать — смерть.

Его голос стих и, кажется, он ушел. Меня снова стошнило желчью.

Глава 27

Я чувствую постоянные вонзающие иглы в мое беспомощное тело. Чьи-то грубые руки трогают меня за все, раздевают. Я ничего не могу поделать, мое тело совершенно меня не слушается. Я лишь слышу и чувствую все, что происходит вокруг. По венам течет наркотик, и я чувствую крышесносный кайф. Хорошо. Очень хорошо. Разум отказывается думать и что-либо запоминать. Мне абсолютно плевать на все, единственное о чем я могу думать — это то, как мне хорошо. В очередной раз открыв глаза, я вижу перед собой мраморный коридор, высокий белый потолок и яркий свет, нещадно ослепляющий глаза. По обеим сторонам от меня мужчины, которые помогают мне идти, потому что я неумело передвигаю ватными ногами. На мне черные шпильки на высоком каблуке и черное кружевное нижнее белье с кучей затяжками и нитками. Через секунду меня выталкивают в помещение. Я шатаюсь на каблуках и еле удерживаюсь

на ногах, меня шатает из стороны в сторону. Я обнимаю себя руками, сжимаюсь и хочу уменьшиться до крошечных размеров. Я четко ощущаю на себе множество взглядов, осматриваюсь вокруг, но ничего не вижу. Свет софитов настолько яркий, что я не могу даже взглянуть на сидящих вокруг. Кажется, люди сидят в кабинках, отделенных стеклом от воображаемой сцены, на которой я нахожусь. Внезапно женский голос из неоткуда называет мое имя, возраст, параметры, происхождение, наличие неоконченного медицинского образования, базовое знание иностранных языков. И цену. Она произносит цену. Я на аукционе. Меня продают словно вещь на рынке.

Когда мое сознание вновь вернулось ко мне, я попыталась открыть глаза. Хотя делать это было сложно. Тело не подчинялось мне. Перед глазами пока все плывет, но я вижу перед собой высокий потолок. В помещении много света и тепла. Привстаю, и вижу поистине роскошную спальню с камином, креслами, столиком и большой, мягкой кроватью. Мои руки натыканы капельницами, отчего в локтевом сгибе я чувствую тянущую боль. Я пытаюсь вырвать иглы, но чей-то голос врывается в идеальную тишину. Я подскакиваю и чувствую, как сердце начинает колотиться, как бешенное. Все события в голове смешиваются.

— Не трогай. Это глюкоза и кофеин. Чтобы ты не умерла.

Женщина подходит к прикроватной тумбе и начинает протирать пыль.

— Где я?

Тишина. Женщина продолжает махать тряпкой из стороны в сторону.

— Вы можете мне помочь? — я не узнаю свой голос, он настолько писклявый и тихий.

Женщина лишь окидывает меня быстрым взглядом, а после аккуратно вынимает иглы из моей вены.

— Тебе нужно помыться перед появлением хозяина.

Хозяин. Вспоминаю слова Вождя и меня окатывает холодом. Значит мне это не почудилось и меня вправду продали. Вновь. Когда-то я уже просыпалась в незнакомой комнате. Мы проходим в ванную комнату и женщина помогает мне раздеться. Все мои руки покрыты синяками от уколов. Меня постоянно чем-то накачивали. В голове появляется образ отца: его исколотые руки, безумный взгляд, шаткая походка. Я смотрю на свое обнаженное отражение в зеркале и мне хочется плакать, но слез абсолютно нет. Я все проплакала в той грязной комнате. Моя кожа бледная и отдает синевой, ребра выпирают, тазовые кости тоже, руки трясутся, губы искусанные и рваные. Женщина проталкивает меня в душ и там я согреваюсь под струями теплой воды. Я смотрю на грязную воду, которая стекает с меня и огромная дыра в душе начинает давить изнутри. Я больше не смогу вынести это. Только не в этот раз. Адам мертв. Мой любимый человек убит, а я возможно, скоро окажусь рядом с ним. Я не знаю на какие вещи способен купивший меня человек. Когда мне начало казаться, что счастье повернулось ко мне лицом, жизнь вновь указывает мне на мое место.

— Сейчас придет врач осмотреть меня.

Я сажусь на приятную ткань пастельного белья и обнимаю себя за колени. Эта клетка слишком роскошная для меня. Должен быть подвох и довольно заметный. Мое сердце подскакивает куда-то к горлу, когда я слышу, как открывается дверь в комнату. Входит мужчина в таком знакомом мне белом халате и представляется. Осматривает меня на педикулез, мои кожные покровы, полость рта и говорит раздвинуть ноги. Ну конечно, надо проверить свои игрушку, не заразна ли она. После осмотра он молча покидает комнату вместе с женщиной.

Поворачиваюсь и рассматриваю очень большую комнату, в которой сейчас нахожусь. Паника такая сильная, она леденит кровь, полностью подчиняя себе рассудок. Наверное, можно сказать, что моя жизнь стала скрипучими качелями: в нее то просачиваются лучи света, то вновь наступает темнота. Я пытаюсь вырваться из этой тьмы, поднять себя со дна, но мое тело камнями тянет обратно вниз. Так было всегда. Тяжело вздыхаю и поворачиваю голову к двери. Смотрю на нее и она, будто силой мысли открывается. Мужчина в черном костюме и белоснежной рубашке приближается ко мне. Его тяжелый взгляд прикован к моему лицу. При взгляде на него мое дыхание обрывается. Резко выделяются скулы, немного покрытые щетиной. Каштановые пряди переходят в седые волосы. На вид ему лет 40, но выглядит он статно и пугающе…

— Нет…Пожалуйста…

Мужчина вальяжно садиться на кресло напротив меня. Дежавю.

— Меня зовут Матео Рицца, — произносит он с явным акцентом. Итальянец. — Я твой хозяин, — меня обдает холодом от его спокойного, стального голоса.

Я больше не дергаюсь и изумленно смотрю на мужчину. Незнакомец склоняет голову набок и продолжает:

— Я купил тебя за большие деньги. Твоя обязанность беспрекословно выполнять мои приказы и ублажать меня. Ты теперь моя. Попытаешься сбежать и твое тело будет гнить в земле. Можешь забыть про жизнь, которая у тебя была ДО, теперь есть только ПОСЛЕ. Я тебя не обижу. Я не как те ублюдки, что держали тебя неделю без еды и заставляли мочиться под себя. Если ты умная и сразу поймешь что к чему, будешь жить в достатке и роскоши. Я обеспечу тебе дорогую жизнь в обмен на твое послушание.