Экипаж «Меконга» (др. изд.)
Шрифт:
Идите и гладьте —
Гладьте сухих и черных кошек!
Бенедиктов включил электромотор. Зашуршала ременная передача, и стеклянный диск электростатической машины начал вращаться, Потрескивали голубые искорки.
Бенедиктов заглянул в круглый аквариум, обмотанный проволокой, а поверх нее — спиралью из толстой медной трубки. Над аквариумом
Поглядывая на стрелки приборов, Бенедиктов покрутил рукоятки лампового генератора. Потом, медленно вращая рукоятку винта, приблизил к воде медный диск.
Рыбки вдруг начали останавливаться. Они будто засыпали на ходу, носами к стенкам аквариума. Бенедиктов взглянул на часы, тяжело опустился в кресло, прикрыл глаза припухшими веками.
— Ты уже в сотый раз ставишь этот опыт, — сказала Рита; она сидела в углу дивана, закинув ногу на ногу.
— И в тысячный поставлю, — ответил Бенедиктов.
В комнате было полутемно. Пыльные лучи солнца пробивались сквозь штору, закрывавшую широкую балконную дверь. Черный кот сидел у ног Риты и щурился на рыбок в аквариуме.
— Толя, — негромко сказала женщина, — мне кажется, нужно бросить эти опыты. Ты взвалил на себя непосильную ношу.
— В этом виновата ты и твой проклятый нож.
— Да, я знаю… Мне так хотелось, чтобы ты… Чтобы о тебе — во всех газетах, и вообще… Но теперь я вижу, ты только губишь здоровье. Эти твои нервные вспышки…
— Поздно. Я не брошу работу.
Они помолчали. Потрескивало электричество. Спали рыбки в аквариуме.
— Послушай, Толя, — сказала Рита, подавшись вперед, — почему ты упорно ставишь опыты на живой материи? Ведь тот старинный результат был получен на неорганической.
— Сама знаешь: живая материя дает мне то, чего не может дать деревяшка или кусок металла, — биотоки.
— Но теперь, когда нож… Разве ты сможешь продолжать работу без ножа?
— Не знаю. Нож все время нужен. — Бенедиктов помолчал немного. — Ты сама видела, как он упал за борт? Может, его схватил кто-нибудь в свалке?
— Я же говорила тебе: он упал за борт. Я прыгнула сразу, но… Разве найдешь? Нож утонул.
— Угораздило же меня!.. — Бенедиктов яростно поскреб лохматую голову. — Ладно. — Он встал и подошел к аквариуму.
Кто-то позвонил у двери. Рита вышла открыть. На лестничной площадке стоял рослый здоровяк в синей спецовке и кепке, надвинутой на глаза.
— Монтер из горсети, — деловито сказал он. — Разрешите проверить проводку.
— Пожалуйста. — Рита впустила монтера в коридор. — Вот счетчик.
Монтер выкрутил пробки,
— Пробочки у вас с жучками, гражданка. Менять нужно.
— Рита! — крикнул из кабинета Бенедиктов. — Почему ток выключили?
— Сейчас! Вворачивайте пробки, — скомандовала Рита. — Побыстрее.
— Побыстрее и оштрафовать можно, — проворчал монтер, однако же пробки ввернул. — Это у вас кухня?
Он пошел по квартире, задрав голову и осматривая проводку. Войдя в первую комнату, прислушался, спросил:
— Мотор, что ли, работает? Разрешение есть?
— Рита! — нетерпеливо позвал Бенедиктов.
— Подождите минутку, — сказала Рита монтеру и побежала в кабинет.
Монтер слышал, как она объясняла, в чем дело.
— Ну и черт с ним, пусть смотрит, — сказал мужской голос. — Приготовь несколько формочек для парафина.
Монтер подошел к полуоткрытой двери кабинета, прислушался.
— Возьми эту рыбу, — услышал он тот же мужской голос.
— Ай! — вскрикнула женщина.
Монтер заглянул в дверь и увидел, как женщина выронила что-то из рук. Тут же к ней подскочил большой черный кот…
— Брысь! — крикнул Бенедиктов.
Монтер отпрянул от двери. Черный кот, окруженный роем голубых искр и отчаянно мяукая, выскочил из кабинета. Шерсть его стояла дыбом, искры трещали. Кот ошалело метнулся монтеру под ноги, получил пинок и крупными скачками помчался в коридор.
Монтеру стало не по себе.
— Пронька подумал, что я для него кинула, — смеясь, сказала Рита и вышла из кабинета. — Вы кончили осматривать? — спросила она.
Бенедиктов вышел вслед за ней и уставился на монтера.
— Кто вы такой? — сказал он встревоженио. — Что вам надо?
— Штрафовать надо… за такие штуки… — хрипло буркнул монтер, глубже надвигая кепку.
Он быстро пошел к выходу и с силой захлопнул за собой дверь.
Вова Бугров с юных лет отличался незаурядной физической силой и, уразумев это, не слишком усердствовал в науках.
После седьмого класса он решил, что с него достаточно, и с размаху кинулся в бурные житейские волны, не будучи оснащен ни логарифмами, ни биномом Ньютона.
Некоторое время Вова работал в морской нефтеразведке, мотористом на катере. Однако вскоре в нем пробудился дух стяжательства. Юный моторист стал совершать дальние рейсы на один из необитаемых островков. Там он собирал яйца морских птиц и сбывал их на базаре. Однажды диспетчер подстерег Вову после очередного похода. Моторист и не пытался оправдываться: рейс был на редкость удачным — катер, набитый яйцами, говорил сам за себя. Кинув на яйца прощальный взгляд, Вова высморкался и пошел в контору получать расчет.