Экономический цикл: Анализ австрийской школы
Шрифт:
Ярким примером конфискационной дефляции является текущая ситуация в Аргентине. В 1992 году во время гиперинфляции Аргентина привязала новую валюту песо к американскому доллару по курсу один к одному. Для того чтобы поддерживать фиксированный курс песо к доллару, Центральный банк Аргентины торжественно пообещал свободно обменивать доллары на песо по первому требованию и подкрепил свои обязательства, состоящие из ценных 6умаг, номинированных в песо, и резервных депозитов коммерческих банков, почти на 100 процентов долларами.
К сожалению, эти меры, несмотря на то, что внушили доверие иностранным кредиторам, ввиду получения одобрения со стороны МВФ
В результате денежная масса (Ml) в Аргентине увеличивалась с 1991 по 1994 годы в среднем на 60 процентов за год, в соответствии с валютным управлением [currency board], столь любимым приверженцами «экономики предложения» и Wall Street Journal* После снижения менее чем на 5 процентов в 1995 году темп роста денежной массы взмыл более чем до 15 процентов в 1996 году и около 20 процентов в 1997 году. На фоне потери иностранными инвесторами уверенности в том, что песо не будет девальвирован, когда наплыв доллара прекратится, и завышенной стоимости песо относительно инфляционного уровня цен на отечественные продукты инфляционный бум достиг своего пика осенью 1998 году, когда денежная масса увеличилась на 1 процент и экономика вошла в рецессию. В 1999 году денежная масса слегка уменьшилась. В 2000 году денежная масса уменьшилась почти на 20 процентов.
Денежная масса снижалась двузначными темпами в годовом исчислении до 9 июня 2001 года. В 2001 году отечественные вкладчики начали терять доверие в банковской системе, и последняя потеряла 17 процентов, или 14,5 млрд долл., депозитов.
За одну только пятницу 30 ноября 2001 года из аргентинских банков было изъято от 700 млн до 2 млрд долл.
депозитов (данные расходятся). Даже до пятничного наплыва требований Центральный банк обладал только 5,5 млрд долл. резерва, в конечном итоге обеспечивавших 70 млрд долл. долларовых депозитов и номинированных в песо конвертируемых депозитов. В ответ 1 декабря в субботу президент Фернандо де ла Руа и министр экономики Доминго Ковальо провозгласили политику, означавшую конфискационную дефляцию, чтобы защитить финансовую систему и сохранить фиксированный курс к доллару.
Снятие наличных со счетов в банках было ограничено 250 долл. на вкладчика в неделю в течение следующих 90 дней. И все заграничные переводы наличных, превышавшие 1 тыс. долл., должны были строго регулироваться. Любой, кто пытался вывезти наличность из страны на самолете или пароходе, подлежал задержанию.
И наконец, банкам запретили выдавать займы в песо -только в долларах, которых стало не хватать. Вкладчики по-прежнему могли иметь доступ к банковским вкладам, осуществляя платежи чеком или пластиковыми картами. Тем не менее эта политика была страшным ударом по бедным аргентинцам, у которых не было кредитных карт и которые в основном держали нечековые банковские депозиты.
Как и ожидалось, жестокая и злокачественная конфи-скационная дефляция Ковальо стала страшным ударом по бизнесу, связанному с наличными расчетами, прежде всего по розничной торговле, которая, как говорилось в одной публикации, «практически остановилась». Это усугубило рецессию,
К 6 января аргентинское правительство, теперь уже при президенте Эдуардо Дуальде и министре экономики Хорхе Ремесе Леникове, вынуждено было согласиться, что оно больше не может поддерживать инфляционный завышенный курс песо к доллару по ставке один к одному. И девальвировало песо по отношению к доллару на 30 процентов до 1,4 песо за доллар. Однако даже этот официальный курс представляется завышенным, потому что на черном рынке песо продавались за доллары по значительно более высокому курсу.
Аргентинское правительство признает это. Но вместо того, чтобы разрешить упасть обменному курсу до реального уровня, отражающего прошлую инфляцию и отсутствие доверия к песо в настоящее время, оно усиливает конфи-скационную дефляцию, навязанную экономике ранее. Правительство заморозило на год все вклады, превышающие 3 тыс. долл. Эта мера затрагивает как минимум одну треть из 76 млрд долл. депозитов, оставшихся в банковской системе. Из них 43,5 млрд - долларовые депозиты, остальные - в песо. Вкладчики, которые держат долларовые счета, не превышающие 5 тыс. долл., смогут забрать наличность по частям в течение 12 месяцев, начиная через год. Все те, кто сделали большие долларовые вклады, не смогут начать получать наличные до сентября 2003 года. Затем все частичные выплаты растягиваются на два года. К депозитам в песо будут относиться более либерально, поскольку они уже потеряли одну треть своей долларовой стоимости с момента объявления первого замораживания и в свете возможной дальнейшей девальвации. Их будут выплачивать в течение двух месяцев, но также по частям. Тем временем, как заметил один наблюдатель, цитирую, «банковские операции, такие простые, как обналичивание и оплата чека или оплата счета кредитной картой, оказались недоступны для простых аргентинцев.
Г-н Леников искренне признал, что его последний раунд конфискационной дефляции имел целью защитить банковскую систему с частичным резервированием, которая по своей природе непрерывно находится в состоянии банкротства, заявив: «Если банки лопнут, никто не получит свой вклад назад. Денег недостаточно, чтобы заплатить всем вкладчикам». В отличие от дефляции банковского кредита, которую Леников так стремится дефлировать и которая все-таки позволит денежному обмену существовать и далее, имея дело с небольшим количеством более ценных песо, конфискационная дефляция имеет тенденцию уничтожать денежный обмен и тянуть экономику назад к неэффективным и примитивным условиям бартера и самодостаточного производства, подрывающих общественное разделение труда.
Тем временем, многие несчастные аргентинские жертвы признали конфискационную дефляцию тем, чем она является на самом деле: «банковское ограбление, осуществленное политическими элитами», Рамона Луис, бывшая текстильная работница на пенсии: «Это мои деньги в банке, мои». Другая, неизвестная женщина сказала, обращаясь к представителю правительства: «Как вы смели забрать мои сбережения?» Хосе Валенсвела, продавец, говорит: «Это как если бы я, разговаривая с вами, вытаскивал мелочь из вашего кармана». Наконец, аргентинские профсоюзные лидеры осудили политику дефляции «как похищение сбережений у нации».