Экономика для "чайников"
Шрифт:
Внешнеторговый дефицит может быть полезным!
Если ваш экспорт превышает ваш импорт, у вас положительное торговое сальдо, тогда как если ваш импорт превышает ваш экспорт, у вас торговый дефицит. К сожалению, слова положительное сальдо и дефицит имеют мощный подтекст, который звучит так, как будто "положительное сальдо" обязательно лучше, чем "дефицит". Это неправда, но из запутанных речей политиков-краснобаев понять этого нельзя. Они представляют это в таком виде, как будто дефицит всегда плох и всегда ведет к катастрофе.
Для понимания того, почему, политики ошибаются (в случае, если вам нужны доказательства), представим,
Затем предположим, что человек, который выращивает яблоки, любит есть апельсины и хочет купить их 30 штук за 30 долл., а тот, который выращивает апельсины, хочет купить 20 яблок за 20 долл. Каждый из них счастлив удовлетворить желание другого, поэтому тот, который выращивает яблоки, тратит 30 долл. на покупку апельсинов у владельца апельсиновых деревьев, а тот, в свою очередь, тратит 20 долл. на покупку 20 яблок у владельца яблонь.
Эта сделка ни у кого из участников нареканий не вызывает, но если люди начинают рассматривать ее с точки зрения положительного торгового сальдо и торгового дефицита, они часто приходят к ошибочному выводу, что только одному из участников выгодна эта сделка, которую в действительности они оба желали в достаточной мере.
Для того чтобы увидеть, где начинается путаница, примите во внимание, что на языке международной торговли владелец яблок экспортирует товаров на сумму только 20 долл. (стоимость яблок), а стоимость его импорта составит 30 долл. — такова стоимость приобретенных им апельсинов. В то же время владелец апельсинов экспортирует на сумму 30 долл. (стоимость апельсинов), а импортирует всего лишь на 20 долл. (стоимость яблок). В результате создается ситуация, при которой владелец яблок получает 10 долл. торгового дефицита, а владелец апельсинов имеет 10 долл. торговых излишков.
Значит ли это, что владелец яблок находится в худшем положении, нежели владелец апельсинов? Нет. Каждый из них начинал со 150 долл. (стоимость товара): у них обоих было по 100 долл. наличными (сбережения) и по 50 долл. в товаре (фрукты). По окончании сделки у каждого остались те же 150 долл. (стоимость товара). Владелец яблок имеет 90 долл. наличными плюс 30 долл. — стоимость яблок и еще 30 долл. — стоимость апельсинов. У торговца апельсинами есть 110 долл. наличными плюс 20 долл. — в виде апельсинов и 20 долл. — в виде яблок.
Утверждение, что в результате проведенной торговой операции один из них стал беднее, не имеет под собой никаких оснований. В действительности они оба стали счастливее от проведенной сделки, нежели были до нее, потому что эта сделка была совершена добровольно. Если бы торговец яблоками стал счастливее от того, что сохранил изначальные 100 долл. наличными и 50 яблок, он не покупал бы апельсины. То же самое можно сказать о торговце апельсинами.
Поскольку международная торговля — дело добровольное, все сделки увеличивают количество людей, удовлетворивших свои потребности. Концентрироваться на вопросе дефицита или положительного сальдо торговли — значит полностью упустить из виду тот факт, что международная торговля — это просто перегруппировка имущества между странами, которая делает каждого из участников счастливее. Даже в стране, где наблюдается дефицит торговли, процент людей, удовлетворивших свои потребности, растет.
Учитываем все имущество, а не только наличные
Людей, которых пугает торговый дефицит, тот факт, что запас наличных у торговца яблоками уменьшился со 100 долл. перед совершением торговой операции до 90 — после нее, кажется ужасным, потому что они целиком поглощены тем, что торговец яблоками стал на 10 долл. беднее (в переводе на наличные) по завершению торговой сделки. И их еще больше раздражает, что в конечном итоге 10 долл., оказавшиеся у торговца апельсинами, предоставляют ему преимущество — 110 долл. перед 90 долл. — в переводе на деньги.
Приверженцы подобной точки зрения не учитывают тот факт, что общее богатство торговца яблоками составляет 150 долл. и что у него теперь есть такое распределение активов, которое его удовлетворяет больше, чем то, которое он имел раньше. Но если вы приведете этот довод, то противники дефицита спросят рас: что произойдет после того, как торговец яблоками съест свои 30 яблок и 30 апельсинов, и после того, как торговец апельсинами съест свои 20 яблок и 20 апельсинов? В итоге все, что останется у торговцев фруктами, это их наличные. Поскольку у торговца яблоками наличных на 20 долларов меньше, чем у владельца апельсинов, он должен будет чувствовать себя хуже из-за торгового дефицита.
С другой стороны, это рассуждение упускает тот факт, что владелец яблок был счастливее, совершив сделку и оставшись с 90 долл. наличными, чем если бы он ничего не менял и сохранил свои 100 долл. Если бы этой сделки не было, он бы продолжал сидеть на диете из одних только надоевших ему яблок.
Оппоненты торгового дефицита действительно представляют все в мрачных тонах, когда они начинают говорить о торговле земельными ресурсами, обусловленной международной торговлей. ("Вы только посмотрите, эти иностранцы захватывают вашу страну!".) Чтобы понять их точку зрения, представьте, что вместо того, чтобы начать со ста долларов наличных у каждого, торговцы фруктами начинают со ста акров земли стоимостью доллар за акр. Единственный способ для владельца яблонь получить 10 долл. наличными, чтобы восполнить свой торговый дефицит, это продать 10 акров земли владельцу апельсинового сада. Это значит, общая сумма сделки, которую он совершит, составит 20 яблок плюс 10 акров земли общей стоимостью 30 долл. — в обмен на 30 апельсинов стоимостью 30 долл. Поскольку 10 акров земли, принадлежащих владельцу яблоневого сада, теперь принадлежат владельцу апельсиновых деревьев, противники дефицита думают, что владелец яблонь продает свою собственную страну — в буквальном смысле этого слова.
Такая передача собственности происходит в реальной жизни. В 1980-е годы Соединенные Штаты имели огромный торговый дефицит с Японией. В результате оказалось, что японские корпорации и частные лица завладели многим известными зданиями и компаниями США. Это по-настоящему напугало
многих шовинистически настроенных американских политиков, но они упустили из виду, что торговля, как с зарубежными, так и с местными гражданами, предназначена для того, чтобы сделать вас счастливее. В конечном итоге, что хорошего в том, что вы будете владеть 100 акрами земли, если вы станете счастливее, продав 10 акров за товары иностранного производства? Или, как в случае с Соединенными Штатами периода 1980-х годов, продолжать владеть Times Square или Columbia Pictures или все-таки обменять их на продукцию Honda Accords и видеомагнитофоны фирмы Sony? (Антияпонская истерия в те времена была слишком несправедливой, поскольку самым крупным иностранным владельцем собственности США была и остается... Великобритания!)
К великому огорчению экономистов, аргумент, что цель торговли заключена в том, чтобы сделать вас счастливее, не всегда проходит. Многие люди рассматривают торговлю в антагонистическом контексте, как получение прав доминировать над другими странами из-за положительного торгового сальдо; они считают, что таким образом более удачливые торговцы со временем завладевают активами других людей. С этой целью они выступают за сокращение торговли, что приводит к созданию искусственных торговых связей, при которых их собственные страны всегда получают положительное торговое сальдо. Но такая политика неизбежно потерпит крах, потому что всякий раз, когда вы устанавливаете тарифный барьер или налог на импорт, препятствуя ввозу товаров и тем самым регулируя собственный торговый баланс, другие страны могут сделать то же самое. В результате подобных торговых войн окажется, что все барьеры, ограничения и налоги, установленные обеими сторонами, сократят потоки международной торговли до размеров тоненьких ручейков. Ни у кого не будет преимуществ, и все будут недовольны.